стоял рядом. — Отклик падших костей, кажется?
— Верно, — я опустила голову, чувствуя лёгкую боль в шее. — Бывал на нём?
— Нет, не повезло застать этот обычай, — Николай опечаленно поджал губы, выражая досаду. — Обидно, ведь это одна из немногих традиций, к которой причастны Лирайцы. А они довольно… невозмутимы.
Я подорвалась было исправить Гриила и напомнить ему, что я тоже из Лирая. Но осеклась, вспоминая, что уже давно не принадлежу этому клану. Да и вряд ли когда-то принадлежала. Судя по быстрому внимательному взгляду Николая, он спохватился подумать о том же.
— Я тоже никогда его не отмечала, — призналась я.
— Неужели? — светлые брови Гриила изогнулись в удивлении. — Это же одно из самых важных событий в году для Вириза. Чествовать голоса ваших предков на холме сумрака.
— Да, знаю, но очень часто в этот день мне наносили печати, и у меня просто не было сил куда-либо идти. А в остальные… В общем, моя родня не горела желанием брать меня с собой. Однажды мне удалось вырваться и сбежать из дома, но дорогу к холму сумрака я так и не нашла.
Николай лишь молча поджал губы. Рассказывать о том, как в ту ночь Иван толкнул меня так, что я налетела головой на книжную полку, я не стала. Они вернулись раньше с праздника, а я петляла по улицам, стараясь отыскать обратную дорогу. Матери и Ивану не понравилось моё отсутствие. Но если Василиса ограничилась лишь отработками у Аггнийцев (куда меня посылали всего дважды), то Иван был в ярости. Лёгкое сотрясение и головные боли на протяжении двух недель — яркое тому подтверждение.
Реонасум был праздником Лирая и Околь, проводившимся во всём Виризе в середине последнего месяца весны. Он брал своё начало из давних войн, когда ещё Лирайцы-шаманы нашёптывали в ауры воинов благословения в самые тёмные и безнадёжные битвы. Так было и во время войны с заморскими племенами Окольников. Лирая тогда терпели убытки и потери военных войск. Племена клана Околь намеревались присвоить себе земли и вести отдельное царствование, но и Лирайцы положили глаз на те земли. Окольники были в одном шаге от победы, расширения государств и возможности захвата других территорий. Но в конце весны, когда они пересекли хладное море, чтобы сразиться с Лирайской армией на суше — клану Лирая удалось добиться мира. Удалось провести переговоры со старшим сыном тогдашнего главы клана. Вскоре этот сын принял правление и заключил договор с Лирая, оставляя те земли за Окольниками, которые были рождены там. Сейчас эти земли во власти клана Околь, но там проживают только те члены, что брали своё начало ещё со времён хранителей. Ожесточённое сражение вооружённых всеми орудиями Окольников и отчаяных Лирайцев позволило главам выиграть время, чтобы сын сверг собственного отца. Однако, несмотря на окончание войны, Лирая и Околь потеряли многих солдат, чьи тела унесли воды хладного моря, где теперь уже похоронены их скелеты. Первые месяцы течение активно выбрасывало свежие кости на берег. Эти останки шаманы прибирали к своим руками и делали из них амулеты. По их (шаманов) словам, эти амулеты несли в себе дух мира и процветания.
Реонасум (или как его ещё называли «Отклик падших костей») был поистине таинственным праздником. В середине мая жители собирались на холме сумрака в ночь. И когда они дожидались полуночи, всё замолкало. Шум ветра, плеск воды, шорох листьев и хруст веток. Все звуки пропадали. Все смотрели в водяную гладь, не отражающую лунный свет. Словно миллионы костей всплывали наружу и нашёптывали слова своим потомкам. Кто-то слышал обыкновенное шипение, кто-то отчётливые фразы. Каждый по разному. Эта ночь была напоминанием о мирном договоре и совместном правлении двух высших кланов Вириза. В эту ночь можно было услышать воинственный клич солдат, мудрые слова правителей и тихий шёпот мертвецов.
Мне не доводилось побывать на этом празднике. Чаще всего из-за ужасной боли во всём теле, когда Гризон прекращал свои пытки. По пальцам могу пересчитать, когда я чувствовала себя совершенно здоровой и была готова отправиться на праздник. Моя мать даже не взглянула на меня, стоило мне спросить, могу ли пойти вместе с ними. А Иван силком запихнул меня в комнату, оставляя синяки на запястьях, только я заикнулась об этом. В общем, чаще всего меня просто запирали в комнате. А в тот единственный раз, когда мне удалось выбраться из дома и отправиться на праздник, все улицы уже были пусты, и мне было не у кого спросить дорогу к холму сумрака. Все конюшни позакрывались, а кучера разъехались в преддверии праздника.
Со стороны послышался протяжный выдох.
— Что-то ты совсем приуныла, Красавица, — промурлыкал Николая прямо у меня над головой. И когда только успел подойти? Только же стоял по левую руку! — Загрузилась мыслями?
— Ничто уже не отвлекает, — слегка обречённо бросила я, желая избавиться от этой тяжести в груди.
— Есть множество способов, помогающих мне отвлечься, — несмотря на двусмысленность этой фразы, звучащей из его уст, сказана она была весьма серьёзным тоном. — Могу показать мой любимый.
Прежде чем я успела выдать глупое предостережение по поводу похабных шуточек, Николай снова сунул руку в рукав плаща и вытащил длинный знакомый кинжал с красно-оранжевой рукоятью. Перед тем как мы отправились в дом Рональда, я видела эти кинжалы в ручных ножнах Николая.
— Если ты не заметил, то я слегка не в форме для поединков, — я с сомнением глядела на тонкое, но такое прочное на вид лезвие.
— А когда ты в форме, Красавица? До меня доходили слухи о ваших с Рейком тренировках. Точнее о его тренировках и твоих безуспешных попытках унести от него ноги, — Гриил криво усмехнулся и подкинул кинжал так, чтобы тот приземлился ему на ладонь лезвием. Теперь закруглённая рукоять смотрела на меня. — Поверь, с верным противником ты позабудешь о боли. И в теле, и на сердце.
При упоминании Рейка я невольно нахмурилась, но всё же приняла кинжал. Красно-оранжевая рукоять с резьбой тяжестью приземлилась в руки. Рана на ладони заныла, но я постаралась сосредоточиться на оружии и блеске зеркального лезвия. Остриё сужалось слегка вздёрнутым концом. Мне даже показалось, что на его кончике заплясал отголосок лунного света. Но что больше всего меня удивило, так это сама рукоятка. Её головка была круглой, но приплюснутой сверху. А гарда кинжала расходилась коротенькими остриями в обе стороны. Конечно, они были не такие острые, как сам кинжал, но ими тоже запросто можно было покалечить.
— Не верится мне, что во время боя можно позабыть о боли, — запротестовала
