никакого следа. Взглянув на моё растерянное лицо, Анмай улыбнулся.
- Машины Мэйат ощущают нехватку питательных веществ в твоём теле. Вообще-то, они кормят лишь по просьбе, но если ты откажешься есть, тебя начнут кормить насильно. Их долг, - поддерживать жизнь... даже если она сама этого не хочет.
- И что же нам делать? - угрюмо спросил я. - То есть, я...
- Хочешь убежать? - закончил Анмай.
Я кивнул. Файа опустил ресницы и задумался.
- Знаешь, - тихо, словно во сне заговорил он. - С тех пор, как я вышел из про-Эвергета, я очень изменился. Я не понимаю всего, что происходит со мной, только чувствую. Иногда, в полусне, моё сознание словно отделяется от тела, хотя я продолжаю его ощущать. Короче, я могу видеть то, что происходит далеко от меня... ну, не дальше нескольких миль, иначе мне... становится страшно. Мой... я словно плаваю в воздухе, - только взгляд, тело остается на месте... тогда меня никто не видит. Но даже тогда я не могу проходить сквозь... плотные тела. Только через щели, отверстия... и чтобы заглянуть куда-нибудь, мне надо мысленно проделать весь путь от моей спальни до этого места... это быстро, но не очень. Я не чувствую запахов, но слышу звуки... правда, довольно слабо. А если очень постараться, я могу что-то сдвинуть... или поджечь... вдали от себя. Но это трудно...
- Это тоже наниты, да? - с загоревшейся надеждой спросил я.
- Возможно. Я не знаю. Короче, перед тем, как... заснуть, я... путешествовал по этому месту. Я очень... устал после пытки, и смог увидеть немногое. Иситтала в соседней комнате. Она жива... хотя и ранена. Впрочем, сейчас это не главное. Наниты в моём теле похожи на те, из которых состоят эти стены. Они здесь не очень-то разумны, и если я постараюсь, то смогу открыть проход, - так, чтобы Ньярлат этого не заметил. Мне нужно попасть к Иситтале. Я хочу помочь ей...
Анмай закрыл глаза и сосредоточился. Я постарался даже не дышать, чтобы не помешать ему. Вначале не происходило ничего, потом в абсолютной тишине в металле стены появилось углубление, - словно на неё давило невидимое колено. Углубление становилось всё больше, и вдруг в стене возникло сквозное отверстие. Оно медленно расширялось, - словно ледяная плита протаивала под напором жара.
Я увидел такую же полутемную комнату, и у дальней её стены, - смутную фигурку. Иситтала полулежала, опершись плечами на металл, совершенно нагая. На её бедрах темнели глубокие раны, - но, тем не менее, она спокойно поглаживала их края, очевидно пытаясь с помощью приемов калиджат ослабить немыслимую боль.
Я вспомнил, что пришлось перенести мне, представил, что то же происходило и с ней, раненой, - и понял, что Ньярлат умрет. Пускай он бессмертный, - я всё равно заставлю его умереть. Или умру сам, пытаясь это сделать. Только так, - и никак иначе.
Когда Иситтала заметила меня, её глаза удивленно расширились. Почему-то отчаянно стесняясь своей наготы, я прижал палец к губам. Она кивнула, я нагнулся, и коснулся плеча Анмая.
- Иситтала? - файа попытался приподняться.
Я потащил его через дыру. Анмай шипел, стараясь не кричать, - любое движение причиняло ему дикую боль. Я мог оценить, чего ему это стоило, и сжал зубы.
Всё же, я дотащил файа до любимой... и растерянно застыл, не зная, что делать дальше. Они прижались друг к другу... шептались, - на родном языке Вэру, на котором прежде никогда не говорили в моём присутствии, и я вдруг ощутил себя лишним.
Я сел у дальней стены, с непонятным, мучительным чувством глядя на беззащитную наготу прижавшихся друг к другу тел. Меня переполняла жалость и, в то же время, страх. И ещё - мерзкое ощущение собственного бессилия. Теперь я сделал всё, что мог. Больше ничего делать не нужно... пока Ньярлат вновь не потащит нас на пытку. А пока можно сидеть у стены, упершись в теплый металл, уткнуться лицом в руки и упиваться сознанием собственного несчастья...
- Эй, - тихо позвал его Анмай. - Что там с тобой?
Я поднял голову. Отверстие в стене уже исчезло, - словно его вообще никогда не было. И даже если появится новое, - куда я смогу тут пойти?..
- Ничего, - ответил я.
- Я могу расширить щель воздуходувки. Она вынесет тебя прямо в верхний ангар Центральной. Там есть... местный транспорт. Возможно, Ньярлат не успеет добраться туда, и ты сможешь попробовать... улизнуть.
- А зачем?
- Зачем? Зачем? Кажется, ты хотел сбежать? Твои шансы исчезающе малы, но всё же, не равны нулю. Надежда есть всегда... даже если мы её не видим. Видишь ли, Ньярлат не хозяин этого места. Здесь правят Мэйат. Они оставили здесь часть собранных ими... образцов, - те, которые не могли выжить в их Вселенной. Ньярлат добрался до некоторых из них. Если я не ошибаюсь, именно он сбросил тебя и твоего товарища вниз, к сурами, - просто ради развлечения. Он плохо знает вас, людей, думает, что ты ничего не понимаешь, и поэтому очень испуган.
- А как же ты?
- Я... мы ещё несколько часов не сможем двигаться. И потом, если мы сбежим, Ньярлат заметит это почти сразу. А твой побег он заметит лишь когда решит вновь тебя помучить. Я не знаю, когда это будет. Вряд ли даже он сам знает, что придет ему в голову в следующий миг. Запомни: он не может полностью контролировать это место. А ты ловок, умен, - и удачлив, что здесь гораздо важнее. Доверяй своим инстинктам, - они тебя не предадут... как меня. Там, наверху, есть машины... они не предназначены для людей, но ты сможешь ими управлять. Если ты сумеешь попасть внутрь Ворот, тебя понесет к Центру... Там... Иногда беззащитность вернее любой силы, - она рождает сочувствие там, где силу... убивают. Правда, очень редко... но ты найдешь путь... почувствуешь его...
- Но без тебя я не пойму, что делать. И... я не брошу тебя! Разве я... я... не твой друг?
- Друг. Но знаешь ли ты, кто я? Я сын террориста, казненного за государственную измену. Ни дня в своей жизни я не работал, - вряд ли занятия Единого Правителя можно назвать производительным
