«Заткнитесь» — раздраженно пробубнила я себе под нос. Со всех сторон послышались выкрики и улюлюканье жадных до зрелища студентов. Надалия Аддисад старалась держать лицо, но я заметила промелькнувшее беспокойство. Кажется, она тоже была уже не так уверена в том, что магистру Десенту не причинят вреда.
Хьёль-амир ринулся на Джера, с расчётливой яростью обрушивая на него удар за ударом. Хопеши мелькали в воздухе, как крылья стрекозы, и я не представляла, как Джер вообще различает их направление. Выдержать такой темп было практически невозможно, но ментор пока справлялся. Он ушёл в глухую оборону, ловя на клинок незримые взмахи. На ответные выпады попросту не оставалось ни времени, ни сил. Лязг, свист и скрежет стали сменялись гомоном трибун. Но я его почти не слышала. Сердце ухало в ушах, и ладонь с рельефов паучьих лап медленно съехала к колчану… Дрожащие пальцы едва нащупали оперение стрелы.
— Только попробуй, — прошептала я варвару, который не мог меня слышать и снова повторила: — Только попробуй.
Кажется, меня услышали. Только вот не варвар, а Джер… Не слухом. Связью. Я испугалась! Ментор развернулся совсем немного, на мгновение потерял концентрацию, за что тут же получил увесистый удар эфесом в скулу.
Я вскочила, сдерживая крик. За мной поднялись студенты, не меньше моего переживающие за исход боя.
В глазах варвара мелькнуло торжество, он широко замахнулся для добивающего удара, и от этого атака вышла чуть медленнее обычного. За своё позерство хьель-амир поплатился: Джер поднырнул под клинок, в полсекунды выгнул руку и ткнул дикаря в незащищенный бок. Под радостные крики варвар всё-таки успел среагировать — мягко отскочил, но длины бастарда хватило, чтобы прочертить рваную рану на золотистой коже.
Волк, покорно сидящий на месте, жалобно заскулил. Я улыбнулась уголком губ, пытаясь унять бешеное сердце и сжимая древко стрелы.
Противники оказались далеко друг от друга и получили несколько долгих секунд передышки.
Джер перекинул меч из руки в руку и обратно. Дышал он часто и коротко. Было видно, что ментор устал, и бой даётся ему нелегко. А вот таххарийский принц выглядел бодрым и полным сил. Он хищно улыбался, ничуть не смущенный криками поддерживающей магистра Десента толпы. Жёлтые глаза блестели от азарта боя, в котором он совершенно точно был намерен победить. Некстати вспомнился измотанный Комдор перед неугомонным Окументом…
Первым закончив передышку, варвар снова кинулся в атаку. Замаха я не видела, но по разлетевшемуся у ног туману догадалась, куда он метил. Если бы это был прямой меч, то лезвие попросту вонзилось бы в песок рядом с сапогом Джера. Но это был хопеш. И только один из двух. Закругленное лезвие подсекло мужскую голень, заставив Джера потерять равновесие. Я сделала два шага ближе, оказавшись на арене, натянула тетиву. Удар второго хопеша ментор смог отбить, но устоять на ногах не вышло, и он рухнул на песок. В тренировочном бою это означало проигрыш. Джер проиграл хьёль-амиру.
— Остановитесь! — не выдержала ректор Аддисад.
Но дикарь и не думал останавливаться. Один из причудливых мечей прижался к горлу Джера, а второй вспорхнул в воздух. В самой высокой точке он вдруг дёрнулся, откинулся назад, закрутился в воздухе и мягко вошёл в песок почти на всю длину клинка. Я выдохнула.
Любой лук, даже боевой, не способен выбить меч из руки взрослого мужчины. Наконечник просто оцарапает лезвие, может, изменит направление удара, но не сможет откинуть его на добрые пять локтей. Но у меня был далеко не любой лук. У меня был Карнеум. Скорость полёта стрелы до ста шагов в секунду. Идеальная точность. Именно поэтому моя стрела выбила клинок из рук таххарийца.
Я инстинктивно потянулась за следующей стрелой, поймала на прицел жёлтый глаз.
— Студьентка Горст, я приказываю вам остановиться! — прокричала Надалия Аддисад, шурша складками накидки. — Да что ж это… Ой!
Я развернула прицел в сторону компании из двух спешащих ко мне варваров и ректора. Наткнувшись на мой взгляд, они остановились. И посмотрели как-то… снисходительно. Злость разлилась тягучим дёгтем, обожгла грудь, и я едва не спустила тетиву. «Юна, стреляй!» — попросил Каас почти человеческим голосом.
— Юна! — позвал Джер.
Наконечник стрелы дёрнулся в его сторону.
Хьёль-амир сориентировался быстро, подал руку поверженному противнику, помог подняться. Варвар не боялся меня. Ему было любопытно, немного забавно, но не страшно. Он даже вскинул руку, приказывая дикарям оставаться на местах. Развернулся в мою сторону, чтобы я наверняка не промахнулась. Хотя после последнего выстрела вряд ли у дикаря оставались сомнения в моей точности. Но совершенно точно были сомнения в моей решимости. Очень зря. Я хмыкнула и натянула тетиву до щелчка.
Неожиданно ментор закрыл собой таххарийца, двинулся навстречу. «Юна, стреляй!» — повторил Каас, когда на прицеле оказался Джер. Кажется, на макушку упала тяжелая капля. Или мне только показалось?
Ментор подошёл вплотную, убрал стрелу, рывком прижал мой лоб к груди.
— Ты живой! — обрадовалась я, обхватывая его руками.
— Тебе нужно отдохнуть, — прошептал ментор, шумно вдохнул.
Пожалуй… Я так и не поняла, грозила ли ментору опасность в этот раз. Меня вёл не разум, и даже не эмоции, а подсознание, требующее защиты самого дорого. Или… безумие? Я потерлась щекой о куртку Джера, зажмурилась, чтобы не видеть недоуменных и сочувствующих взглядов. Обиднее всего был понимающий взгляд волка. Вот же… дикая собака!
— Твой волчонок преданнее моего, — раздалось совсем близко. — Повезло, ментор магистр Десент.
— Сам ты волч… — я не успела закончить, потому что Джер очень нахально закрыл мне рот рукой.
— Где твои манеры, Юна? — ментор отлепил меня от себя и подал руку таххарийцу. — Благодарю за бой.
Я недоверчиво зыркнула на Джера.
— Ты опасный противник, — похвалил таххариец, охотно принимая рукопожатие.
— Я проиграл, — признал ментор.
— Мне все проигрывают, — без тени самодовольства поведал варвар. — Но ты бился достойно. У воинов Квертинда хороший учитель. Если бы мне пришлось убить тебя, я бы надел миинх.
«Я бы тоже надела миинх, если бы застрелила тебя» — ответила мысленно и вспомнила о костяной застёжке, которую он мне подарил.
— У народа Таххарии-Хан достойный хьёль-амир, — вернул любезность Джермонд.
Таххариец довольно пригладил бородку, заплетенную в две короткие косички, сузил глаза и стал похож на тигра. От него несло сладковатым запахом какого-то масла или воска, и я упёрлась носом в плечо Джера. Меня начало подташнивать. Усталость дня навалилась как-то сразу, одномоментно. В голове помутнело, как будто я залпом выпила стакан вина.
— Тебе понравился бой, мейлори Юна Горст? — обратился хьёль-амир с издёвкой.
— Да пошёл ты… — ментор вывернул моё запястье за спиной, и я проглотила остаток фразы.
