Попробуем разобраться почему, а главное, когда стали появляться самые разные небылицы — легенды о Брюсе.
В XVIII веке после смерти Петра историки, да и не только они стали собирать материалы для изданий о первом российском императоре. Яков Штелин, приехавший в Россию в 1735 году, был удивлен тому, что имя такого известного человека совершенно не отражено в мемуарной литературе. А ведь уходило поколение людей, лично знавших Петра, а значит, вместе с ними уходил целый пласт знаний о царе-реформаторе. Поэтому он решил заняться сбором информации о Петре, собирая всевозможные рассказы о нем. Эти рассказы вышли в четырех томах в 1780-е годы с названием «Анекдоты о Петре Великом». Подобную же работу провел бывший плотник Петра Великого А. К. Нартов, издавший солидный труд о Петре Великом. Мы не случайно именно из этой работы привели в начале книги фрагмент из этой книги, в котором Брюс как ученый не верит в чудесные свойства нетленного праха.
Кроме того, в XVIII веке вышла книга Гюйссена о Петре Великом, изданная М. М. Щербатовым. Но самый основательный труд, вышедший в конце XVIII — начале XIX века, безусловно, многотомник И. И. Голикова «Деяния Петра Великого», имевший 12 томов, а к ним еще и дополнительных 18 томов.
В книге Я. Штелина Брюс не упоминается совсем, хотя среди тех, кто рассказывал автору о Петре, были лично знавшие Брюса князь И. Ю. Трубецкой, барон А. И. Остерман, обер-прокурор П. И. Ягужинский. Думаю, читатель согласится, что при таком названии книги «Анекдоты о Петре Великом», где фигурируют сподвижники Петра: Меншиков, Апраксин, Головин, Шереметев, странно выглядит такой факт, что Брюс не упоминается совсем, если вспомнить уверения историков, что легенды (анекдоты) о нем существовали еще при жизни, ведь в большей части этих легенд задействован Петр I. Отсюда неоднозначный вывод: никаких легенд ни при жизни Брюса, ни после его смерти о нем никто не рассказывал.
А тот факт, что ни о каких легендах о Брюсе речь не идет в работах Щербатова и Голикова (последние тома «Деяний…» Голикова выходили уже в начале XIX века), убеждает, что даже в конце XVIII века никаких легенд о Брюсе не существовало. Появились они только в 1810–1820-е годы.
При этом как бы ни убеждали себя, что страна была безграмотной, суеверной, верила во всякие мракобесия, к ученым относилась как к чародеям и колдунам, однако никто, кроме Брюса, такой «дурной» славы не приобрел и ни с кем: ни с Ломоносовым, ни с Фарварсоном, ни с Магницким, ни с каким-то другим ученым — такого «прискорбного факта» появления разных небылиц не произошло.
Почему же это случилось именно с Брюсом?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вспомнить одну из сфер деятельности, которой активно занимался Брюс, — просветительство, переводы и издательство.
Развитие реформ требовало создания типографий, готовых выпускать самую различную литературу. Первой такой государственной типографией в 1706 году стала Московская гражданская типография, возглавлять которую был назначен Василий Онуфриевич Киприанов.
О нем в словаре Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона сообщается следующее: «один из малоизвестных, но деятельных сподвижников Петра Великого, мещанин по происхождению; был взят Петром для определения к „навигацким“ делам. Скоро Киприанов является в роли начальника типографии гражданских книг, работает над введением гражданского шрифта, гравирует рисунки, пишет руководства, рисует карты и служит библиотекарем московской навигацкой школы. Киприанов — первый издатель математических и географических пособий для навигаторов петровского времени. Самому Киприанову принадлежат следующие труды: „Новый способ арифметики“ (М., 1703); „Таблицы синусов, тангенсов“ (М., 1703 и 1716); „Сотня астрономическая“ (1707; рукопись в Публичной библиотеке); „Изображение святые земли обетованные“ (1716); „Таблица разности ширины и отшествия от меридиана“ (около 1720 г.); „Таблицы горизонтальные и южные широты“ (М., 1722); „Таблицы склонения солнца“ (1723). Рисунки и чертежи снабжены, по обычаю того времени, силлабическими стихами».
Вот такой просвещенный руководитель возглавляет типографию, и возглавляет совершенно заслуженно.
Однако при организации нового учреждения требовалось решить вопрос, через какое ведомство будет осуществляться финансирование его деятельности и, соответственно, изданий, которые будет выпускать типография. А это связано было с их тиражами, определением необходимости и даже очередности выхода того или иного издания. Для чего нужен был подготовленный человек, который знаком не только с издательским делом, а и с последними наиболее важными для России переводами специальной и научной литературы. Таким человеком и оказался Я. В. Брюс.
Так по решению Петра I созданная в 1706 году Первая гражданская типография была введена в подчинение Артиллерийскому приказу, который возглавлял исполняющий обязанности генерал-фельдцейхмейстера Яков Вилимович Брюс. Отсюда и появляется «надзрение» за типографией и изданиями, которые в ней выходят. Оно предполагало самые широкие полномочия, которые легли на плечи Брюса: цензорная проверка (историки убеждены, что это была первая цензура в России), редактирование, определение тиража того или иного издания. Хотя необходимо отметить, что в конечном счете решение принимал сам царь, по наиболее сложным вопросам в большинстве своем именно Брюсом все решалось. Поэтому надпись о том, что то или иное издание выпущено «под надзрением Брюса», была обязательным атрибутом в издательских данных.
И вот среди всех изданий, появившихся в типографии Киприанова, с 1709 по 1715 год было выпущено одно, которому суждено было пережить века и стать «вечной» памятью о Брюсе.
Это были календари, которые позже были объединены в один. Они выходили гравированными на медных пластинах листами форматом 60×80 сантиметров. Напомним читателю, что гравюра на медной пластине, так называемая меццо-тинто, отличается от офорта, то есть гравюры, сделанной на стальной (более твердой) пластине, тем, что с нее можно отпечатать небольшое (максимум 30) количество качественных оттисков. Поэтому тираж этого издания был довольно ограниченным.
Первый календарь, изданный в мае 1709 года, назывался «Ново сия таблица издана». Он давал сведения о восходе и заходе Солнца на широте Москвы. В издательских данных указывалось, что составителем календаря был В. Киприанов, а издан он «под надзрением Я. В. Брюса». По всей вероятности, сведения для этого издания собирал А. Фарварсон, который, по утверждению П. Пекарского, должен был постоянно давать сведения царю об астрономических наблюдениях, солнечных и лунных затмениях и т. д.
Второй календарь — «Календарь повсемественный или месяцеслов на все лета Господни» — был традиционным православным календарем-ежегодником. Единственная особенность этого издания состояла в том, что в календаре были представлены таблицы и сведения, используя которые обладатель этого календаря мог сам составлять церковные календари на 76 лет вперед. Возможно, именно по этой причине П. Пекарский отмечал в обзоре календарей того времени, что именно он был удобен тем, что не надо было ежегодно покупать новые календари, этого хватало надолго. В этом календаре, так же как и в первом, указаны имена составителя В. Киприанова и Я. В. Брюса, «под надзрением» которого вышел календарь, как, впрочем, выходили все издания в этой типографии.
