— Где все? — спросил Бен, и Ангус вскочил и бросился к. нему.
— Мама поехала за ребенком! — закричал он, оказавшись в знакомых, сильных руках.
Через его курчавую головку Бен посмотрел на Кейт.
— Около часа.
— Я рада помочь.
— Пошли смотреть «Аладдина»! — потребовал Ангус и под взглядом Бена добавил: — Пожалуйста.
— Ладно. Тебе надо домой? — вполголоса спросил Бен.
Кейт покачала головой.
— Конечно, с радостью. Ангус заказал на ужин фасоль. Это я сделаю, только покажи, где кухня.
— Не спеши. Когда досмотрим мультик, все вместе пойдем пить чай. Идет, Ангус?
— Идет, — рассеянно согласился Ангус, все его внимание поглотил джинн.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Такого воскресенья у тебя наверняка еще не было, — сказал Бен, заходя вместе с Кейт на кухню, выложенную черно-белой шашечкой, с развешенными по стенам медными сковородками. Он вынул из шкафа сковороду из нержавейки. — Вот эта подойдет. Те — для украшения.
— Обычно воскресенье проходит у меня совсем иначе, — сухо заметила Кейт.
— Я думал, Касси несколько самоуверенно пригласила гостью в таком состоянии, а оказалось, что это просто гениально: у меня и Ангуса есть компания.
Пока они готовили еду, Ангус возился за кухонным столом. Кейт с улыбкой взглянула на него, помешала фасоль, нарезала полосками тост и положила ужин мальчика на тарелку.
— Ты знаешь вкусы детей? — спросил Бен, усаживаясь за стол.
— Нет. Так я делаю себе.
Он призадумался.
— Фасоль, салат — это все, что ты ешь?
— Нет. Еще я ем блюда, от которых не толстеют, и, конечно, декоративный салат-латук.
Бен от души рассмеялся, и Кейт вдруг почувствовала, что ее захватила непреодолимая сила его обаяния. Он нахмурился.
— О, кажется, я задел больную тему. Но все-таки, зачем ты это делаешь?
— Хочу похудеть на десять фунтов.
— Зачем, черт возьми? — он неподдельно изумился. — Большинству мужчин нравятся пышные формы.
— Я стараюсь для себя, а не для мужчин.
Ее объяснение не убедило Бена.
— Но зачем тебе худеть? — допытывался он.
— Я жила на квартире с тремя девушками, все они были на несколько дюймов выше и на несколько фунтов легче, чем я. И у меня развился пунктик. — Кейт встала и забрала у Ангуса тарелку.
Раздался звонок, и Бен пошел к телефону. Вернулся он побледневший.
— Ангус, звонил папа. Ты не возражаешь, чтобы мы с Кейт уложили тебя спать? Мама все еще ждет ребенка и хочет, чтобы папа был с ней.
Ангус выпятил губы, но потом мужественно кивнул.
— Ну ладно. Мама перед сном читает мне сказки, — он просительно уставился на Кейт голубыми глазами.
— Тогда и я почитаю, — с улыбкой пообещала она. — Эй, джентльмены, могу я зайти в ванную?
Бен поднял Ангуса со стула.
— Пойди подбери себе книжки, а я покажу Кейт, куда идти. — Мальчик побежал в гостиную. Бен наклонился к уху Кейт: — Похоже, роды затягиваются. Мисс Невилл не торопится. По голосу Алекса чувствовалось, что он встревожен. Спросил, не могу ли я тут переночевать.
— Какие-то осложнения?
— Касси долго рожала Ангуса, — уклонился от ответа Бен, — дай Бог, чтобы все было в порядке. — Он распрямил широкие плечи. — Пойду позвоню матери, скажу, что происходит, потом секретарю Алекса, чтобы отменила завтрашние дела.
— Могу я как-то помочь?
— Хорошо бы ты задержалась здесь. Мне нужна моральная поддержка.
— Ладно. Завтра у меня выходной, так что, если вернусь поздно, не беда. — Она ободряюще улыбнулась. — Дай мне минутку, потом, если хочешь, помогу искупать малыша.
— Очень хочу. Спасибо.
Получив несколько минут для себя, Кейт причесалась, подкрасила губы, а когда вернулась, Ангус наконец согласился отправиться в ванну.
В отличие от Кейт Бен знал, что делать: опытной рукой раздел мальчика, проверил температуру воды. Кейт стояла наготове с полотенцем. Она тщательно вытерла малыша после купания и помогла ему надеть пижаму.
Бен взял мальчика на руки и уложил в кровать в комнате рядом с родительской спальней. Ангус повозился и поднял глаза на дядю.
— Я скучаю по маме, — захныкал он.
— Я знаю, старина, — сказал Бен, присев возле кроватки. — Она скоро приедет. И папа тоже. Так что будь молодцом, спи спокойно. Я останусь здесь ночевать.
— Правда? — Ангус одарил дядю сияющей улыбкой, зевнул, позволил Кейт поцеловать себя, закрыл глаза и свернулся калачиком.
— Я еще побуду с ним немного, — тихо сказал Бен; Кейт кивнула и вышла из комнаты, собрала внизу разбросанные кубики, сложила их в большой ящик.
Когда вошел Бен, она сидела в углу дивана, пытаясь читать воскресную газету.
— На час позже, чем обычно, — зевнув, сказал Бен, — но это неважно. — Он посмотрел на часы. — Надеюсь, Алекс позвонит. Это мне напомнило, что и я должен позвонить. Извини, я на минутку.
Кейт кивнула, не зная, что делать дальше. Уже почти восемь, а из больницы ни слова. Четыре часа. Сколько времени продолжаются роды? Бедная Касси, как же ей больно. Может быть, еще долго протянется. Кейт покачала головой. Как жалко, что нет способа совершить чудо.
Вошел Бен и с удрученным видом сел.
— Мама отнеслась к этому философски. Мы с Касси, видимо, не скоро научимся принимать мир таким, каков он есть. В наше время могли бы это как-то ускорить. — Он улыбнулся. — Надеюсь, ты не жалеешь, что приняла приглашение на ланч к Касси?
— Абсолютно не жалею, — бодро ответила Кейт. — Если хоть чем-то могу помочь, останусь сколько надо. Хотя, если мне лучше уйти, скажи. Я пойму.
— Нет, черт побери, — пылко возразил Бен, — я высоко ценю твое общество.
Кейт посмотрела ему в глаза.
— Я просто подумала, что ты мог бы пригласить кого-то другого.
Он ответил доброжелательным взглядом.
— Выходит, нет. Никого, кто приготовил бы фасоль и дал забрызгать себя мыльной пеной. Все мои знакомые девушки скорее декоративны, чем практичны.
— Тогда зачем они? — напрямую спросила Кейт. — Хорошенькое личико для тебя важнейшее требование, да?
Он сощурился, помолчал, пожал плечами.
— Нет. Видишь ли, в колледже я оказался — как и все, кто пришел из школ раздельного обучения, — ребенком, у которого глаза разбежались в кондитерской лавке. Сейчас, несмотря на мою незаслуженную репутацию, женщины стали занимать совсем небольшое место в моей жизни. Я люблю свою работу, провожу много времени в компании коллег-мужчин, хожу в спортзал, а если захочу домашнего уюта, иду сюда или еду навестить маму в Уэльсе. Поцеловать милое старое лицо, и... э... обед и вино — вот и все, что мне надо.
