— Нет! — возмутилась Ламия. — Да ты ей не нравился! До тех пор, пока не стал защищать сына… Она просила меня не влюбляться в тебя. Она бы точно не стала рассказывать правила замка. Чем большим шутом ты бы выглядел в моих глазах, тем ей бы было приятнее.
— Если Ревен, рассказывая все о тебе, не выполняла приказ Рамилии, значит действовала сама? Она пыталась сделать так, чтобы мы чаще встречались, чтобы понравились друг другу? А потом рассказывала мне о твоей беременности, поддерживая мой интерес и рассказывая, как ты ждешь моего возвращения. Она напомнила мне о кораблях Салии, арестованных в Шеране… После того, как я сообщил тебе о том, что разрешил им отплыть, ты впервые мне написала, ещё поблагодарила… Она спрашивала через письмо, когда я вернусь…
— Где она? — перебил короля Вар грозно, следя за те, как вытягивается лицо королевы при словах мужа.
Ламия пожала плечами. Рела и Олин её поддержали.
— Кто-нибудь видел её около башни? — обернулась Ламия к девушкам. Олин покачала головой.
— Я прибежала уже после начала пожара. Ревен не видела.
— Я прибежала с вами, — кивнула Рела. — Тоже её не видела. Но я, если честно, не присматривалась.
— Я тоже не видела, — призналась Ламия, вспоминая кого замутненным паникой и истерикой взглядом смогла выцепить из толпы.
— Найти её надо быстро.
— Это только наши предположения, — заметил Никандр. — Доказательств нет.
— Составляй списки тех, кто знал, что Госпожа вышла из башни, — приказал следователь перепуганной и всё ещё зареванной служанке.
— Олин, пусть Нера составит списки тетушек, которые имели доступ к маслу, — приказала Ламия. — И что с Дараной?
— Она в соседней комнате. Как и у мужчин у неё ожоги на руках и ногах. Но не серьёзные. Заживут при правильном лечении, — отчиталась девушка, подходя к двери следом за следователем.
— Сопоставим списки. Ещё возьмем для сравнения тех, у кого обнаружили белый воск, — обратился Вар к королю уже с порога, перебивая девушку.
Ламия снова склонилась над еле дышащей Рамилией, продолжая сжимать губы от горя. Никандр снова поцеловал сына в висок. А тот положил голову на его плечо, сжимая развороты куртки.
ГЛАВА 58. Убийца
Ночь снова выдалась не из легких. Стражницы тушили пожар в башне. Олин гоняла служанок между пострадавшими, обрабатывая раны. Ламия бегала между своей лабораторией и лазаретом, пытаясь спасти Рамилию. Она обработала её раны, и принялась шептать на них так же, как и на переломанную ногу Никандра.
Короля удалось уложить среди других пострадавших на кровать и обработать его раны. Вскоре он в обнимку с сыном заснул. Но Ламию тревожил точно также, как и Рамилия. Хотя их ожоги были не сравнимы, всё равно королева не могла сосредоточиться на управляющей, то и дело от неё отходя к спящим мужу и сыну и проверяя дышат ли они. На удивление Ратор в руках отца спал безмятежно, будто и не пережил кошмара накануне. А вот Никандру было тревожно, он хмурился и даже постанывал, чем не давал Ламии покоя.
— Госпожа, — тихо позвал её следователь Вар, заходя в лазарет с несколькими листами в руках. Ламия подняла на него вопросительный взгляд.
Она сидела рядом с кроватью Рамилии, опустив плечи и руки и глядя на изуродованное лицо женщины.
— Пожар потушили, — доложил мужчина.
— Ревен нашли?
— Нет, — покачал он головой. — Но из замка никто не выезжал. Найдём.
— Если она знала, где находятся тайные ходы, то знала и как выйти из замка через подземный, — заметила Ламия. — Я проверю их, — кивнула она, отходя от кровати Рамилии, окуная руки в воду, а затем подходя к Никандру и сыну.
Она положила руку на лоб мужа, убедилась, что жара у него нет и аккуратно подняла спящего Ратора, который тут же завозился во сне.
— Списки мы составили, — заявил Вар, показывая ей бумаги. — Во всех трех есть Рамилия, Ревен и Дарана. Есть пересечения в двух списках. Так Рела имела доступ к белому воску и вашей ванне, но у неё не было доступа к маслу. В основном девушки фигурируют только в одном из списков или вообще не появляются. Например, Олин я из подозреваемых исключаю — её нет ни в одном списке, хотя, признаюсь, подозревал её, потому что она лекарь и могла знать о яде, как и Господин Олав.
— Рела была со мной всё время в ванной. Рамилия стояла под дверью вместе с десятком служанок, когда раздели Ратора, — заметила Ламия. — Семью Олин я прекрасно знаю. Ещё с её бабушками встречалась. Они никак не связаны ни с родом Нарин, ни с королевской семьей Урана.
— Значит остаются Дарана и Ревен. Дарану я допросил. Она достаточно спокойна. Спит в соседней комнате. Олин, кстати, хоть и нервная из-за большого количества пациентов, но подозрительно тоже не выглядит. Рела вообще сидит под дверью и рыдает до сих пор.
— Пусть её успокоят. Она беременна.
— Кто-то из девушек ею занимается, — ответил мужчина, кивнув на дверь у себя за спиной. — А вот Ревен найти не можем и меня это беспокоит. Тем более вы говорили, что не знаете ничего о её прошлом, а это очень сильно настораживает. Я опросил несколько девушек, они подтвердили ваши слова: Дарана никем не была замечена в нелюбви к вам. Даже после случая с падением принца. Согласно рассказам стражниц, она считала себя виноватой, ненависти к вам за понижение в должности не испытывала.
— Я в ней уверена, — подтвердила Ламия.
— А вот про Ревен я ничего толком не услышал. Она явно не боготворила вас как Рамилия или Дарана. Но и ничего плохого не говорила. И ещё меня насторожило, что среди прислуги у неё не было ни друзей, ни хороших знакомых.
Ламия согласно кивнула.
— Мы живем очень закрытым обществом. Если не держаться друг за друга, можно и с ума сойти. И то, что она всегда была особняком, меня тоже напрягало.
— Я хочу объявить её в розыск, — заявил следователь. — Хотя бы в замке… Хоть доказательств у нас против неё нет, но исходя из моих наблюдений…
— Да, объявляйте, — согласилась Ламия. — И не только в замке, но и в столице, и в ближайших деревнях. Её портрет сможет нарисовать кто-нибудь из служанок. Пошлите Неру в столицу, пусть объявит, что Ревен разыскиваю я. Скажите, что нашлю порчу на всю Салию, если не найду…
— Нет, — вмешался в их разговор сонный голос. Ламия и Вар обернулись к Никандру, который со стоном садился на кровати. — Тебя и так слишком сильно боятся в Салии. Хватит поддерживать ведьминский образ. Страх не всегда лучший способ управления, — пояснил он Ламии, а затем обратился к Вару. — Расскажите о том, что эта женщина подозревается в попытке убийства принца Ратора. Нашего сына любят в народе, — пояснил Никандр на вопросительный взгляд Ламии. — Он для людей святой ребёнок, за него молятся, считают благословением небес. Если мы расскажем, что его пытались сжечь заживо, люди придут в ужас. Каждый во всей Салии будет искать её и найдут быстро.
