Вечером того же дня колона численностью около ста человек вошла в поселок. Первая группа (у них было всего 4 винтовки на 12 человек) захватила почту и перерезала связь. Обошлось без жертв. Вторая группа, которой командовал сам Марк Ретюнин, первым делом захватила здание местной «тюрьмы» – КПЗ. Здесь произошел первый бой – два стрелка охраны оказали сопротивление и были убиты. В камерах оказалось 38 арестованных. Из них 12 человек, в основном обвинявшихся в контрреволюционных преступлениях, примкнули к восставшим. В ходе штурма захвата здания управления пароходства было ранено двое охранников и замполит. Добычу составили 10 винтовок и револьвер. Третья группа пыталась захватить аэродром, где стояли два самолета. Но охрана была предупреждена поваром лагпункта – китайцем, и оказала организованное сопротивление. Повстанцы вынуждены были отступить, а один из них даже попал в плен. Кроме этого обитатели поселка смогли сообщить по рации в Сыктывкар о ЧП. Да и рабочие консервного завода начали готовиться к обороне. Очередной бой разразился около здания милиции. Восставшие так и не смогли захватить его и были вынуждены отступить.
В десять часов вечера из соседнего лагпункта Поля-Курвья прибыл отряд из 15 стрелков лагерной охраны. Они были уверены, что в Усть-Усу высадился немецкий десант.
В ходе боя погибло 9 повстанцев, еще один был тяжело ранен (легкораненые, вероятно, ушли с отрядом). Среди мирных жителей Усть-Усы жертв было значительно больше. Погибли 14 человек (в том числе убитый шальной пулей ребенок) и 11 были ранены. К ним следует добавить 3 убитых и 4 раненных охранников.
Из поселка ушел отряд численностью 41 человек. Остальные погибли или предпочли сдаться сотрудникам правоохранительных органов. Из Усть-Усы повстанцы двумя группами двинулись на юг, в сторону Кожвы. Вскоре вышли на подкомандировку Кыдзразди. Следующий бой, а вернее нападение, произошло в деревне Акись, где остановился на ночевку обоз с оружием и немногочисленной охраной. Один из охранников был убит, а начальник ранен. Трофеи напавших: 18 винтовок, 2 револьвера, гранаты, много патронов. Теперь небольшой отряд был хорошо вооружен: более 40 винтовок, 23 револьвера.
25 января 1942 года отряд вошел в деревню Усть-Лыжа. Здесь они забрали со склада магазина продукты, и ушел на стоянку оленеводов (в 70 километрах от деревни). Именно здесь 28 января произошел финальный бой.
Повстанцы укрепились на обоих берегах Лыжи в снежных окопах и открыли интенсивный огонь по вохровцам. Перестрелка длилась до позднего вечера. Точное количество погибших и умерших от ран вохровцев неизвестно. Официально 15 человек, но в актовых записях о смерти, хранящихся в Коми республиканском архиве ЗАГСа, фигурирует 19 фамилий убитых. Плюс множество обмороженных.
После этого боя отряд повстанцев распался на мелкие группы и попытался выжить в заснеженной тундре. Понятно, что продержались они недолго. Местные жители справедливо считали их бандитами и активно помогали властям в их поимке.
Вот так закончился самый «громкий» и кровавый побег периода Великой Отечественной войны. Если бы не количество жертв, то о нем бы знал только узкий круг историков. Дело в том, что жертвами беглецов регулярно становились не только охранники, но и мирные местные жители.
Мало кто знает, но, например, осенью 1941 года свыше двух тысяч уголовников совершили побег из мест заключения и находились на свободе. Зимой 1941–1942 года ситуацию удалось переломить с помощью ряда жестких мер. Так, в феврале 1942 года была издана «Инструкция о режиме содержания и охране заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях НКВД СССР в военное время». Она наделяла оперативно-служебные наряды охраны правом применять в ряде случаев оружие без предупреждения (при побеге заключенных и их преследовании, при нападении на администрацию или конвой). При открытом, злостном сопротивлении заключенных, если это грозило серьезными последствиями, охрана лагеря имела право применять оружие после двукратного предупреждения[375].
Число побегов после этого сократилось, но теперь беглецы без колебаний убивали конвоиров и мирных жителей, случайно оказавшихся у них на пути, т. к. прекрасно понимали, что им терять нечего. Мы не будем подробно останавливаться на этом вопросе, а процитируем лишь приказ № 0184, датированный 13 мая 1943 года.
«В ИТК № 5 УИТЛК НКВД Татарской АССР практиковалась охрана заключенных, выводимых на работы, одним стрелком. В ночь с 13 на 14 апреля с. г. выведенный на работу по обжигу угля заключенный, осужденный за особо опасное преступление, убил конвоира, сжег его труп на костре и, захватив винтовку, скрылся…».
И это не единственный случай. В Буреполомском ОЛП УИТЛК УНКВД Горьковской области четверо особо опасных преступников убили конвоира, завладели его винтовкой и попытались скрыться. Беглецы погибли на следующий день в бою с оперативно-розыскной группой[376]. И таких случаев можно привести много. Да и от рук бандитов гибли не только конвоиры и сотрудники НКВД, но и простые советские граждане, пытавшиеся самостоятельно задержать бандитов. Так, за первое полугодие 1942 года «от выступивших бандитов погибло свыше 40 человек работников НКВД и советско-партийного актива»[377]. Это без учета потерь конвойных войск НКВД и ВОХРа.
Одиночные вооруженные побеги в любой момент могли перерасти в массовые выступления заключенных. Это прекрасно осознавало руководство ГУЛАГа, а так же и то, кто в первую очередь мог стать инициатором таких бунтов.
На местах прекрасно понимали, что инициаторами массовых выступлений заключенных в первую очередь станут осужденные за антисоветскую деятельность.
В конце декабря 1941 года начальник оперативного отдела ГУЛАГа подготовил докладную записку, адресованную заместителю наркома внутренних дел В. В. Чернышеву. В ней он писал:
«В 28 исправительных лагерях НКВД за время войны выявлено и ликвидировано свыше 70 повстанческих групп и организаций, активными участниками которых являлись 650 заключенных».
Он назвал некоторые из этих групп.
В августе 1941 года ликвидирована группа Шулика – вольнонаемного Норильского лагеря НКВД. В нее входило 20 человек.
Осенью 1941 года в Северо-Железнодорожном лагере (Коми АССР) было ликвидировано четыре антисоветских повстанческих организации: «Комитет восстановления России»; группа троцкиста Ключникова, грузинского меньшевика Джами и бывшего казачьего атамана Ковалева (15 человек); группа Затанадского – 150 человек. Намеренья у всех трех формирований были одинаковыми – нападение на стрелков ВОХР, захват радиостанции и аэродрома, и т. п.
