— Одну секундочку, — извинилась я перед ведуньей лесной что пришла битву боевать, а я тут животом, понимаешь ли маюсь.
И вдруг повторно скрутило меня так, что завтрак от меня сбежал вместе с ужином.
Умертвия меланхолично проследили за процессом.
Мертвая ведунья, даром что дышать уже неспособна, издала скорбный вздох.
С момента нашего эпического сражения меня стошнило уже в третий раз.
— Да что ж я съела-то! — возмутилась я же.
Ведунья развела руками, демонстрируя что она лично понятия не имеет об этом.
Выпрямившись, я тщательно вытерла лицо, и предположила:
— Может Тихон мне в пирожки поганок сунул?
Ведунья отрицательно покачала головой, и указала на небо.
Ну да, утро, раннее совсем, завтракала я почитай меньше четверти часу назад, так что даже если в пироге и были поганки, то первые симптомы отравления как минимум через час-два появились бы.
— Но и ужином я отравиться не могла, тогда бы ночью тошнило, — решила, поразмыслив.
Моя противница тоже подумав, кивнула, соглашаясь.
— Что ж за напасть?! — воскликнула в сердцах.
Лешаки посмотрели на свою мертвую ведунью, ведунья меланхолично пожала плечами.
Ситуация.
И тут меня затошнило снова. Стою, дышу глубоко, пытаюсь сдержаться, а не выходит.
— Слушай, уважаемая, — я клюку подхватила, на нее оперлась, — давай не сегодня. Что-то не хорошо мне, не до сражений как-то.
Нахмурилась лесная ведунья, и вдруг на живот мой уставилась внимательно.
— Да нет, там не болит, — и тут меня снова тошнить начало, невыносимо просто.
И голова закружилась.
Но упасть я не успела — Ярина явилась тот час же. Нарушив всю конспирацию военностратегическую, выскользнула из земли, обратилась девою лесной, поддержала, вглядываясь взволнованно. Начала искать следы скверны, в глаза всматриваться, кожу прикосновениями лиан проверять, а меня тошнит и тошнит все сильнее.
И тут вдруг умертвие ведуньи лесной, возьми да и скажи:
— Да ребеночек будет, это ж ясно как день.
Замерла Ярина. Замерла я. Лешаки из боевой позы, припавшие к земле и готовые к нападению, поднялись в небоевую позу-то, на меня глядят растерянно.
И тут гром грянул, открылся портал алхимический и явился из него аспид мой, весь в огне, с горящей саблей в одной руке и магическим щитом в другой. Точно, у него же сегодня битва в Черной пустоши должна была быть, они с другими магическими аспидами против эф восстание готовили. Вообще Агнехрану, надо сказать, повезло. Он опосля битвы с Даниром получил мое ведьминское зрение, и потому чужую ненависть да злобу стал видеть отчетливо. А вот ведьмаком не стал, потому как своя сила у него имелась, причем в обоих ипостасях сила его, и как аспида и как архимага, мою ведьминскую превосходила. Но зато чисто ведьминское везение ему досталось в полном объеме, и теперича в карты али другие игры азартные с ним никто не играл — точо знали, Агнехран в любом случае выиграет, ибо ему везет завсегда и везде.
Но кроме везения в играх азартных, везти ему стало и в интригах злодейских — он их теперь за милю чуял, а порой и за сто миль. Вот так вот заговор эф пустоши и раскрыл, а уж эти-то и так, и эдак пытались скрыть свою коварную деятельность, полгода почти скрывали. Но не вышло. Агнехран вовремя узнал, вовремя фронт сопротивления организовал, а сегодня вот как раз время битвы было.
И вот спрашивается — чего он тут делает, когда у него там битва суровая да бой смертный? Не для него, конечно, смертный, иначе не пустила бы его ни за что, а так — просто для эфф губительный. Вот раскрытие заговора мы вчерась как раз и отмечали торжественно, и в театр сходили, и в ресторане красивом поужинали, а уж платье на мне какое было — Агнехран сказал, что передо мной такой красивой ни за что не устоит. Так и вышло – не устоял.
И по утру довольный, счастливый, сияющий счастьем прямо на бой боевательный ушагал. А я пользуясь случаем на свой смылась с самым невинным выражением, так чтобы не заподозрил.
И вот он итог.
— Веся, какого дьявола? — прорычал мой гад возлюбленный.- Мы договаривались, что ты сегодня сидишь дома и из леса носу не показываешь!
— Так а я что? — возмутилась мгновенно. – Вот я, вот мой лес. В чем проблема-то?
Аспид прорычал глухо, злющий настолько, что говорил с трудом, да и все же произнес:
— А ты, любимая, что, проблемы в одной ведунье, трех лешаках и двух сотнях умертвий вообще не видишь?
Их что, две сотни? Ну надо же, я всего полсотни насчитала. Может еще просто не все подтянулись к битве-то?
— Не вижу! – нагло ответила Агнехрану. – И у нас тут, между прочим, совет да переговоры.
— Серьезно?! — не поверил охранябушка. — И по какому поводу совет собрался?
Да, неудобный вопрос. Что ж ответить то?
Но спасение пришло, откуда не ведала.
— Обсуждаем перенос времени сражения, — заявила мертвая лесная ведунья.
Медленно Агнехран к ней повернулся, опасно сверкнули змеиные глаза его. Просто любимый мой не переваривает слово «сражение» если речь идет обо мне.
— Все рассчитать надобно, — задумчиво продолжила мертвая. — Срок я полагаю ранний, так что роды месяцев через девять. Еще полтора года на кормление… Да, долго выходит, придется видать в землю обратно закапываться. Жаль, напрасно выкопались. Неудобно получилось-то.
— Неудобно? – эхом Агнехран переспросил.
И тут выпал из его руки щит магический. Саблю то аспид удержал, все же воин, а воин завсегда оружие крепко держит, но щит рухнул.
Да стремительно развернулся ко мне Агнехран, в глаза взглянул потрясенно, и спросил сипло, хриплым голосом:
— Веся, это правда?
— Что именно? — уточнила невинностно.
И вот высказался бы, но сдержался, видать от чувств нахлынувших, и только спросил:
— У нас будет ребенок?..
И так он это спросил — сердце мое замерло от нежности… да только к той нежности и страх присоединился. Вот от страху сорвалась я, психанула, да и высказалась:
— А мне почем знать? Меня только вот сейчас тошнить начало. И кого в этом винить я еще не ведаю – то ли ужин вчерашний, то ли пироги Тихона, то ли тебя, любимый.
— Да ребеночек это! – тоже психанула ведунья мертвая. — У меня опыт, я точно знаю. Ох, Лесная Силушка, что б ее. Опять идти, опять закапываться, опять ждать…
Но она повернулась, и безропотно потопала закапываться, и лешаки уже было потянулись за ней.
— Только ты это, — она уходила уже, а тут обернулась, на меня посмотрела, — как народится-то, хоть пришли весточку к тому дубу, что на границе восточной самый старый такой. Сообщи кто там, мальчик али девочка, интересно же.
