подмечено, — едко согласилась та. — И где этот несносный Райз? То-то мне кажется, что как-то слишком тихо — а это его нет. И куда это он запропастился?
В воздухе повисла пауза. Къярт глупо таращился на печать, которую рисовал на ногах Кары. Кара смотрела на него. Беспокойно заерзал Бенджи.
В итоге он едва ли не шепотом спросил:
— С ним же ничего не случилось?
— Райз теперь с Ордой, — сухо ответила Кара.
Бенджи заметно успокоился и заулыбался, чем немало ее озадачил, а Аелитт прыснула:
— Что, уже запустили свинью в огород? А я все гадала, как вы собираетесь избавиться от Орды. Но никак не думала, что опять эти его гадские фокусы.
— О чем ты? — порывисто спросила Кара.
Она неистово нуждалась в поводе оправдать Райза. Во всяком случае, Къярту казалось, что дело именно в этом. И каждый раз, когда он устанавливал с ней связь в последние дни, и когда она заводила об этом разговор, он повторял ей, что Райз не предатель. Но его слова, похоже, утратили для нее вес.
— Как по-твоему оборвалась моя жизнь? — Аелитт с прищуром посмотрела на Кару. — Все было отлично, я заботилась о мышонке, а затем явилась эта подколодная змея и все пустила под откос. И еще этот был с ним в сговоре, — она кивнула на Бенджи.
— Я? Что ты такое говоришь, Аелитт, не был я ни с кем в сговоре!
— Врешь, как дышишь. И от кого только набрался, дай-ка я угадаю.
— Придумаешь ведь такое, — Бенджи натянуто рассмеялся.
Потяжелевший взгляд Кары мог значить только одно: она пришла совсем не к тем выводам, к которым хотелось бы.
— Къярт, — тихо начала она, — ты же понимаешь, что совсем не обязательно, что на месте этой фурии окажется Орда, а не мы.
— Кара, мое мнение на этот счет не изменится. Давай не будем об этом, — он завершил печати и отсел подальше. Будто это могло спасти его от продолжения разговора.
— Къярт!
— А в чем дело-то? — Бенджи непонимающе завертел головой.
— Эта паладинша думает, что призванный может предать некроманта, — Аелитт последовала за Къяртом и встала за его спиной.
Кара процедила:
— Райз поднят третьей ступенью. Его ничего не сдерживает.
— Госпожа Далоран, прошу прощения, но это невозможно, — Бенджи несмело подал голос и нашел в себе силы продолжить несмотря на хмурый взгляд Кары. — Я не про третью ступень, а про предательство. Это же Райз.
— Как хорошо ты его знаешь? Как долго? Кто ты вообще такой?
— Ну, я…, — Бенджи нервно улыбнулся. — Я видел, как он из кожи вон лез, чтобы найти Къярта, когда Аелитт его схватила. Он и обо мне беспокоился. Райз не станет поддерживать Орду. Его подходы, как бы так сказать, не совсем…
— Гуманны, — подсказала Аелитт.
Но Бенджи решил подобрать другое определение:
— Обычны. Но это же Райз. К тому же ему предначертано ее уничтожить. Он же человек с двухвостым зверем. Погодите-ка… а где Клык?
— 15 -
Этот день был бы недостаточно гадок, если бы к его завершению не пожаловали непрошенные гости. Теперь, когда Химера больше не скрывался в каньоне Уплат, обнаружить его не представляло особого труда. Патрули Братства уже давно заметили исполина, но отправили парламентеров только сутками позже.
Судя по всему, произошедшее с Карой и призванными в Руфероне упрочило положение Ондариеса, поэтому именно он прибыл во главе отряда из пятидесяти паладинов, явившихся едва ли не к самому Химере. И что они хотели этим сказать? Что их больше, чем оставшихся у Къярта сил, а Химера — пустое место?
О приближении конного отряда крылатые тихо сообщили Аелитт, лично охранявшей сон Къярта. После долгих пререканий с фурией, требующего у него больше отдыхать, он сдался и устроил голову на ее коленях. Соткались из воздуха крылья, алые когти коснулись висков — отчего Кара невольно занервничала, — и на лице Къярта проступила несвойственная ему безмятежность. Спустя столько времени Кара наконец осознала смысл сказанных Райзом слов о способе избавиться от кошмаров. Этим способом была сила фурии.
Взглянув на крепко спящего Къярта, Кара попросила Аелитт оставаться с ним под защитой склонившегося над ними Химеры, и отправилась навстречу воинами Братства.
— Госпожа Раяда, — торжественно и немного снисходительно поприветствовал ее Ондариес.
— Зачем вы здесь? — Кара посмотрела на него снизу вверх.
Он словно нарочно не спешивался, точно не желал упускать ни малейшей возможности продемонстрировать свое превосходство.
Но взгляд Кары вынудил его передумать: он нарочито медленно спустился с коня и подошел к ней.
— Узнать, зачем здесь вы.
— А я думала, что ты проявишь больше благоразумия и начнешь с извинений.
— С извинений? Перед тобой? — уголок рта Ондариеса раздражающе дрогнул, выдавая его желание посмеяться над услышанным.
— Перед Къяртом, — холодно отрезала Кара. — Вы нарушили соглашение, лишили его призванных, напали на ковен Инаэор и все потому, что в одностороннем порядке решили, что он переметнулся на сторону Орды. Но вот он здесь, так же, как и Химера, и по-прежнему сражается на стороне Афракского Союза.
— С кем сражается? Здесь нет Орды. Она на востоке. Так почему твой некромант и Химера здесь?
Кара и сама не отказалась бы узнать ответ на этот вопрос. Не отказался бы и Къярт. Но с момента ее появления Химера напрочь отказался отвечать на чьи-либо вопросы. Теперь, когда Кара знала, что он может общаться, но не хочет, она не могла избавиться от травящего нутро чувства отвергнутости. Но какое у нее было право что-либо требовать от исполина? Никакого. Однако она все равно позволила себе самолюбивую, тщеславную мысль, что Химера не станет игнорировать ее, и теперь пожинала ее плоды.
— Планы Къярта тебя не касаются.
— Да, как и всегда. Но какими бы они там ни были, я попрошу вас уйти отсюда. Если Къярт хочет помочь, пусть отправляется на восток.
Может, тщеславие становилось пороком всех паладинов? Тщеславие и помутнение рассудка.
— Ты не можешь ему указывать. И уж тем более не можешь указывать Химере. Ты всего лишь человек.
— Указываю не я, а главнокомандующий. Если Къярт считает себя гражданином Афракского Союза, он заберет Химеру и уйдет от столицы.
— Тебе прекрасно известно, что воля Химеры принадлежит ему самому.
— Это если верить вашим словам. Но меня все больше и больше одолевают сомнения, так ли это. Ни один некромант не допустил бы такой ошибки. Но даже если это так, то…, — Ондариес скривил губы, будто испытывал неудобство из-за того, что собирался сказать что-то глубоко личное и не совсем тактичное. — Ты же не будешь отрицать, что
