скорее предоставил нам возможность создавать их самим». А проклятия так и вовсе нелепы. Человек, верящий в проклятия и предопределённость, отрицает свою способность повлиять на собственную жизнь.
Однако… В водовороте отчаяния, но в то же время не пропадающей надежды, человек цепляется за любую соломинку. Даже за то, в чём нет никакой соломинки, а только острые края.
Она взглянула на объявление снова. Эти яркие буквы словно насмехаются над её горем. «Обратившись ко мне, вы убедитесь в моих способностях изменить ход событий вашей жизни». Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но отчаяние подталкивало её поверить.
«Это глупость, — возразил её внутренний голос, — Это просто способ выманить у меня деньги». Но другой голос, тихий, отчаянный, глупый, возразил: «А что, если это правда? Что, если это единственный шанс вернуть его?»
«Мы ведь просто проверим.»
Она боролась с собой, её разум метался между скептицизмом и надеждой. Она знала, что это, скорее всего, обман, но надежда пересилила её. Дрожащими руками она достала телефон и сфотографировала объявление, как можно более скрытно, чтобы никто не видел.
Выйдя из автобуса, всю оставшуюся дорогу до дома она борется со своими мыслями. Она пытается убедить себя в том, что это всего лишь фотография, что она не собирается никому звонить. Но что-то нашёптывает ей, что это — единственный шанс.
Дойдя до порога дома, Соня ещё раз взглянула на фотографию. Объявление исполнено в тёмных тонах, на фоне тлеющих углей… Такое… Многообещающее.
Она открыла дверь и оказалась в доме и включила в коридоре свет.
Стены выкрашены в бежевые тона, а пол покрыт светлым ламинатом. В прихожей стоит большое зеркало в резной деревянной раме и комод с несколькими ящиками.
Девушка сняла куртку и повесила на крючок. Она прошла в гостиную и включила свет. В ней стоит мягкий диван, два кресла и журнальный столик. На одной из стен висит большой телевизор, а на другой — картина с изображением морского пейзажа.
Соня усаживается на диван и некоторое время молча смотрит на фотографию. Стыдно. Ей очень стыдно за то, что она собирается сделать.
И только она собирается от рассматривания фото перейти к звонку, как за спиной раздаётся девичий голос:
— И ты в это веришь?
Душа Сони ушла в пятки. Вздрогнув всем телом, она тут же выключает экран телефона и смотрит за спину. А там, облокотившись плечами о спинку дивана, заглядывая Соне через плечо в телефон, стоит девушка двадцати четырёх лет. В тёмной пижаме выглядит простой и скучной, чертовски себе на уме, с кружкой чая в руке.
— Н-нет! — возразила Соня, — Эмм… Просто… интересно стало…
— Ммм? — приподняла брови девушка, — То есть, поверила?
— Нет…
— Тогда чего сфотографировала? Не стыдись, можешь рассказать всё сестрёнке.
Но Соне было нечего сказать в оправдание.
Сестра вздохнула:
— Надеешься своего парня так найти?
Соня поджала губы и отвела взгляд. Сестра выпрямилась, похрустела спиной и шеей, чайная ложка в кружке ударилась со звенящим звуком. После сказала:
— Совсем дура? Деньги просрать захотелось?
— …
Сестра отпила чай из кружки и добавила:
— Я понимаю, что ты переживаешь, но это пустая трата времени и денег.
— Ну… а вдруг…
— Эта уёбище просто разводит таких, как ты, — продолжила говорить она, одновременно подходя к одному из кресел, — Она пользуется чужим горем. Будет говорить туманными фразами говно, выкачает бабло, а ты так и будешь верить.
После она села и принялась молчать. При этом достала из кружки чайную ложку, начала вертеть и облизывать. После пить с её помощью чай. Под конец положила ложку обратно в кружку:
— Не будь одной из этих долбаёбов, верящих во всякую чушь.
— Эмм… Я всё ещё верю в Бога.
— Я не буду комментировать эту хуйню.
— Пфф…
Соня посмеялась. Её сестра, несмотря на постоянное сквернословие, кажется ей довольно милой и очень заботливой. Да даже этот двухэтажный дом, в котором они вдвоём живут, принадлежит на самом деле ей.
— Ладно, — вздохнула Соня, улыбаясь, — Ты права. Не буду звонить.
Тут же девушка удаляет фотографию.
— Вот и правильно, — закивала сестра, — Каждое моё изречение — высококонцентрированная База. Основа, нахуй. Фундамент, блядь. Зрители мне постоянно это говорят.
— Признайся честно, иногда ты материшься просто чтобы сматериться?
— Мат доставляет очень приятные чувства языку.
Тут сестра глянула на время и после поставила на столик кружку:
— У меня ща стрим начнётся. Я пошла.
— Да, — кивнула Соня, — Я помою.
И когда сестра уже почти покинула комнату, она обернулась и спросила:
— Не против, если я расскажу сейчас произошедшее на стриме?
— Нет. — покачав головой.
И сестра ушла.
Соня, как и обещала, помыла кружку, выключила свет и пошла в свою комнату на втором этаже. Из комнаты напротив разносится голос сестры, приветствующий всех зрителей трансляции. На уровне глаз на белой двери висит табличка с нарисованной «чиби» горничной, которая кла́няется, прося не беспокоить.
Девушка зашла в свою комнату и огляделась. На полках стоят разные книги: от романов до «гайдов» по медитации. На столе собственный, весьма мощный, компьютер, который купила ей сестра на день рождения, большая кровать.
Хоть сестра и весьма богата, Соня не хочет прям совсем садиться ей на шею, а потому деньги на свои нужды предпочитает зарабатывать сама. Хотя недавно она сделала из этого правила исключение, прося у сестры немного денежек на телефон Игорю, да только вот она сразу отказала со словами: «Совсем дура? Купи ему носки».
Сестре её парень почему-то совсем не нравится. Изначально она, вроде, даже положительно относилась к возможности появления у неё парня, а как только увидела фотографию Сони и Игоря вместе, так сразу же «переобулась».
А врать Соня сестре не собирается. Потому у Анвила решила денег попросить.
Соня села за компьютер и включила на нём стрим с вечно пишущей что-то девочкой и её рыжим котом на подоконнике. Из колонок льётся успокаивающая её музыка. Однако сейчас она не работает. Короткий разговор с сестрой немного успокоил Соню, но ненадолго.
Она не может просто взять и забыть его.
* * *
Дева спустилась с божественных чертогов. Стояла она на возвышающихся до небес горах со скипетром в шуйце, что, как пламя преисподней, извергает ненависть и смерть
Её глаза — две черные дыры, чей злой свет пожирает всё сущее вокруг. Черно-жёлтые волосы весят
