также встречается редко. Иногда у Эйдана возникает случайная вспышка, образ чего-то, чего он не понимает, но это все. За этим нет никакого контекста. Это просто случайные картинки в его сознании, которые появляются и исчезают. Если бы я объяснил, каким тот был в конце, не думаю, что он бы мне поверил. Эйдан теперь упрям. Он отказывается кого-либо слушать. Врач непреклонен в том, что это нужно пережить, а не рассказывать. Это должна быть естественная трансформация.
Ана поджимает губы, глядя на меня, оценивая мои мысли.
В моих мыслях полный беспорядок.
Стивен испускает долгий вздох.
— Послушай, Айви, это единственный оставшийся у меня вариант вернуть его.
— Но ты не возвращаешь его, — отвечаю я. — Ты просто пытаешься восстановить его таким, каким он был раньше.
— А ты бы не стала?
Я не отвечаю сразу.
Он впадает в отчаяние.
— Ты же не хочешь, чтобы он был таким, каким был раньше, таким, какой он сейчас.
Теперь я обеспокоена.
— Он снова подсел на наркотики?
— Нет, насколько я знаю, такого я не видел. У него нет побуждений. Думаю, он был бы очень благодарен за это. Это был редкий момент уязвимости с его стороны, когда он начал осознавать. С тех пор он… сам по себе.
Я снова потираю грудь. Мысль о том, что Эйдан выглядел уязвимым, когда понял, что у него нет желания возвращаться в злоупотребление психоактивными веществами, разбивает меня.
— Так что, черт возьми, ты конкретно хочешь, чтобы я сделала? — заставляю себя спросить я.
— Иди к нему, — отвечает он.
— Сказать ему, кто я?
— Нет, ни в коем случае.
— Что тогда?
— Тебе нужно подобраться к нему поближе. Видеть его все время. Может быть… может, работать на него.
Я бросаю на него сухой взгляд.
— Стивен, я парикмахер, который в свободное время пишет слезливые истории.
— Будь его личным помощником. Недавно он уволил последнюю. Она была слишком… — Стивен замолкает, выглядя смущенным. — Он сказал, что она была слишком…
— Слишком что? — подталкиваю я.
— Он сказал, что у нее недостаточно большая задница.
Тишина.
Я просто смотрю на него. Он это серьезно? Это хреновая шутка, которую стоит рассказывать прямо сейчас. Действительно не подходящее время. Я бросаю взгляд на Ану. Она… не выглядит удивленной. Ее брови приподняты, и она смотрит куда угодно, только не на меня.
О, мой гребаный Бог.
— Насколько же мудаком… он был?
— Астрономическим.
— И Рут достучалась до него?
— Да.
Теперь я расхаживаю взад-вперед.
Рут практически вырастила его.
Я, черт возьми, не растила его.
Он влюбился в меня, и я сказал ему, что не готова.
Такая дура.
— Ты обвела его вокруг пальца, — говорит мне Ана. — Если ты сделала это один раз, ты можешь сделать это и во второй раз, да? К тому же, ты стала лучше, чем когда-либо прежде. Ты готова.
Я не отвечаю.
— Ты была его эндшпилем, — добавляет Стивен. — Он любил тебя.
Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему. Тяжелые эмоции пронизывают мое тело, когда кричу:
— Послушай себя, Стивен. Он любил меня. Любил. В прошедшем времени. Я не думаю, что ты понимаешь, каково это — пытаться осознать тот факт, что любовь всей твоей жизни, мужчины, которого ты по глупости оттолкнула, ради возвращения которого ты сделала бы всЕ, что угодно, больше нет!
Я не могу просто так ворваться обратно в жизнь Эйдана. У меня недостаточно сил, чтобы посмотреть ему в глаза и ничего там не увидеть. Я не могу. Как я должна пережить такое горе?
Снова падаю в кресло и закрываю глаза. Я вообще не должна была уходить.
— Ты должен понять, если она не захочет пойти, — озабоченно говорит Ана. — Это может уничтожить ее.
— Я понимаю, — сочувственно отвечает Стивен. — Айви, тебе не нужно ничего объяснять, если ты не можешь этого сделать.
— Куда она вообще должна отправиться? — спрашивает Ана. — Он здесь? Он был здесь все это время?
— Нет, ей придется уехать.
— У нее есть работа.
— Я знаю. И оплачу все расходы. Это не будет бесплатно.
— Я сомневаюсь, что она заботится о том, чтобы взять с тебя деньги. Только говорю, что у нее есть работа и своя жизнь.
— Я только имел в виду, что помогу позаботиться обо всем, чтобы ей не о чем было беспокоиться.
Я не могу этого сделать.
Я недостаточно сильна.
Он забыл меня.
Как и то, чего я не написала. Я для него никто. В нем не осталось ничего от меня. Чувствую, как наворачиваются слезы. Я так хорошо справлялась с тем, чтобы сдерживать их. С трудом сглатываю, закрывая лицо руками. Только сегодня утром у меня было разбито сердце, а потом оно разбилось совершенно по-новому.
Судьба жестока.
— Тогда где же он? — продолжает Ана, пока я внутренне опустошаю себя. — На каком-нибудь пляже на Кубе?
— Нет, — отвечает Стивен. — Он на пляже, но не так том, о котором ты думаешь.
— Где?
— По какой-то причине он скрывается на острове Ванкувер.
— Но почему именно там?
— Понятия не имею. Он купил этот гигантский дом в георгианском стиле на клочке земли, в нескольких минутах ходьбы от галечного пляжа.
О Боже.
Меня охватывает шок. Это холодное, пронзительное чувство. Я опускаю руки, широко раскрыв глаза, мой мозг прокручивает воспоминания о том, как я стою на берегу канала Ридо, как Эйдан смотрит на меня сверху вниз, когда я рассказываю ему, как выглядит дом. Мы говорили о свободе. Я помню его ответ.
«Я живу ей, Айви. Она была вторым шансом на жизнь, на то, чтобы не быть прикованным к прошлому, к моим ошибкам. Иногда… оно настигает меня, некоторые вещи, которые я пытаюсь отпустить, но… Я смотрю вперед. Ты тоже должно продолжать смотреть вперед».
Мое сердце открывается, когда я впускаю в себя надежду. Он рассказал мне, на что похожа свобода. Ему нужно снова выучить это.
Он в доме, о котором я мечтала. В доме, который в точности соответствует тому, в каком представляла свою жизнь. Я говорила ему об этом.
Я где-то там, внутри. Это тому доказательство.
— Хорошо, — решительно шепчу я. — Хорошо, я сделаю это.
Стивен и Ана замолкают и поворачиваются ко
