это его пугало, Фэй предпочла освободить магического зверя тому, чтобы отдать его противнику. Она надеялась снова изловить бабочку и такой образ мысли по мнению Кенрона был совершенно недопустим. Если угроза исчезла, нельзя снова создавать ее из-за призрачного шанса разжиться лишними монетами. Их ситуация и так весьма плачевна, незачем еще больше ее усложнять.
Сам Кенрон решил, что делать с магическим существом почти мгновенно. Он собрался убить бабочку и его не волновало, сколько денег он при этом потеряет. Существо оказалось слишком опасным, чтобы с ним церемониться.
И все же, он видел небольшую пользу из этой неудачной затем Фэй. Кенрон обратил внимание, что бабочка превратила в золото лишь болшепа, рядом с которым оказалась после того, как выбралась на свободу. Она сочла его угрозой, но не стала преследовать другого болшепа и саму Фэй. Что выглядело немного странным, ведь по словам Азара, лес выслал за ними убийцу. Стало быть, Фэй, как одна из спутников Кенрона, вполне могла сойти за важную цель для этой бабочки. Возможно, существо не напало на Фэй, потому, что та не помогала пленить Азара. Если бы на ее месте стояла Лиара, бабочка могла попытаться обратить в золото и ее.
А возможно, дело было в том, что магическому созданию приказали в первую очередь освободить Азара от веревок. Бабочка без труда смогла бы провернуть такой трюк, превратила бы веревки в золото и разогнула их своей магической силой. В пользу этой версии говорило то, что бабочка оставила Фэй и полетела в сторону, где находился лагерь и сам Азар, обращенный в неуязвимую статую.
Кто знает, что вздумает сделать это существо после того, как освободит своего союзника, размышлял Кенрон. Вполне возможно, ему будет приказано убить всех, кто отправился на охоту на Монтуна, тогда у него и кобольдов возникнут серьезные проблемы. Он мог скрыться от существа в камуфляже, но только лишь на несколько часов, пока у него не закончатся силы поддерживать магию.
Пытаться убежать от этого создания могло оказаться не лучшей идеей. Если бабочка отличалась от своих собратьев не только тем, что пользовалась магией, но еще и хорошей выносливостью, она рано или поздно могла настигнуть кого угодно, будь то человек или кобольд, раненый или здоровый. А затем она медленно и крайне болезненно умертвит свою цель, выдавив из нее жизнь, обратив в столь желаемый многими металл.
Если бы у Кенрона спросили, как лучше всего убить насекомое, он бы ответил — обхитрить. Мелкие вредители часто обладали реакцией не хуже, а то и лучше, чем у человека, их маленький размер играл им на руку, делая их сложной целью. В чем человек легко побеждал насекомого, так это в интеллекте, достаточно было понять, чем насекомое питается и сделать из этого ловушку. Подсыпать яда или смешать лакомство с чем-то липким.
Именно такой способ убить бабочку Кенрон и выбрал, если бы у него было время на подготовку и подходящие материалы. К сожалению, действовать приходилось прямо сейчас, а значит, ему предстояло заняться неблагодарным делом — состязаться с этим насекомым в скорости реакции. А так же еще более неблагодарным делом — состязаться в том, чьи магические способности окажутся более полезными.
Кенрон осмотрел местность вокруг и, как назло, не нашел ни единой подходящей палки. Он оставил болото позади и заковылял по лесу в сторону лагеря, понимая, что его противник будет двигаться тем же курсом.
Вскоре он нашел дерево с ветками, растущими достаточно низко. Он отломил одну, затем другую, пользуясь лишь левой рукой. У каждой ветки хватало мелких отростков, к сожалению, без листьев или иголок. Будь у него что-то, похожее на банный веник, возможно, его задача бы хоть немного упростилась. Он пересчитал метательные иглы, продетые в ткань на правом плече, их все еще оставалось восемь, ни единая не выпала при его неуклюжей ходьбе.
Разглядывая лес, Кенрон принялся ждать. Вскоре бабочка с желтыми крыльями замелькала среди деревьев. Она летела не совсем в его сторону, поэтому ему пришлось отойти вбок, чтобы встать на ее пути. Он отпустил палку-костыль, позволив ей упасть, встал на здоровую ногу и сжал в руке по одной палке. Если бы существо село на ствол дерева, размышлял Кенрон, ему было бы куда проще с ним разделаться. Однако, бабочка не собиралась облегчать ему жизнь.
Кенрон все еще поддерживал камуфляж. Он чувствовал, что эта магия непременно рассеется примерно через час, после чего он не сможет использовать ее, пока хорошо не выспится. По его разумению, раз существо не ощущает атакующего, не может и защититься от него с помощью магии. В любом случае, камуфляж был единственным, что отличало его от неудачливых болшепов, которые так много потеряли при охоте на это безобидное на вид создание.
Все еще сжимая палки, он расставил руки в стороны, не слишком далеко — для этого удара требовалась скорость, а не сила. Выждал, когда магическое существо подлетит ближе, затем ударил бабочку с двух сторон с такой скоростью, что на мгновение перестал видеть собственные руки. Как он и планировал, бабочка оказалась точно в пересечении двух палок, однако, он не почувствовал ни силу удара, ни звука.
— Быть не может, — прошептал Кенрон.
Обе палки в его руках стали менять цвет, блестящая желтизна распространялась от места их пересечения. Кенрон выпустил орудие из рук, отскочил назад, с трудом сохранив равновесие. Обе палки повисли в воздухе, мгновение спустя, они превратились в золото.
Его потрясло то, что атака из камуфляжа не сработала. Тут же на него накатило чувство беспомощности, он использовал и свою физическую силу, и магию так хорошо, как мог, и все же этого не хватило. Обе палки, теперь обращенные в золото, со скрипом изогнулись в воздухе. Одна, словно на мгновение ожив, отлетела в сторону, врезалась в ствол дерева, и выбила крупный кусок коры и древесины.
Второй прут золота сорвался с места, открыв скрывающуюся под ним невредимую бабочку. Палка по несчастливому совпадению полетела в сторону Кенрона, он отшатнулся вправо, казалось, ему удалось избежать попадания, но левое плечо взорвалось острой болью. Кенрон потерял равновесие и рухнул на спину. При падении боль пронзила все тело, в сломанной ноге что-то защемило, когда обломки костей врезались друг в друга. Камуфляж мгновенно развеялся. О том, чтобы снова применить скрывающую магию сейчас не могло быть и речи.
Кенрон выхватил несколько метательных игл и стал кидать их одну за другой в магическое существо. Первая же игла повисла в воздухе, не достав до
