– Что они делают здесь? – проговорила я едва слышно.
– Тише, мадам, ради Бога! Они делают обход.
Мы сидели, спрятавшись, долго, и у меня от неудобной позы онемела шея. Шумела вода, шумели деревья, внизу широкой впадины шел отряд гвардии, раздавались голоса солдат. Чаще всего слышались переругивания на смешанном французском и немецком.
– Что они говорят? – прошептала я.
– Они говорят «черт возьми», мадам…
К несчастью, конный отряд замедлил ход и остановился почти напротив нас. Нетерпеливо фыркали лошади. Мы с виконтом пригнули головы так, что почти коснулись лбами телеги. Радовало то, что наша лошадь, вялая и уставшая, не спешила заявлять о своем присутствии.
Наконец, они тронулись с места. Я перевела дыхание. Стук копыт совсем затих, и теперь слышалось лишь журчание воды, омывавшей камни.
Виконт бодро потянул на себя вожжи, и телега тронулась с места.
– Теперь можно ехать… Вы только подумайте, мадам: Швейцария, Испания, Пьемонт, Неаполь, Россия, Австрия – все за нас, не говоря уже о немецких княжествах. Не может быть, чтобы наши и их усилия не увенчались успехом!
Он говорил смело, громко и рассмеялся, поймав мой испуганный взгляд.
– Все, мадам! Теперь мы уже сделали дело. Если бы сейчас гвардейцы были в ста шагах от нас, то и тогда они уже не могли бы нам помешать.
Он хлестнул лошадь, и она протащила нашу телегу по громыхающему мосту через Рону.
– Мы в Швейцарии!
Виконт был искренне рад. Его лицо сияло улыбкой.
– Мадам, я с честью выполнил свое дело! Мы в Швейцарии, нам повезло, повезет и в будущем!
Но я почему-то не чувствовала столь бурного счастья. Напротив, слегка неприятно закружилась голова. Я едва удержалась на телеге. Деревья странно закачались, задергалось серое небо. Я очень боялась, что мне может сделаться дурно.
Почти два дня у меня и крошки во рту не было.
Виконт ничего этого не заметил. Он все так же спешил вперед, и чем шире становилась дорога, тем быстрее он гнал лошадь.
Пока граница не была перейдена, я старалась быть мужественной и не ощущала даже голода. Но когда все самое трудное осталось позади, я вдруг ослабела. Меня начала мучить жажда. Я бы все отдала за то, чтобы напиться.
Но виконт, радуясь удаче, постоянно твердил, что мы опаздываем, что нам надо непременно поспеть хотя бы к семи часам вечера.
«Так и быть, – подумала я в унынии, – сейчас уже около четырех. Не так уж долго осталось терпеть. Лучше не останавливаться».
Я пыталась быть бодрой, но мне все-таки казалось, что я заболеваю. Ветер сделался пронзительней, и меня начала колотить дрожь, умерить которую было не в силах скудное тепло крестьянской одежды. Не дай Бог, у меня поднимется жар… Какой тогда будет от меня толк?
– Знаете, почему выбрали именно Невшатель? – спросил виконт. – Потому что там безопаснее.
Я и без его объяснения это понимала. Но не ответила ему. Более того, я вдруг почувствовала злость. Какой глупец, оказывается, этот генерал Буйе, которому было поручено организовать мое путешествие! Неужели нельзя было придумать ничего более умного, чем все эти постоянные пересадки, эта невыносимая телега, эти переодевания?! После всего этого я едва смогу стоять на ногах. Должно быть, если генералу Буйе поручено организовать бегство членов королевской семьи, он и им устроит что-то такое же ненадежное и невыносимое!
К счастью, мне удалось задремать, и вопрос голода немного отступил. На некоторое время я забылась. Телега уже не подскакивала на дороге, а мерно покачивалась, виконт не донимал меня разговорами, и можно было считать, что я отдохнула.
– Мы приехали, мадам!
От громкого окрика я мгновенно пришла в себя. Вокруг уже сгущались сумерки, но я могла увидеть, что мы не в лесу, не в горах, а в местности довольно обжитой и цивилизованной. Вдалеке, за поворотом дороги, мерцали огни заставы.
– Что такое, сударь? Мы в Невшателе?
– В пятистах шагах от него, мадам.
Он помог мне сойти на землю. И хорошо, что его руки поддержали меня: земля качалась у меня под ногами.
– Почему вы не довезли меня до города, виконт? Он кивком головы указал на дорогу.
– Видите карету? Она дожидается вас уже более часа.
– Кто в ней?
– Граф д'Антрэг и Фонбрюн.
– И Фонбрюн здесь?
В последнее время я почти каждый день слышала об этом человеке. Он был агентом короля Франции в Вене, регулярно посылал тайные донесения в Париж и, кроме того, дружил с моим отцом. Фонбрюну пока не везло: несмотря на его усилия, Леопольд II медлил с помощью. Именно этим мне и предстояло заняться.
Направляясь к карете, я вспоминала пароль. Он был очень легкий, всего два слова, но я, честно говоря, перепутала, какое из них следует говорить мне. Ладно, понадеемся на случай…
– Гвоздика, – произнесла я. Они переглянулись.
– Лилия, – мрачно ответил один из них.
Я взглянула на того, что назвал ответ. Он был маленький, худой, кажется, даже горбатый; ему, вероятно, было трудно стоять, и он тяжело опирался на трость. Его спутник был полной ему противоположностью. Высокий, худощавый, прямой, с почти военной выправкой, он был одет в элегантный редингот, шляпу держал в руках. На голове у него был аккуратный белый парик «а ля лорд Кэтогэн».
По сравнению с этим представительным господином я выглядела ужасно.
– Я граф д'Антрэг, мадам, – сообщил он.
Я нерешительно кивнула. Подать ему руку я не решалась – настолько кошмарным казался мне мой вид.
– Как ваше имя, мадам? Мы не знали, что приедет женщина.
– Я принцесса д'Энен де Сен-Клер, сударь.
– Вы вдова того самого принца д'Энена, которого обезглавили в день падения Бастилии?
Меня даже передернуло. Я не была готова к тому, что мне прямо в глаза зададут столь резкий и бестактный вопрос.
– Да, это я, – сказала я раздраженно. – Но мне всегда казалось, что в доме повешенного не говорят о веревке.
– Простите.
Он распахнул дверцу кареты.
– Прошу вас.
Я поспешила занять свое место и откинуться на подушки, зная, что еще одна минута промедления – и я упаду в обморок, не заботясь уже ни о чем.
8
Дождь лил как из ведра.
Я сидела у окна и скучала, глядя в окно. Рокотала вода в сточных трубах. Изредка внизу проезжала карета, по крыше которой барабанили капли. Мостовая блестела от дождя.
Невшатель казался мне скучным. Почему – я и сама не знала. Он был такой же, как любой провинциальный город во Франции. Может быть, я тосковала по дому? А может, нагоняла тоску мерзкая погода? О, а эти бесконечные марши солдат по улицам… Порой казалось, что я нахожусь в огромном военном лагере.
