рано или поздно они ворвутся в храм.
– Почему этот человек назвал тебя принцем? – Гуру пристально посмотрел на Каммамури.
– Потому что я принц-маратха.
– О, маратхи великие воины! Как вышло, что ты очутился в наших краях?
– Я служу под знаменем махараджи.
– Вы голодны?
– Нет. Но хорошо бы поспать часок-другой, прежде чем сюда доберутся враги. Пойдем, покажешь нам подземелье.
Гуру прислушался и сказал:
– Трупы ваших коней уже терзают шакалы, да пошлет Шива на них страшное проклятие. Однако люди пока далеко. Идите за мной.
Он поднял свою лампу, Каммамури – почтовый фонарь, все трое пересекли зал и остановились перед бронзовой дверцей. Пружина громко щелкнула, дверь отворилась, и на них пахнуло сыростью. Вниз уходили замшелые ступени, на которых, вероятно, можно было встретить змей. Троица спустилась в довольно просторное подземелье с массивными каменными саркофагами, где, очевидно, и покоились останки знаменитых воинов.
– Вот вам надежные укрытия, если не страшитесь человеческого праха.
– Мертвые нас не пугают, гуру, – ответил Каммамури. – Так мы можем рассчитывать на твою помощь?
– Я скорее позволю растерзать себя, нежели выдам вас. – Глаза гуру опять вспыхнули зловещим огнем. – Поганому псу Синдхии придется очень постараться, чтобы вас схватить. На моем теле до сих пор остались следы его жестокости.
В отдушину под потолком проник тусклый утренний свет. Каммамури потушил фонарь и обернулся к раджпуту:
– Ты силен, как медведь, попробуй сдвинуть крышку саркофага, коли не боишься гнева мертвых.
– Бояться не боюсь, но… Ты уверен, что нам нужно прятаться именно в могилах?
– Да, если тебе дорога жизнь. Не забывай, скоро бандиты будут у пагоды.
– А карета? Коней, конечно, уже обглодали шакалы. Однако как же карета?
– Не беспокойтесь ни о чем, – сказал гуру. – Я возьму масло из лампы и сожгу ее.
– Они все равно заметят наши следы.
– Пусть замечают. Я ничего не видел и ничего не слышал. Словам гуру следует верить безоговорочно. Врагам придется попотеть, взламывая дверь, но времени лучше не терять.
– Что ж, давай хоронить себя заживо, – сказал Каммамури раджпуту. – Только саркофаги надо выбрать соседние. В случае чего поможем друг другу.
– Хорошо.
Раджпут подошел к одному из саркофагов, украшенному множеством барельефов, схватился за каменную крышку, напрягся и сдвинул ее. В образовавшуюся щель вполне мог протиснуться взрослый человек. Гуру и Каммамури заглянули внутрь. Там виднелись несколько костей, череп и два ржавых тальвара.
– М-да-а, – усмехнулся маратха, – лежать нос к носу с эдакой красотой не слишком приятно.
– Давайте я унесу останки в склеп, – предложил старик.
– Отлично придумано. Послушай, а тебе хватит сил закрыть крышку на саркофаге моего товарища? Она тяжелая.
– Я попытаюсь.
– Не волнуйтесь, – успокоил их раджпут, – я сам себя закрою изнутри. Приятель, ты бы лез внутрь, а? Мне кажется, я уже слышу голоса вдалеке.
– Я готов. Оставь тонкую щелку для воздуха.
Старик-гуру забрал кости и череп, пропел над ними какую-то мантру, затем направился к саркофагу раджпута.
– Жаль, закурить нельзя, – проворчал Каммамури, – запах нас выдаст.
Спустившись в гробницу, он вытянулся во весь рост. Оружие положил рядом, а под голову сунул свернутую куртку.
– Закрывай, – велел он раджпуту.
Крышка со скрежетом встала на место. Раджпут вскрыл саркофаг по соседству. Там тоже не было ничего, кроме праха, зато вместо тальваров лежали два древних кремневых пистоля. Раджпут с отвращением влез внутрь и, помогая себе руками и ногами, задвинул крышку.
– Иди, гуру, – глухо прозвучал его голос, – я неплохо устроился. Попытайся отправить шакалов Синдхии подальше отсюда.
– Жаль, закурить нельзя, – проворчал Каммамури, – запах нас выдаст.
Спустившись в гробницу, он вытянулся во весь рост.
– Легко они в пагоду не войдут, – пообещал старик. – Я – гуру, и моя пагода весьма почитаема.
– Думаешь, этим подлецам есть дело до святынь? Они самой Кали не боятся.
– Если проголодаетесь, зовите меня.
– У нас с собой пиво и галеты, хватит, чтобы заморить червячка, – ответили заживо погребенные. – Иди занимайся своими делами, мы же поспим, пока есть время.
– Надеюсь, всадники еще далеко от пагоды. Я разбужу вас, когда они будут рядом. Отдыхайте.
Гуру сбросил прах и черепа в какой-то люк и поднялся по ступеням, что-то тихонько бормоча себе под нос.
– Эй, друг! – позвал раджпут. – Ты меня слышишь?
– Прекрасно слышу, – отозвался Каммамури.
– Спишь?
– Почти.
– А вдруг бандиты уже подъехали к пагоде?
– Отыскать нас им будет непросто. Кому придет в голову проверять могилы? Ко всему прочему, здесь гуру.
– Неизвестно еще, не предатель ли он…
– Я ему верю. Сразу понятно, у него с Синдхией старые счеты. Не беспокойся, он сделает все, чтобы отвести от нас беду. У меня глаза слипаются.
– Оружие у тебя наготове?
– Конечно.
– Что ж, спать так спать. Отдохнем и, когда потребуется, с новыми силами…
Напрасно Каммамури ждал окончания фразы. Раджпут захрапел.
– Последую его примеру. – Маратха перевернулся на другой бок. – Сон мне совершенно необходим.
И, устроившись поудобнее, он тоже захрапел. Где-то наверху, в своей келье, задремал и старик-гуру.
Глава 11
В плену
Сколько продлился их сон, они так и не поняли.
Внезапно в пагоде загремели выстрелы. Каммамури выскочил из саркофага, а за ним и раджпут.
В дверях стояли люди Синдхии с факелами и оружием на изготовку. Врагов было слишком много.
– Кажется, нам конец, – невозмутимо произнес Каммамури. – Что ж, раньше или позже, но смерть никого не минует.
Командир отряда, держа в руках пистоли, крикнул:
– Мы вас взяли! Бежать вам некуда.
– Ты нас пока не схватил, косорукая обезьяна! – ответил Каммамури. – Мы не безоружны.
– Нас двадцать человек.
– А нас двое, но можем доставить хлопот хоть сотне. Чего Синдхии от нас нужно?
– Не знаю.
– Хочет привязать нас к пушкам и расстрелять?
– Говорю же, не знаю. У меня приказ доставить вас в лагерь живыми или мертвыми. Хватит препираться! Сдавайтесь, или я велю открыть огонь!
– Немного терпения, господин. Ты, верно, принимаешь нас за кроликов? Я тоже хочу кое-что тебе предложить.
– Говори, да побыстрее.
– Возвращайся к Синдхии и спроси, зачем мы ему понадобились.
– Наши лошади устали, а лагерь далеко.
Каммамури перевел взгляд на раджпута:
– Что же делать? Драться? Но силы неравны, нас мигом пристрелят. Кажется, мы попались, приятель. Надо сдаваться.
– Что? – взревел раджпут.
– Эй! Без глупостей! – отозвался командир.
– Опусти свой верный карабин, друг, – сказал маратха.
– Мы не станем сражаться?
– Нет. Пока нет.
– Так вы сдаетесь или нет? – нетерпеливо спросил командир всадников.
– Сдаемся, – ответил Каммамури.
– Давно пора. Заставили же вы нас побегать.
Маратха со вздохом положил на пол оружие, раджпут последовал его примеру.
