парке Сокольники, от квартиры примерно 2,5 километра через парк, пешком минут тридцать. Или можно на метро и электричке Ярославского направления, примерно сорок минут. И госпиталь в Арбатских переулках, надо ехать на метро с пересадкой, это примерно 40 минут. Оба госпиталя существовали до войны, большинство сотрудников имеют в Москве жильё и командование не требует их перевода на казарменное положение. Но предоставляет такую возможность тем, кто далеко живёт или призван не из Москвы.
– Что скажете?
– Я думаю, что Сокольники лучше. Категорически не хочу жить при госпитале, а когда фронт приблизится к Москве и раненых повезут прямо с поля боя, на Арбат, если вызовут ночью, без метро не добраться. А через парк я всегда дойду, полчаса – не проблема, в крайнем случае, если будет нужно очень быстро, пришлют машину.
– Зимой парк может стать проблемой.
– Вообще-то я и на лыжах ходить умею. Или это сейчас недоступная роскошь?
– Нет, лыжи не проблема, если будет надо – поможем. Значит, решено, эвакогоспиталь номер 2901 ВЦСПС. Товарищ Крымов, медицинской сестре Серафиме Есиной направление оформите сегодня, в крайнем случае завтра. А Вам, товарищ Рябов, разработают легенду, для этого есть специальный отдел. И Вам её придётся выучить.
– А зачем усложнять? Скажем правду…
У Крымова лицо сначала вытянулось, а потом стало злым, Жаткин, как истинный разведчик сохранял спокойствие. Выдержав небольшую паузу, Сергей Петрович продолжил:
– Медицинский институт, или что там было в нужном году, окончил не в этой стране, по специальности почти не работал, приказом наркома внутренних дел всем, в том числе начальнику госпиталя и особисту, категорически запрещено задавать вопросы о прошлом. Что люди подумают?
Крымов фыркнул, а Жаткин не выдержал и усмехнулся.
– Товарищ Крымов, вот Вы бы что подумали?
– Нашего разведчика, долго работавшего за границей, отозвали в Москву, не важно по какой причине, и он решил помочь Родине, работая по старой, почти забытой специальности.
– Я думаю, это неплохая идея. Ещё и некоторые шероховатости с языком найдут объяснение. Сергей Петрович, Вы нам сколько времени дадите на подготовку документов?
– Я думаю, что дня два-три буду ещё писать, потом надо будет на пару дней отложить и перечитать всё заново, вдруг что-то пропустил. Потом перепечатать начисто и проверить. Неделя, а может и больше.
– Лучше с этим не спешить. Значит, я согласую с командованием и, если оно Вашу легенду одобрит, закажу документы к десятому августа. Или давайте так. Документы подготовят, а дату в направлении поставят в последний момент. В штабе Московской госпитальной базы регистрировать не будем, там, по словам Виктора Фроловича, сейчас порядочный бардак, никто ничего не заметит. А приказ от командования НКВД надо будет завизировать в Особом отделе Генштаба, товарищ Крымов, это Ваша забота. Товарищ Рябов, Вы свободны, а Вы, товарищ Крымов, задержитесь.
Следующий день был первым августа и, вернувшись домой, Сергей Петрович обнаружил в почтовом ящике свежий номер Правды. Из всех материалов его интересовала только сводка Совинформбюро, из которой он попытался разобраться, что же происходит на фронте. Единственное, что он смог понять, это то, что Смоленск ещё не сдали.
Трёх дней Сергею Петровичу, для окончания мемуаров, не хватило, он хотел прийти поработать в воскресенье, но Крымов ему запретил, велел прогуляться по парку и изучить дорогу к госпиталю. Но в сам госпиталь не заходить и, по возможности, к нему не приближаться. Как оказалось, Серафиму не отправили в госпиталь по этой же причине, командование решило, что она должна, сначала, запомнить дорогу, а уже потом прибыть на новое место службы. Кроме того, поскольку Присягу она уже приняла, то командование решило, что, по документам, которые получит госпиталь, она должна быть призвана с 10 июля. И направлена в госпиталь в Большом Ржевском переулке163. Но, уже после принятия присяги, у неё, якобы, выявили воспаление лёгких и она лечилась в том же госпитале. А когда выздоровела, пришёл запрос из эвакогоспиталя 2901 на квалифицированных медсестёр и решили послать её, чтобы не лишаться уже проверенных кадров. Из-за этого ей пришлось, под каким-то благовидным предлогом, в форме съездить в этот госпиталь и посмотреть на месте, что и как там расположено. Кроме того, в пятницу, 2-го августа, получив денежное довольствие, она зашла в Военторг и купила петлицы нужного цвета. И, напоследок, Крымов ей объяснил, что обязанности охраны Сергея Петровича с неё не снимают, поэтому удостоверение НКВД и прочие связанные с ним документы она не сдаёт, оружие в госпитале не показывает и со всех видов довольствия не снимается. И, соответственно, должна каждую неделю приезжать и тренироваться в тире и каждый месяц получать в кассе деньги. Кроме того, она может питаться в служебной столовой НКВД или брать сухой паёк, если захочет.
Утром в воскресенье они позавтракали дома (сухой паёк на воскресенье они взяли в столовой накануне164), Сергей Петрович сложил в рюкзак купальные принадлежности, полотенца, продукты на обед и сохранившуюся бутылку из-под муската, заполнив её водой, и они пошли на прогулку в парк.
Погода была не жаркая, но солнечная. Народу в парке было совсем мало. Люди шли куда-то с озабоченным видом и мало походили на гуляющих. Геолокация в телефоне, естественно, не работала, но ещё в начале лета Сергей Петрович загрузил одну из популярных офлайн карт. Поэтому он не стал мучаться с поисками госпиталя, а ещё дома вбил в неё адрес, полученный от Крымова, и посмотрел, что идти надо по 4-му Лучевому просеку до второй крупной поперечной дорожки, которая как раз и называлась Поперечный просек. Указатели на Фонтанной площади никто и не думал убирать, и риска заблудиться у них не было. Тем более, что дорожка, по которой они шли, ещё не была варварски перерезана выставочным комплексом, построенным в 60-е – 70-е годы.
Действительно, госпиталь нашёлся довольно легко, хотя особой суеты машин с ранеными около него на наблюдалось. Основное здание госпиталя стояло метрах в 50 от Поперечного просека и плохо просматривалось через деревья, а подходить вплотную они не стали. Здание было довольно странным, в 2,5 этажа (третий этаж был построен только над правой половиной второго) и с куполом, вероятно, бывшей домовой церкви (Сергей Петрович подумал, что теперь там либо операционная, либо столовая для раненых). Здание, на взгляд Сергея Петровича, было слишком маленьким для госпиталя, всего с 10 окнами по фасаду, но, кроме него, на огороженной территории размещалось ещё несколько строений поменьше, некоторые из них выглядели как обыкновенные бараки, другие, по общему стилю, а не
