А восемьдесят один — правильное число, даже для трутня. Значит, бежать нельзя.
Но и оставаться нельзя.
Пора!
Он сбрасывает личину и выходит в коридор. Для вида толкается в соседние помещения — заранее зная, что не сможет пройти через входные арки, но пусть Настя и Джулия считают, что он пытался на них напасть. Однако истинная его цель — Артем Борисов.
Как он и предполагал, тот уже вернулся с процедуры и находится в комнате ожидания. Один. Внутрь он входит в личине Константина — одежду пришлось имитировать — неприятно, но не смертельно: табу страт трутня не касаются. Вот если бы сейчас потребовалось снять что-то с себя — это лишняя, нерациональная потеря сил. К счастью, никакой нужды в этом нет.
Мест, где можно спрятать человеческий труп, в терминале более чем достаточно, но он тратит время на то, чтобы отнести тело к шлюзу: пусть автоматика зафиксирует выброс массы. Заодно убирает с пола обрывки одежды, оставив их только между стеклянным боксом и воротами.
Покончив с этим, возвращается в комнату ожидания. Скоро сюда должна явиться его подопечная. Жнецам снова не удалось разлучить их!
Какова боль! Это не первое и не девятое его окукливание, но никогда раньше она не бывала столь сильна!
Восемьдесят один процент обернулся ничем — подопечная не сумела миновать Порог.
Он зол и огорчен: придется начать все сначала.
Прямо сейчас и начать: в недрах обесточенной планетарной базы он слышит слабый, для человеческого уха так просто неуловимый шум. Он идет на него, заходит в комнату и видит спрятавшуюся девочку. Как раз то, что ему сейчас нужно. Девочка бросается ему навстречу, он прикладывает палец к губам, и спускает штаны — рвать их сейчас нельзя. По-своему — неверно — истолковав происходящее, жертва шарахается назад, но его хвост движется быстрее.
Ксения Шипова. Ему не нужно ее тело, не нужна даже ее внешность для личины — только кровь для новых экспериментов.
Он смотрит на выжатый труп на полу. Его спутники, Настя, Тимур и Джулия уже видели такое. Если увидят снова — поймут, что он здесь. Нет, время для этого пока не пришло…
Он наносит мертвому телу несколько ударов. Вот так. Теперь его трудно заподозрить. Можно спокойно приступать к разработке токсина…
Боль. Боль. Боль…
Если начать сейчас, вероятность успеха составит девяносто восемь процентов. Это много. Но это неправильное число. Сто — тоже неправильное, но сто процентов — не бывает, ибо предполагает некий абсолют. А вот достичь девяносто девяти — возможно. Но для этого необходима дополнительная работа. Дополнительная кровь.
Ли Key — идеальный вариант. Китайцы не узнают в убийце трутня — только и без того уже проявившего коварство жестокого врага. И тем не менее, работу лучше замаскировать. Как в прошлый раз — с Ксенией.
Что это за шорох за спиной? В комнату входит человек. Но Ли Key уже дала достаточно крови… Жаль, это будет бессмысленная смерть. Он не любит убивать без пользы.
Чжан Хи. Человека звали Чжан Хи.
Боль… стихает? Нет, просто становится привычной.
Но череда воспоминаний прервалась. Прошлое ушло. Грядет будущее? Девяносто девять процентов. Он продолжает использовать эту нелепую систему расчета от сотни, потому что не хочет терять правильного числа, которого добился. Теперь остается только ждать. Ни от него, ни от Насти, получившей токсин, ничего уже не зависит. Медотсек «Ковчега» не исцелит девушку, ибо она не больна и не ранена — она носит в себе зачаток новой жизни. И либо переступит через Порог, либо погибнет.
Он уверен: она справится. Быть может, когда придет ее срок, он даже успеет оказаться рядом — если его кокон раскроется раньше. Но если и нет — не беда.
Сама по себе боль — тоже не беда. Ничто не рождается без нее. Беда — бесплодная боль.
Боль заключенного в кокон трутня — бесплодна. Как и боль того, кому не суждено начать новую жизнь за Порогом.
Девяносто девять шансов из ста. Максимально возможное правильное число из неправильного. Плод — будет.
Москва, 2018
