Гилай попробует взять свою месть. Если он ожидает, что Дизир дадут ему месть, то он слишком хорошо думает о Дизир.
И… Прости, Гилай, но чем меньше вас останется за моей спиной, когда я выйду на ринг, тем лучше.
Глава 18
Конечно же дизирец не вышел. Распорядитель от них что-то там задвинул про недопустимость личных обид на турнире, про добродетели и прочее. Смешно. Во всяком случае мне было смешно, а вот Гилай распалился сверх меры.
И впрямь, вспыхивает, словно в нём всегда спит огонь, готовый проснуться по любому поводу.
Толкать Гилая в бок, чтобы он рассказал о своём же противнике, у меня бы не вышло, до него вон сколько шагов, Шандри молчал, Ловер мог и не знать, слишком далёкий от всего этого, пришлось спрашивать Виликор.
И её рассказ оказался подробней, чем у любого из них.
Она бросила на меня короткий взгляд и начала издалека и основательно:
— Я видела твоё имя на Стеле в Академии. В каждой фракции есть что-то подобное для молодого поколения, чтобы разжигать в них дух соревнования. У нас оцениваются очки, которые ты зарабатываешь на заданиях и учёбе. У других может использоваться очень похожая система оценок, а может быть выдумано и что-то совершенно своё. Как бы там ни было, но Рундар, — жест в сторону ринга, где уже сражались, не оставлял сомнения, о ком она говорит. — Входит в десятку лучших на их Стеле, но никогда не поднимался выше седьмой позиции.
Я поправил её:
— Не поднимался раньше.
Она два вдоха глядела, как Рундар ловко успевает против двух мечей Гилая, и кивнула:
— Да, не поднимался раньше.
Они столкнулись на ринге сталь к стали. Уверен, каждый из них щедро выплёскивал из себя духовную защиту, разрушая техники противника, вкладывался в оружейные и усиления, давил и давил на противника.
Вокруг Гилая ещё и полыхало пламя, которым он постоянно пытался обжечь Рундара. Не выходило.
Я уточнил:
— Он первый раз сегодня вышел на ринг?
— Да.
Ладно. Это ничего не значит, Гилай тоже вот буквально только что использовал Круговорот рядом со мной, а значит, на недостаток сил жаловаться не может. Вспомнив о нём, я и сам снова раскинул руки, собираясь добрать то, что недобрал. Немного осталось, вряд ли станет той малостью, что мне не хватит, но чего зря терять время?
Точтал недовольно буркнул:
— Ты слишком частишь с Круговоротами, стоит ли травмировать меридианы ради… — замолчав, уставился на меня, а затем махнул рукой. — Действительно, о чём это я, Атрий.
Подколку в его словах не заметить было невозможно. Но я не обиделся. Что есть, то есть. Тело, идущее вслед за душой, позволяет много чего. Как говорил когда-то попечитель Рамас: «Твоё тело — это твоё самое большое преимущество перед другими. Судя по шрамам на меридианах, любой другой уже стал бы калекой на твоём месте». Но так ли уж он был прав с телом? Не стоит ли глядеть глубже? Не вернее ли будет сказать, что моё самое большое преимущество перед другими — это очень сильная душа, которая позволяет много чего и телу?
Виликор не дала мне додумать эту мысль, спросив:
— Ничего не напоминает?
Я пару раз моргнул, заставляя себя сосредоточиться на схватке. Через несколько вдохов понял, о чём она говорит. Этот Рундар наседал на Гилая, раз за разом сходясь с ним чуть ли не вплотную, лишая его преимущества двух клинков. Он был немного быстрей Гилая, что и позволяло ему проворачивать этот трюк, а пройдя сквозь сталь клинков, использовал какую-то земную технику для голой руки, выращивая себе сияющие зелёным когти.
В общем, действовал точно так же, как действовал бы я, и даже схожей техникой, если держать в уме Коготь Роака.
Гилай же горячился, открывался, словно нарочно приглашая дизирца нападать, трижды его ранил на таких сближениях. Сам пошёл вперед, насел, размениваясь ударами, но вдруг отшатнулся, ушёл в защиту, вращая мечи, окружая себя завесой стали, но Рундар окутался обращениями, рванул прямо сквозь мечи, использовал свои когти, чтобы отбить удар слева, принял сталь в сталь правый, проскользнул под локтем, оказываясь вплотную, и буквально размазался в десятке ударов, тут же ушёл в сторону и громко потребовал:
— Гонг.
Гилай, вытянув в его сторону мечи, с натугой усмехнулся, шагнул вперёд раз, другой, вдруг замер и покачнулся, а его пламя резко опало. Любой, у кого было хоть мало-мальски острое зрение, мог бы увидеть, как по камням под ним забарабанили капли крови.
Он сделал ещё один шаг вперёд, и тут ударил гонг.
— Да, — Виликор покачала головой. — Седьмой в списке Скал не смог бы так легко справиться с Гилаем, всего за три раны отыскав недочёт в защите. Неплохо он вложился в этот проход. Сто Призрачных Вспышек?
Точтал хмыкнул:
— Похоже, ты права. Они усилили всех, кто не относится к главным ветвям, и теперь наши соседи стали гораздо сильней.
Виликор едва заметно пожала плечами:
— Интересно, как они уговорили или заставили сделать это все побочные ветви. Ведь каждый стремится вырастить истинного таланта, чья родословная свободна от возвышающих зелий и их побочных эффектов, а теперь они на поколение выпали из борьбы.
— Не знаю. Я бы поставил на зелья Древних, но глядя, сколько наших противников внезапно выросли в силе, сомневаюсь, что у всех этих фракций, вместе взятых, нашлось бы столько сокровищ, тем более вряд ли одни Дизир нашли для платы им всем столько зелий Древних.
Я напомнил:
— Зелья с Поля Битвы. Или зелья, которые сжигают жизнь в обмен на Возвышение.
Точтал переспросил:
— Что? Ну, второе ещё может быть, хотя жертва и велика, а вот на первом многого не добьёшься, чего ты… — оборвав себя, он протянул. — А-а-а, ну да, у вас же толком не было второго года обучения. Там как раз рассказывают об этих зельях. Те зелья не истинные зелья Древних, а их эффект ограничен. С разрушением городов исчезло что-то важное и теперь зелья с Полей Битвы имеют изъян, — тут он нахмурился. — Хотя погоди. Ты же, вроде, стал лучшим на экзамене и должен был получить что-то в награду. Разве учителя не предупредили тебя о побочном действии и травмах, когда выдавали зелье?
— Не успел получить, — ответил я.
Сам же мысленно пожал плечами. Наверное. Как-то в суете дел после
