стоял сгорбившийся, готовый продолжать драку Абсор.
Скелета отнесло прочь и с лязгом впечатало в стену. Хранитель кинулся на него.
— А ну, всем стоять!
...О-о-о, это был особенный, фирменный вопль Мари. Я знал, какие фразы последуют дальше. И не ошибся.
— Уроды тупые! Совсем охренели, обезьяны позорные?? Может, хватит друг друга метелить? Я понимаю, что вы больше ничего не умеете, но хоть постараться!
Так… ну сейчас либо нам всем конец… либо нет. Я снова прошелся взглядом по лицам всех участников сцены. Возможность узреть настоящую Марию Рогожкину — не в ипостаси эльфийки, — кажется, выпала им впервые.
Гильермо отвесил бородатую челюсть, Лухрасп внимательно изучал узор на циновке, делая вид, что ничего не случилось. Амра глядел на Мари с изумлением. Раглу было не до того: кажется, он буквально собирал кости. А вот хранитель… толстяк внезапно сдулся. Отвернувшись от своего противника, он опять безучастно плюхнулся на пол.
— Все понятно, — констатировала эльфийка. — Женщина сделала выбор, неприемлемый с точки зрения социума и конкретно брата-дебила — выбрала этого вот.
Мари кивнула на татуированного толстяка с разбитой физиономией.
— Вопрос — зачем? Пожертвовала статусом и перспективами, которые в патриархальном обществе и так были не ахти какими, чтобы позволить этому уцелеть. Взамен получила угробленное здоровье, сомнительный рай в шалаше с грибами и тухлой рыбой, а в качестве финальной награды за свою жертву — ее превратили в дерево. Вопрос — почему я не удивляюсь?
Она перевела дух.
— Однако, заметим, в любом случае это был ее выбор. Выбор самой Калихары. И вместо того, чтобы этот выбор принять — чтобы все по крайней мере остались живы! — брат-дебил и прочие родственнички создают ситуацию, когда девушке остается лишь зарываться еще глубже в землю. Тоже офигеть какая забота. И вот выясняется, что девушка умирает — дерево засыхает. Что делают наш Ромео и брат-дебил? Правильно, бьют морду друг другу, выясняя, у кого из них… рога больше! Вместо того, чтобы решать проблему!
Мари внезапно расплакалась.
— Это я виновата, — пробормотала она, — я же не знала…
Лухрасп неожиданно подошел к эльфийке и мягко приобнял. Та заревела, уткнувшись в плечо усача. Я шагнул к Альту, который с досадой уставился в пол, сжимая в руке собственный рог. Квест? Квест!
— Итак. Как мы можем помочь твоей возлюбленной?
— Никак, — пробормотал тот, пряча глаза. — Если бы это было возможно — думаете, я бы не сделал этого??
— А все-таки? Если совершить невозможное?
И он задумался. Все же задумался, громко скребя толстым пальцем промеж пеньков рогов.
— Вернуть дерево к жизни может только мощная магия, — наконец, выдал Альт. — Я этой силой не обладаю, и никто из вас… — Он поднял глаза и смерил каждого оценивающим взглядом, — тоже.
— Что за магия?
— Дерево нужно полить подходящим зельем, — пожал плечами хранитель. — Зелье жизни… или зелье восстановления… или зелье крови… Не те никчемные бутыльки, которыми могут владеть Спящие, недавно пришедшие в мир, — предупредил он наши слова. — А эликсиры, для создания которых требуется действительно много маны. И редчайшие ингредиенты! Говорят, для создания зелья жизни необходим, ни много ни мало, самое магистериум!
Мы покосились на Гильермо.
— Философский камень, — перевел инквизитор. — Он прав. И магистериум, и само зелье жизни — это легенды.
— А зелье крови? — осторожно спросил я. — Это что за штуковина?
— Это было бы проще всего, — печально сказал хранитель, — будь у нас хотя бы одна капля ее собственной крови. Но проще найти магистериум, ибо ее кожа стала корой, а кровь — древесными соками, тысячи лет назад!
Я размышлял. Идея брезжила, я чувствовал, что решение лежит на поверхности. Это квест — соберись, Леха! Здесь всегда есть отгадка. Это же современные игры.
— А кровь точно должна... м… принадлежать твоей женщине? — я посмотрел на шатающегося Абсора. — Родная кровь… кровь брата! — не подойдет?
На секунду Альт вскинул голову, но тут же снова махнул рукой. Честное слово, этот жест начал уже раздражать.
— Возможно, это и был бы шанс, — сказал он. — Но в теле этого существа не осталось крови… А если бы и осталась — ее использование потребовало бы в разы больше маны. Выхода нет.
Он шумно вздохнул, и в зале как-то сразу стало трудно дышать, а температура увеличилась на несколько градусов.
— Эй-эй! — я плюхнулся перед несчастным влюбленным на пол. — Не надо! Сам подумай: ты говоришь, что все это записано в Великих Скрижалях именно таким образом, чтобы пришли Спящие и могли бы попытаться решить эту задачу. Вот мы и тут! И я тебе обещаю — мы сейчас попробуем все решить! Ты только еще полчасика себя в руках подержи… не раскисай...
И я вытащил из сумки томину, взятый из вампирского сундука. Все увидят, да и черт с ним… Если решение не на этих страницах, то я архиерей. Хотя, впрочем, как паладин, вполне могу оказаться однажды.
Что мне всегда нравилось в книжках в компьютерных играх — они всегда сильно короче реальных. Так сказать, это модели книжек. Хотя вот Гильермо с авоськой меня бы, наверное, опять не одобрил…
Забивая голову фоновой ерундой, я на самом деле сосредоточенно сканировал “Алхимию крови”. Мне всегда так было проще — думать в двух потоках…
А искать было не очень-то просто.
