и правда может быть отравленной.
— Предлагаю отослать подарок обратно.
— А если мы оскорбим его? — волновалась я.
— Ну ладно, тогда я съем, и если не сдохну к исходу дня, то хвала богам.
— Боги, Зиг!
Я толкнула его в плечо, а он только посмеялся, паршивец! Мы всё-таки поели, потому что наша смерть императору уж точно не с руки. Три дня, и придут Йорген, Рассог с моим отцом и новым князем севера Варди, и они снесут дворец. Я с удовольствием покушала хлеб с сыром, сладости и выпила сок. Зиг взял из блюда круглый рыжий фрукт и показал мне.
— Ела такой? — спросил он. Я покачала головой. Муж проговорил: — Апельсин. Так его тут зовут. Он сладкий. Хочешь?
— Конечно!
Зиг хмыкнул. Он достал один из боевых ножей и порезал мне… апельсин. Имя-то какое чудное! Я взяла дольку и укусила. Поморщилась.
— Кислый!
— Этот ещё ничего, — отмахнулся ножом Зиг. — Есть ещё жёлтый… вот он и правда очень кислый. Не перепутай.
Было очень приятно сидеть в постели и кушать апельсин. Я даже причмокивала от удовольствия. Апельсин мне понравился, кислый, но сладкий. Не хотела, чтобы чудесное утро заканчивалось.
— У меня подозрения, что император тянет время, — признался Зиг, помрачнев, и стал крутить в руке нож. — Надо поторопить его.
— Думаешь, он ждёт своих вождей из других концов империи?
— Да, и мне не хочется оказаться в ловушке.
Я укусила губу и прижала липкие пальчики к лицу. Руки пахли душистым апельсином.
— Давай оставим всё это?
— Проклятье, Китти, я же сказал, нет. Я не бросаю дела, если начал.
На том наш разговор и сказка кончились. Я погрустнела. Зиг поднялся. Он прошёл обнажённым к купальне в середине покоев и с плеском спустился в воду. Наклонился, погрузившись с головой, потом выпрямился и пригладил мокрые, потемневшие волосы назад. Я сидела в постели, обнимая колени. Наблюдала, как муж умывается, потом как садится на ступени купели и опирается локтями на плитки пола.
— Я хочу пойти в храм Господа, — проговорила я. Зиг обернулся.
— Ты сдурела, Катерина? Это чужой бог!
— Исак сказал, что Господь добрый, он принимает всех нуждающихся.
Я спустилась с постели и босиком прошла к купальне. Зиг наблюдал за мной одним глазом. Я подошла ближе, и он потеребил пальцами край подола моей рубашки.
— Его Господь, может, и не накажет, но наши боги… — проговорил Зиг. Он покачал головой. — Не ходи, Китти. Не хватало ещё прогневать богов. Удача мне нужна как никогда.
Я скинула рубашку и переступила её. Спустилась в купель, чтобы сесть мужу на бёдра. Вода была прохладной, тело покрылось мурашками, но кожа Зига горела жаром. Я погладила его лицо и поглядела в глаза. Зиг обхватил меня за талию.
— А если там мне подскажут, как излечить тебя? — шепнула я. Погладила огненную бороду. Зиг поцеловал мою ладошку. — Я должна попытаться, любимый. Наши боги отказываются помогать, может, этот бог поможет?
Князь вздохнул. Он тревожно посмотрел мне в глаза.
— Ладно, сокровище. Полагаюсь на тебя.
* * *
Я пошла в храм вместе с Исаком. Он уже бывал там несколько лет назад, потому мог быть моим провожатым.
— Похоже, император напуган, — заговорил Исак, пока мы шли по широкой тропе из каменных плит. — Впервые он пригласил кого-то из врагов во дворец. Князь Зигрид почтенный гость.
— Да, только вряд ли они договорятся о мире.
Вокруг нас сновали люди. Я слышала, что вокруг дворца находятся дома ближайших советников императора. На улицах были их домашние, жёны и дети. Я смотрела, как одеты местные госпожи, и ощущала их взгляды на себе. Наверное, мои платья казались им странными. Впрочем, их наряды тоже смущали меня открытостью и прозрачностью полотен.
— Почему же? Князь Зигрид умеет проявлять гибкость и мудрость. Может, он сумеет разойтись миром.
— Я совсем не понимаю, чего он хочет, — поморщилась я. Впереди высился храм с куполом и пристройками вокруг. Дух захватывало от высоты и мощи дома бога. Я поправила на голове платок. Исак сказал, что девушкам не принято входить в дом бога с непокрытой головой.
— Князь Зигрид хочет, чтобы его признали равным. И, думаю, ему нужны богатства и земля, чтобы расплатиться со своим войском, — заметил Исак. — Знаешь, если у него получится стать императором Запада, я напишу о нём легенду.
— Легенду? — я улыбнулась. Мне было приятно, что мой муж настолько велик, что учёный человек желает писать о нём. До меня дошло: — Боги, он станет героем, как в тех книгах⁈
— Да, госпожа, — улыбнулся хранитель. — Я расскажу легенду о Горном Льве, что покорил восток, и о его жене Катерине, доброй и великой госпоже.
Слова Исака покорили моё сердце. Я знала, видела, что мой муж великий человек, раз сумел собрать столь огромное войско и добраться до императора Ёрстрарики, прижать того к стенке. Но я?..
— Я вовсе не великая.
— Ошибаешься, госпожа. Ты смогла научить самого жесткого человека в мире добру. Ты смогла остаться доброй, даже когда увидела всё это. Насилие, смерть, кровь… Ты сохранила в себе добро, и несмотря ни на что ты помогаешь людям. Ты очень сильная женщина. В легенде ты заслуживаешь особого внимания, госпожа Катерина.
Слёзы выступили у меня на глазах. Я остановилась в тени храма Господа и обернулась к другу. Исак увидел, как тронул меня. Он улыбнулся и погладил моё плечо.
— Не надо плакать, госпожа. Надо смеяться! Надо найти в себе силы продолжать любить императора Зигрида, и тогда, как знать, мир изменится.
Глава 58
Уговор
Зигрид
— Ну наконец-то я нашёл тебя! Где ты пропала, Катерина? — я схватил жену за плечо и повёл в зал, где нас уже ждали. Встретил её в коридоре, гуляющую с хранителем.
— Я ходила в храм, как и хотела, — ответила моя весна, не поспевая за мной. Она была маленькой ростом, быстро перебирала ножками, и стучали каблуки её сапог. — Нам сказали, что делать!..
— Потом, драгоценность, император готов продолжить переговоры.
— Правда⁈ Хвала богам! Я так рада!
Я стиснул зубы, не разделяя её восторга. Неясно, что надумал этот напыщенный петух в бабских тряпках, пока мы не виделись. В любом случае, я собирался сегодня же закончить эту бессмысленную любезность. Как скоро вернутся вожди императора, я не знал, и боялся думать. Не был уверен, что моих сил хватит. Да и в войсках, как докладывал Йорген, уже было неспокойно. Часть кочевников рвалась в степи.
Собрание проходило в том же зале, что и в прошлый раз. Я сел за стол, а Китти, скорчив серьёзное личико, опустилась рядом.
