…Мы приковали Хорхе к трубе отопления. Он выл и бился в наших руках. А когда мы отошли, заплакал, размазывая грязь по лицу:
– Пустите… Больше не могу!
– Терпи, скунс несчастный, – хмуро ответил Мануэль, – Потом сам спасибо скажешь!
Мы поставили рядом – так, чтоб он мог дотянуться – две большие бутыли с минеральной водой, огромную упаковку кукурузных хлопьев и пластмассовое ведро – справлять нужду.
– Гниды! – всхлипнул Хорхе и подфутболил пачку с хлопьями.
… Когда мы вернулись – он был мёртвый. Остановилось сердце. А до этого, он несколько часов грыз свою прикованную к трубе руку…
Я мрачно смотрел на Алана:
– Чего вы от меня хотите?
– А что ты хочешь?
– Покоя. Убраться из этой страны… И больше её никогда не видеть.
– Покой, – усмехнулся Алан, – Хорошее желание. Знаешь, я сам иногда мечтаю оказаться где-нибудь на тропическом острове. Веришь? Три с лишним года не был в нормальном отпуске! С тех пор, как Штаты сюда вляпались, – он качнул головой, – Госдеповские умники не вылезают из своих кабинетов. А мы оплачиваем их ошибки… Кому была нужна эта война? Всё и без неё прекрасно получалось. Россия сама шла к своей судьбе. Надо было лишь подождать.
– У кого-то лопнуло терпение?
– В Москве объявилось Правительство Доверия. И у тех, в Вашингтоне, сдали нервы. Гражданские слюнтяи. Идиоты!
– А может, там, наверху, давно командуют нелюди?
– Хорошая версия, – прищурился Алан, – Логичная. Но теперь, что толку гадать? Вероятно, оно и к лучшему…
– Да, ситуация наладится, – хмуро кивнул я, – «Быстрые»… то есть, импланты, уже не заинтересованы в этой войне. Новый президент разберётся с русскими террористами. А потом наступит черёд остального мира.
– Не всё так легко… Скажи, почему ты не выполнил последнее задание?
– Уничтожить Гольцову? Разве ваши новые друзья вас не информировали?
По лицу Алана пробежала лёгкая гримаса:
– Интересно узнать твою версию.
– Двоих в Устюгино я «вычистил». Жаль, Михалыч не видел, как взорвалась башка у его подруги. Фантастический аттракцион… А Гольцова оказалась умнее.
– Вы встретились в аномальной зоне Болхова. Внутри – импланты теряют способности. Почему ты не справился, Денни?
– Она меня ждала. Понимаете? И скорее всего – сама дала «утечку» о том, что идёт в Болхов. Это была ловушка…
– То есть, она знала об агенте в Сопротивлении?
– Вероятно, так. Разве теперь это имеет значение?
– Девчонка тебя переиграла…
– Не девчонка. Киборг по имени Таня Гольцова. Машина для убийства в красивой обёртке. Тварь с биочипами в мозгах – такая же, как и все они!
– Она не из этих, – прищурился Алан.
– Что?
– Когда-то я тоже сделал ошибку… Ладно. Отдыхай. Завтра у тебя будет маленькая миссия. Ничего сложного.
– И вы не боитесь?
– Чего?
– Оставлять меня в живых. Я ведь много знаю – и про Уоллеса. И про остальных…
Алан колыхнулся от смеха – сухого, похожего на кашель:
– Кому ты думаешь этим повредить?
Уже серьёзно добавил:
– Я мог бы очистить твои мозги – будто апельсин от шкурки. Только зачем? Ты и не представляешь, как далеко всё зашло… Пару месяцев назад было иначе. Я сам так думал. Но не сейчас… Поверь, Дэнни. Бесполезно дёргаться.
– А если я попробую?
– Будешь дураком. Они сделают из тебя куклу. Марионетку, которую водят за ниточки… У них с самого начала была эта мысль. Я едва их отговорил.
– Пожалели?
– Жалость унижает, Дэнни. С ясной головой от тебя – больше толку.
– Вы с имплантами – одна команда…
– Разве это удивительно? Они ведь не с Марса свалились. Мы сами их создали. Они – тоже часть цивилизации.
– Я уже почти их люблю.
– Вот и славно. Их надо полюбить. Всем сердцем. Нет другого пути.
– И что это будет за мир – под их властью?
– Не хуже, чем нынешний. А может и лучше…
– Чем?
– Стабильностью.
Алан вплотную придвинулся ко мне со стулом. Он не боялся доверительного общения. Знал, что я безобидный, как овца – после всей дряни, которой меня пичкали.
– …Нам удалось расколоть Китай, откупиться от азиатов за счёт России. Но ситуация неустойчива – будто пирамида поставленная на вершину. Мы сами загнали себя в тупик. Что толку контролировать 90 % ресурсов, если с каждым годом их остаётся меньше? Ещё лет тридцать назад должен был случиться научно-технический рывок. Мы променяли его на мировое господство. Вбухали в это дело триллионы. А сами до сих пор сжигаем в моторах бензин – как и сто лет назад. Нет, мы не топчемся на месте – мы деградируем. Система прогнила изнутри. Уж я-то знаю – один толчок и всё рухнет. Но теперь появилась альтернатива…
– Скорее, похоже на капитуляцию.
– Всемирный хаос и обвал экономики – по твоему лучше? Мы с тобой – винтики. Лишь бы шестерёнки вращались. Мне плевать, кто наверху. И тебе…
– Это – не люди. Как вам ещё втолковать?
– А что есть человек? – хмуро усмехнулся Алан, – Не мне тебе рассказывать. Самая подлая и жестокая среди земных тварей. Он не стоит сочувствия.
– Вы тоже – не стоите.
– Да. И ты, Дэнни.
– И я… Весь долбаный мир не стоит ломаного цента.
– Молодец, что понял. Не нам сушить мозги над его проблемами. У мира есть новые Хозяева.
– Хозяева? А все остальные – кто?
– Остальные и не заметят. Ведь система будет работать…
… Вал огня поднимался в небо. Едкий дым стелился до самого горизонта.
Они успели поджечь завод. Только уйти не смогли. Один гражданский и десяток ополченцев – в мешковатой форме, с устаревшими винтовками ФН. Офицер погиб в перестрелке. А эти сдались. И теперь угрюмо таращились исподлобья – грязные, чернобородые, в просолённых потом куртках. Только гражданский был в светлом, безупречном костюме.
Увидел мои нашивки и торопливо, сбивчиво заговорил:
– Я не стрелять. Я – инженер!
– Окей. Разберёмся… – двинул его прикладом.
Ненавижу.
Их гортанный акцент, их пропахшую нефтью страну… Кажется, маслянистая жидкость сочится здесь прямо из под земли. Мерзкая, вонючая отрава! Это ради неё мы положили с утра едва ли не треть взвода…
