— Ну и дела творятся… — протянула Татьяна. Она стояла у меня за спиной и вместе со мной слушала интервью Виттенгера.
Сказать бы Шефу, все что я о нем думаю… В тайне от всех он вел собственное расследование, — то, которое, по его словам, мы с Берхом чуть не завалили. А Берх, он же предчувствовал, что его послали на Плером вовсе не за Стормом. Но и его Шеф не счел нужным поставить в известность. Зато теперь наверняка воспользовался его расшифровками. Если до сего дня у меня и возникала мысль намекнуть Шефу об Альме-младшем, то теперь уж нет, дудки! Пусть только попробует напомнить мне об обещании разыскать четвертого гомоида — скажу, что нет никакого гомоида и не было никогда — как Сторма. Или скажу: неразрешимая загадка, головоломка, энигма научная, и пусть передает дело Ларсону. А тот будет рыть до посинения, но все равно ничего не найдет — об этом я позабочусь.
На кого Шеф работал, остается только догадываться. Но догадаться не сложно тому, кто помнит рекламный лозунг «Глобального Страхового Общества»: «Если вы застраховались у нашего конкурента, то мы застрахуем вас от его банкротства».
Татьяна взволнованно причитала:
— В каком мире мы живем! Все что-то выдумывают: Абметов и компания — гомоидов, Йохан — артефакты, страховые общества — концы света…
— Давай и мы что-нибудь выдумаем! — подхватил я.
— Что например?
— Ты все еще не выяснила, почему у Фаона нет первооткрывателей?
— Нет, а что?
— Ну и отлично! Считай задачку решенной! Слушай, я диктую…, — и я велел нейросимулятору записывать. — Вот уже в течение многих десятков, если не сотен лет лучшие умы цивилизованного мира бьются над одной и той же неразрешимой проблемой: кем и когда была открыта планета Фаон. Ни одна из известных нам космических экспедиций не взяла на себя столь почетной ответственности — быть первооткрывателем нашей замечательной планеты. Лучшие умы охватило отчаяние, но… но мы спешим их успокоить — разгадка есть, и она всегда была у нас под самым носом (не в обиду лучшим умам будет сказано). Достаточно лишь прочитать последний рассказ из всем известного «Сборника космических историй». Астронавт по имени Марк, угнав космический корабль…
Татьяна оборвала меня на полуслове:
— Ну да — и Фаон он открыл, и наше озеро, и дорожки в парке, и бесконечные тени осенью и весной — когда перед закатом, солнце ненадолго появляется в конце аллеи (нейросимулятор терпеливо записывал). Все это чушь ненаучная! У себя в «Секторе Фаониссимо» можешь публиковать все, что угодно, но мои загадки-разгадки не трогай. Чушь, чушь! — закричала она нейросимулятору. Тот недовольно прогундосил:
— Вы сначала меж собой разберитесь, а потом диктуйте…
— Вот болван, — сказала Татьяна, понизив голос. Я надеюсь, она имела в виду не меня.
