я сказал, что хочу.
Ладонь Энди предательски медленно опускается к животу, а после скользит ниже.
— Энди, перестань, — Рой пытается отстраниться.
— Ты никогда не отказывал мне.
— Что-нибудь когда-нибудь случается впервые. Зато ты мне отказывал.
— Я был неправ.
— Теперь неправ я.
Парень замирает на мгновения, опускается на колени, целуя Роя от ягодиц по бедру к сгибу под коленом. Мягкие волосы касаются кожи, вызывают дрожь. Мурашки как конфетти из хлопушки. Энди знает все точки возбуждения на теле Роя. Он изучил его. Давно. Когда Стив объяснял как.
— И сейчас не прав? — шепчет под колено.
— Перестань, — отвечает Маккена, запрокидывая голову. — Я не хочу.
— И даже так? — спрашивает, поднимаясь к паху.
— И даже так, — слова смазаны. Кто знает, может, он и не это сказал.
Энди всхлипывает. Слишком болезненна кожа, но в этой боли что-то есть, когда она смешана с чем-то большим. Рой аккуратен. Контролирует себя. Ласков. Даже слишком. Парень смотрит на него. Любуется. При каждом толчке ссадины на спине трутся о простыни, взрываясь жжением, но это ничего. Больнее видеть, как Рой страдает.
Утро не за горами. Расправляет оборки на широких юбках. Смотрится в зеркало залива, нанося румяна. Вертится кокетливо, вкалывая в облачные локоны солнечную заколку. Надо возвращаться. Назад они поедут вдвоем. Муза отправилась вчерашним экспрессом. Оно и к лучшему. Не будет тревожить воспаленный мозг.
— Ты доволен? — спрашивает Энди. — Тебя устраивают снимки?
— Очень, — машинально отвечает Маккена, продолжая неосмысленно что-то обдумывать.
— Как думаешь, сувениры понравятся ребятам?
— Это их дело. Другого все равно нет.
— Ночевать где будем?
— Энди, только утро, а ты уже о ночлеге. Нам еще весь день ехать.
— Просто. Интересно все же.
— Тогда в мотеле. Я не выдержу кузнечиков второй раз. Да и тебе нужна нормальная постель.
— Моя нормальная постель там, где ты. Здорово ты меня вчера на песке извалял, — шутливо произнес парень, рассматривая схватившиеся тонкой коркой ссадины. — Долго еще помнить буду.
— А кто тебе обещал легкое падение?
— Интересно, они все так жестко падают?
— Думаю, бывает много хуже. Бывает, они ребра ломают.
— О нет! Спасибо, что только этим обошлись. Придется тебе еще долго их зализывать…
— Мне зализывать?!
— Ну да. Я-то сам как достану? Твой ангел падал, ты и лижи.
Рой многозначно взглянул на Энди.
— Кто-то мне тут вещал, что я торгуюсь. Не знаешь, у кого я научился?
— Нет, даже не догадываюсь. Кстати, вот еще что. Кажется, ты останешься без подарка ко дню рождения.
— Как без подарка?! — театрально возмутился Маккена.
— Сдается мне, какое-то время я буду в состоянии только на определенный шест взгромождаться. И то с трудом.
— Значит, исполнишь мне танец на нем. Времени у тебя еще достаточно.
— Меньше, чем два месяца. Ну, не знаю, достаточно ли этого?
— А ты увеличь количество тренировок. Вот и натаскаешься.
Энди уже не мог сдерживаться и рассмеялся.
— А шест-то выдержит?
— Придется купить масло подороже, чтобы износ меньше был.
Существует на свете непревзойденное счастье — миг возвращения домой. Дом сияет, пропитавшись ароматом праздничной еды. Ольга постаралась. Запах поджаренного пирога течет сквозь щели окон на улицу. На столе свежие цветы и свечи.
— Мальчик мой! — воскликнула женщина, впервые обняв парня. — Загорел!
Энди скрипнул.
— Добрый вечер.
— Боже мой, худющий какой! Господин Маккена!
— Добрый вечер, Ольга, — Рой даже улыбнулся от души. — Пахнет так, что я почти готов признаться вам в любви.
— Спасибо, конечно, но я постараюсь обойтись. Кстати, Стив просил передать, чтобы без него не начинали.
— Кто бы сомневался!
Энди улыбнулся.
— Он любит тебя, Рой.
Шон не заставил себя ждать. Его внесло в гостиную в облаке клубящейся энергии.
— В следующий раз поеду с вами! — не здороваясь, начал он. — Можно так издеваться?! Я всегда считал, что мобильник служит для того, чтобы говорить «хай», как только он начинает звонить. Добрый вечер, Ольга.
— Неужели вы меня заметили?
Стив повернулся к женщине и замер.
— Вау! Что это за мексиканская леди?! — воскликнул он, рассматривая цветастое пончо. — Вам очень идет.
— Спасибо, господин Стивенсон.
— Стив, — поправил Шон.
— Господин Стив, — постаралась исправиться Ольга.
— Просто Стив.
— Хорошо, господин Стивенсон.
— Вам нравится? — рискнул вклиниться Энди. — Выбирал специально для вас.
— Очень. Спасибо.
— Детка! Наконец у меня до тебя дошли руки!
Не успел парень открыть рот, как Шон стиснул его в объятьях и начал мять. Кровавые мальчики заплясали у парня перед глазами, и он взвыл.
— Тихо ты, гризли! — забеспокоился Рой.
Энди открыл рот, стараясь продышаться.
— Не знаю, что это было, — не в состоянии вздохнуть, промямлил мальчишка, — но оно меня точно убило.
— Что такое? — заволновался Стив.
Парень медленно поднял рубашку.
— Матерь божья! — в один голос воскликнули Ольга и Шон. — Что это?!
Энди косо улыбнулся.
— На пятнадцатом падении ангел умер.
— Господин Маккена! — женщина сурово повернулась к Рою. — Простите за грубость, но волку надежнее доверить овец, чем вам ребенка!
— Ты в своем уме, Рой?! — поддержал ее Шон.
— Вот она прелесть возраста, — вставил Энди с интонацией объевшегося сметаной кота.
— Я обещал вылизывать, пока не заживет, — потупив взгляд, проскрипел Маккена.
— Детка! Солнышко! — засуетилась Ольга. — Знаете что, господин Маккена, в следующий раз и я поеду с вами, хоть даже вы и не будете мне за это платить! Бедный мальчик! Что он с вами сделал?!
— Снимал, — лукаво произнес парень и победно взглянул на Маккену.
— Кожу он с вас снимал! — зло подытожила женщина. — Изверг! Как только вы его терпите?!
— С трудом, — Энди улыбнулся еще шире.
— И не смейте прикасаться к нему руками!
— Только языком. Мягкое, теплое вылизывание, — заверил Рой.
— Замолчи, извращенец! — Стив, наконец, обрел дар речи.
— Ладно уж, — смягчился Энди. — Оставьте его. Заживет как на собаке.
— После обеда схожу в аптеку. Извольте выдать мне деньги, господин Маккена.
— И купите мне сердечные, а то у меня от чувства вины сейчас сердце остановится.
— Медицинскую помощь вам окажут в порядке общей очереди и не минутой раньше!
Обед оказался дивным. Пирог с лососем, сырные шарики, фруктовый мусс.
— А вы, оказывается, хорошо готовите, — заключил Рой, сыто отваливаясь.
— Неужели вы снизошли до комплимента? Чтобы вы смогли оценить, я приготовила то, что не с чем сравнивать. Вас вообще надо было оставить голодным…
— Вернуть?
— Нет уж! Оставьте при себе!
— Не думал, что когда-нибудь смогу поладить с вами. Люблю дерзких людей.
— С вами, господин Маккена…
— Рой!
— С вами, Рой, по-другому нельзя!
— И не надо. А к тому же, если бы вам не нравилось, вас давно бы уже здесь не было.
— Не льстите себе, Рой. Если я еще здесь, то уж точно не из-за вас.
— Жаль. Я уже начал мечтать. Вот она извечная проблема жизненной ротации.
(1) Миктлантекутли — ацтекский бог подземного мира. Крайне непривлекательный персонаж, которого обычно сопровождают паук, сова и летучая мышь.
Часть 30. Falling.
FALLING.*
С Роем творилось что-то непонятное. Казалось, в нем поселились неуемные сущности, которые истошно боролись за его душу. Они рвали ее, растаскивая и пожирая ошметки. Он рассыпался на глазах. Колебания настроения уподобились взбесившемуся маятнику. Агрессивность сменялась сопливой меланхолией, а после перетекала в зашкаливающее чувство вины. Временами он крепко прикладывался к бутылке, после чего лежал обессиленный до следующего вечера. Энди тонул в отчаянии. Стив тоже. Ольга хранила молчание, временами тяжко вздыхая.
— Можешь ты мне объяснить, черт подери, что происходит?! — допытывался Шон.
— Происходит не что иное, как то, что я не могу быть счастлив…
— Не можешь быть счастлив? Ага. Что за бред?!
— Мне все приелось. Хочу избавиться от него. Это подобие семейной гетеросексуальной идиллии не для меня.
Стив всплеснул руками, нервно меряя шагами комнату. Он несколько раз открывал рот, набирая побольше воздуха и готовясь что-то сказать, но после обреченно выдыхал, так ни слова и не произнеся. Рой сидел, тупо уставившись в одну точку. Его раздражало любопытство друга, но он терпел.
— Что значит, ты хочешь от него избавиться?
— Все. Он мне надоел. Я сыт по горло. Не мое это дело, младенцев нянчить… Прикинь, утомился.
Стив бросился, навис над Роем, исторгая взглядом зевсовы молнии.
— Посмотри мне в глаза! Посмотри и повтори, что ты только что сказал!
Он грубо схватил Маккену за подбородок, поднимая к себе лицо.
— Смотри на меня! Я сказал, на меня смотри!
Рой вскинул глаза.
— Говори теперь!
