От своих товарок по несчастью она узнала, что эти люди — кошу, известные в этой местности работорговцы, гордые, надменные люди, считавшие, что первыми боги создали именно их, а потом уже все остальные племена, которые поэтому должны служить кошу. Люди кошу, воины-кочевники, не смешивались с другими народами, потому что считали их ниже себя. Они были плосколицыми и косоглазыми, с ярко-рыжими волосами — Катарина никогда таких не видела. Они кочевали на диких лошадях с мохнатой шкурой и косматыми гривами.
Кошу снялись со стоянки и пошли на восток. В дороге они торговали людьми, но Катарину при этом держали в стороне, и она поняла, что эти люди ждут, когда у нее снова отрастут волосы, чтобы отвести ее в место, которое они называют «Жанду».
Катарина шла среди лошадей и двугорбых верблюдов, не чувствуя ни обжигающего ноги песка, ни боли в суставах, ни голода. Она думала только об Адриано: где-то теперь его душа? Улетела ли она обратно в Испанию, в его любимый Арагон? Или отправилась в Иерусалим и теперь стоит среди других теней в маленькой церковке Девы Марии? Или же парит над своими товарищами по братству на острове Крит, вдохновляя их на борьбу с неверными? Иногда поздно ночью, когда под унылые завывания ветра Катарина смотрела на звезды, ей казалось, что Адриано здесь рядом с ней, любящий, нежный и — живой.
Но однажды ночью пришел какой-то мужчина, осмотрел ее и стал яростно торговаться с женщиной, которая за ней присматривала. Катарина уже понимала самые простые фразы на языке кошу — женщина запросила за нее непомерную цену. А когда мужчина потребовал объяснить почему, женщина сказала, ткнув в округлившийся живот Катарины: «Потому что здесь ребенок».
Катарина моментально вышла из ступора.
Изумленно посмотрев на свой живот, она поняла, что женщина сказала правду и что, пребывая в оцепенении, она не заметила изменений, происходивших в ее теле.
Дитя Адриано.
Она достала из-под своей грязной робы кожаный мешочек, подаренный монахом Пасториусом, и вынула из него содержимое. Увидев медальон с изображением Бадендорфа и миниатюрный образ святой Амелии с голубым камнем, она снова заплакала. Но теперь на пепелище ее жизни уже теплилась искра надежды.
Огромный караван кошу продвигался на восток, останавливаясь только затем, чтобы продать рабов и запастись провизией, углубляясь все дальше в неизвестные земли и все дальше отдаляясь от знакомого Катарине мира. Похитители кормили ее, но еды было ровно столько, чтобы не умереть с голоду, а Катарине теперь совсем не хотелось умирать. Поэтому она громко требовала еще еды и воровала ее у других, чтобы кормить растущую в ней новую жизнь.
Люди кошу были дикарями, не знавшими Бога. Обезглавив врага, они использовали его голову в качестве мяча. Кошу изнуряли пленников работой до смерти, а мертвых не хоронили. При этом они смеялись, много пели и танцевали и пили такое крепкое варево, что у Катарины, когда она находилась рядом, начинала кружиться голова.
За время, которое она провела среди них, наблюдая и прислушиваясь, Катарина выучила язык кошу и вспомнила латынь и арабский, — это могло оказаться жизненно важным как для нее, так и для ее еще не родившегося дитя.
Наконец, когда кошу расположились на зимовку на плато в древних полуразрушенных стенах, воздвигнутых каким-то забытым племенем, Катарина родила светловолосую девочку, которая своим слабеньким мяукающим криком разрушила окаменевшую оболочку ее сердца. Она назвала девочку Адрианой в честь отца. Катарина кормила малышку грудью, пела ей колыбельные и чувствовала, что ее печаль тает, а сердце наполняется неизведанным доселе счастьем. Дитя Адриано с волосами цвета льна. Но девочка родилась недоношенной и развивалась очень медленно. К тому же у Катарины скоро пропало молоко, и ей пришлось снова с боем добывать еду.
Когда вождь и его жена пришли посмотреть на младенца и увидели золотые волосы, они удовлетворенно закивали, и Катарина снова услышала слово «Жанду» и поняла, что ее с ребенком приберегают для какой-то особенной цели.
Перевалив через Горы Великой Головной Боли[2], кошу разбили стоянку на перевале, который находился на большой высоте и был окружен высокими снежными вершинами; однажды ночью раздался звук, похожий на гром, напугавший Катарину, но вызвавший бурное оживление среди кошу. На рассвете они пошли в гору пешком, поднимаясь по перевалу все выше, пока не достигли места, куда обрушилась последняя лавина. Они яростно разрывали снег, что было непросто — пока наконец их усилия не были вознаграждены. Дикари вопили от радости, обнаружив тела и груз, который вез злополучный караван, попавший в лавину. Сначала Катарина подумала, что они ищут выживших, но, обнаружив несчастного, в котором еще теплилась жизнь, кошу забили его до смерти — им нужен был только товар. В тот день они поживились на славу — караван шел из Китая и вез золото и шелк. Когда же кошу снова тронулись в путь, им пришлось изменить маршрут, потому что перевал расчистится только весной, когда растает снег и смоет трупы людей и животных.
За время своего странствия с кошу Катарине пришлось увидеть много удивительного и ужасного, и сейчас в ней уживались две личности: Катарина, поражавшаяся разнообразию этого мира, и Катарина, прижимающая к груди ребенка Адриано и молча плачущая.
Она попыталась сбежать только однажды. Кошу проходили мимо огромного лагеря на распутье, где стояли на водопое сотни лошадей, верблюдов и стада пони, а от костров поднимался в небо теплый дым. Когда рыжеволосые работорговцы разбили стоянку чуть выше по реке, примерно в десяти милях от распутья, Катарина дождалась, пока все уснут, потом выскользнула из шатра, где держали пленников, отвязала лошадь и поскакала прочь с Адрианой, крепко привязанной ремнями к ее груди.
Ее настигли в нескольких ярдах от стоянки лагеря, притащили обратно и безжалостно избили на глазах у всех. Потом, когда бы караван ни делал привалы поблизости от других стоянок или поселений, кто-нибудь всегда забирал у Катарины девочку и возвращал только тогда, когда они снова пускались в путь.
Они пересекли подвижные красно-золотые дюны проклятой пустыни Такли-Макан, где миражи и таинственные звуки влекли доверчивых путников к неминуемой гибели. Пески двигались быстро, меняя местность до неузнаваемости, поэтому люди, проходя через эту пустыню, складывали пирамиды из костей животных, оставляя таким образом метки для других. Кошу оставляли в пустыне насыпи из человечьих костей. Караван пробирался по извилистым ущельям и высокогорным плато, обвеваемым ветрами. В летний зной они шли только по ночам; зимой им преграждали путь снегопады и ледники.
Прошло еще два года, прежде чем кошу достигли места назначения — высоко в горах в местечке, далеко отстоящем от Шелкового Пути, у подножия неведомого плато, где в причудливых каменных башнях стояли на страже часовые.
К этому моменту Катарина провела среди кому уже почти четыре года. Ее волосы снова отросли и золотой волной спускались по спине, ей было около двадцати четырех лет. А ее малышке Адриане уже исполнилось три.
