— Что я говорил? — Кратегус подошёл ко мне. — Он тот, кто нам нужен, но он молчит, — он резко нагнулся и, упёршись руками в стол, взглянул мне в глаза. — Нам нужна Книга Творения. Мы же всё решили.
— Нет, — повторила я.
Он фыркнул и выпрямился.
— Пока этот упрямый мул корчит из себя святую невинность, мы можем потерять время, и тогда уже ничто не спасёт любезных твоему сердцу обывателей. Впрочем, за себя ты можешь не беспокоиться, я не дам тебе погибнуть, чего не могу сказать об остальных, — он картинным жестом обвёл рукой комнату.
— Всё? — уточнила я.
Он отвернулся. Я вздохнула и стала собирать карты, как вдруг заметила странное мерцание на карте, лежащей наверху колоды.
— Звёзды… — пробормотала я, вглядываясь в едва наметившийся рисунок. — Ещё одна. Седьмая. Семь карт, классический расклад.
Кратегус и Джексон одновременно метнулись к столу и нагнулись над картами. На той, седьмой виднелся силуэт человека в фиолетовой мантии с разведёнными в стороны и поднятыми в молитвенном жесте руками.
— Это пурпур? — нерешительно спросил Джексон. — Епископ…
Кратегус издал сдавленное рычание.
— Возможно, просто Жрец или Священник, — с мрачным видом уточнил он.
— Жрец в пурпуре? Опомнись, демон! Это благородный пурпур! Его носит высшее католическое духовенство!
— Остынь, друид, — злобно процедил Кратегус, — и поразмышляй на досуге, откуда мы возьмём здесь епископа? Твоя версия означает полный провал.
— Может, и Жрец, — немного поразмышляв, согласился Джексон. — Или просто священник. В городе есть несколько священников.
Кратегус сумрачно взглянул на меня.
— Посмотри, нет ли там ещё сюрпризов, не понадобятся ли нам погонщики слонов и водолазы.
Я сняла карту. Следующая была девственно чиста.
— Не понадобятся, — успокоила я его.
Он перевёл тяжёлый взгляд на Хаймеша и чуть заметно оскалился.
— Я знаю, что ты лжёшь, но я заставлю тебя сказать правду, так или иначе.
В комнату вплыла Лия с подносом, на котором стояли кофейник и чашки.
— Кто хочет кофе? — громко спросила она, и от её голоса, как от крика петуха, демон растаял. Видимо ему трудно стало сдерживать эмоции.
— Мне не нравится ваш демон, Лора, — с искренним видом признался Джексон.
— Мне тоже… Именно поэтому я прошу вас оставить здесь несколько масунтов для охраны наших гостей, особенно Хаймеша.
Джексон кивнул.
— Я останусь, — предложил Эльвер, — со мной Кийя и Энтор, Байли и Дромен сменят их завтра.
— А Альмер? — пискнула Лия.
— Он нужен мне в городе, — к радости Альмера отрезал Джексон. Похоже, парень начинал побаиваться темперамента своей невесты.
Она обижено надула губы.
— Кто-нибудь будет пить этот кофе? Или я зря полчаса торчала у плиты?
Глава 73
Несмотря на выпитый ночью кофе, я спала, как младенец, а проснувшись рано утром, опять обнаружила у своей кровати на комоде свежий букет роз, вместе с благоуханием источавший тысячу извинений за плохое поведение. Я потянулась и вылезла из постели. Приведя себя в порядок и одевшись, я спустилась вниз и застала в гостиной Эльвера, который читал «Трёх мушкетеров».
— Ну как? — поинтересовалась я.
С трудом оторвавшись от книги, он взглянул на меня затуманенным взглядом.
— Интересно. Но кое-что мне не понятно.
— Что именно? — добродушно уточнила я, готовясь дать исчерпывающие комментарии.
— Что такое пеньюар?
Кое-как обрисовав отважному звёздному льву этот предмет женского туалета, я спросила, опережая следующий вопрос:
— Где братья?
— Вышли подышать свежим воздухом, естественно с сопровождением.
— А демон?
— Он появлялся пару раз и, похоже, ему не понравилось наше присутствие, но он ничего не сказал. Вернее, посоветовал нашим гостям привести себя в порядок, поскольку прекрасная дама не выносит нерях и оборванцев. Я не понял, какую даму он имел в виду. Но они потребовали дать им ножницы и воду для стирки одежды, а потом со священным ужасом наблюдали, как Кийя засовывает их тряпьё в стиральную машину. Результат произвёл на них такое впечатление, что они потребовали воду для мытья. Я сам водил их в душ наверху. Они залили весь пол в спальне и хохотали так, что я боялся, что они тебя разбудят. Но они разбудили Лию, она прибежала и пригрозила превратить их в жаб. Только после этого они поутихли. Забавные ребята.
— Да уж, — вынужденно согласилась я и тоже вышла подышать свежим воздухом.
Было ещё очень рано, и бледное небо, едва просветлевшее после ночи, потихоньку начинало подсвечиваться красками наступающего дня. На газонах, в аллее и между кустами белел легкий туман, но не магический, а настоящий, который через какое-то время должен был осесть на листья и траву свежей росой.
Кийю я увидела за домом возле старого вяза. Она молча указала мне туда, где на траве возле дорожки спиной к дому сидели рядышком оба брата. Они смотрели на раскинувшийся внизу луг, подёрнутый дымкой тумана. Из этой дымки поднимались купы кустов, а дальше виднелся небольшой лесок, откуда уже слышалось несмелое чириканье птиц, пробующих голос перед утренним концертом.
Энтор стоял у другого дерева и внимательно смотрел на братьев и по сторонам. Заметив меня, он приветственно кивнул. Деликатность масунтов была оправданной. Я вдруг подумала, что эти двое наверно тысячу лет не видели, как начинается утро, как встаёт солнце и просыпаются деревья. Я тоже не хотела им мешать, но Дэвид вдруг обернулся и увидел меня. Следом обернулся и Хаймеш. Их ночные труды не пропали даром. Золотистые волосы старшего брата, вымытые, аккуратно подстриженные и разобранные на прямой пробор, лежали ровными локонами, а тёмные Хаймеша — мягкими волнами. Они подстригли бороды, и стало заметно их сходство в форме скул и слегка суженом подбородке.
Впрочем, Дэвид тут же равнодушно отвернулся, а Хаймеш улыбнулся белозубой улыбкой и махнул мне рукой. В детстве меня убеждали, что в средневековье, когда не было стоматологов и зубных паст, у людей очень быстро портились зубы.
Я подошла и присела на траву рядом с Хаймешом.
— Я думал, что уже никогда не увижу этого, — тихо произнёс он. — И я благодарен тебе за это, даже если затем мне предстоит ввергнуться в Геенну Огненную.
— Предстоит, можешь не сомневаться, — негромко заметил Дэвид.
— Какое это имеет значение сейчас? — улыбнулся Хаймеш.
— Никакого, — согласился его брат.
Они замолчали, наслаждаясь наступающим утром. Мне тоже не хотелось говорить, и я просто сидела, глядя на блёклое небо, которое только начинало наливаться живой голубизной, на сероватый луг, покрытый прозрачной вуалью тающего тумана, на кроны дальних деревьев, неподвижность которых изредка нарушалась выпорхнувшей из ветвей птицей.
