клялся в верности, в то время как я, которому было наплевать на бандитов, никогда не причинял им вреда ни словом, ни делом.
Я искоса посмотрел на нее: — Он когда-нибудь...
Она улыбнулась, очень слабо: — Вы спрашивали меня раньше, Хозяин. Нет, он никогда не прикасался ко мне - за исключением того единственного поцелуя, свидетелем которого вы сами были. Я думаю, что жалость, которую он испытывал к своей матери, и любовь, которую он испытывает к своей сестре, сделали его мужчиной, который уважает женщин, несмотря на то, что он, кажется, не уважает никого из мужчин.
Некоторое время, пока мы гуляли по берегу, я думал о загадке Артемона, поскольку все еще отделял ложь от правды. Несмотря на мой скептицизм, в какой-то момент я принял идею о том, что Артемон был лидером, способным управлять судьбами других и событиями на расстоянии, и что банда Кукушонка была настоящим теневым государством. Какая часть силы Артемона была реальной, а какая иллюзорной, не более подлинной, чем маскировка, созданная Ликосом? Влияние Артемона никогда не было таким большим, как мне казалось. Да, у банды Кукушонка были свои люди в Александрии и других местах; Ликос был одним из таких агентов. Но обширной сети шпионов и сообщников, необходимой для проведения рейда - без сговора с царем - никогда не существовало. Даже оружие и доспехи на борту «Медузы», должно быть, принадлежали царю Птолемею.
— Что будет с Аксиотеей? — спросила я, чтобы сменить тему. — Теперь, когда она получила признание Тафхапи, вернется ли она когда-нибудь в труппу пантомимов? Кажется маловероятным, что Тафхапи позволил бы своей дочери бегать по улицам голышом или выйти замуж за такого человека, как Мелмак.
Бетесда улыбнулась: — Я думаю, Аксиотея будет делать все, что захочет, и для нее не будет иметь значения, что подумает Тафхапи.
— Вероятно, ты права. А Мелмак и его труппа? Что будет с ними?
Бетесда пожала плечами. — Если царь Птолемей уступит трон своему брату, Мельмаку больше не придется носить этот громоздкий толстый костюм, потому что говорят, что Сотер стройный мужчина. У труппы по-прежнему будет много материала. Одного царя так же легко высмеять, как и любого другого. Разве все они не смешны?
Я кивнул: — Твои мозги всегда работают, не так ли, Бетесда?
— Как и ваши, хозяин.
— Тебе, должно быть, было ужасно скучно в вашей хижине в «Гнезде Кукушки» , каждый день, когда у тебя было столько свободного времени.
— Вы об этом понятия не имеете! Но не все мои часы были праздными. У нас с Исменой были свои обязанности по дому и рутина. И я многому научилась у нее.
Я нахмурился: — Какого рода вещам?
Бетесда пожала плечами и ничего не ответила, но я знал, что она, должно быть, имела в виду магию. Мне стало немного не по себе от мысли, что мою рабыню обучала ведьма уровня Исмены. Мужчине нравится думать, что его решения и поступки проистекают из его собственной воли, а не вызваны каким-то зельем, которое он выпил, или словами, нацарапанными на свинцовой табличке.
— Бетесда, эти вещи, которым тебя научила Исмена … ты уж никогда не используй эти знания, чтобы заставить меня, твоего хозяина, ...
— Ах, смотрите! Вот она. Она сказала, что встретится со мной здесь за час до полудня, и вот она!
Бетесда вырвала свою руку из моей и побежала к дальнему краю ближайшей дюны, где стояла Исмена, опираясь на трость, и выглядевшей как будто она была намного старше той женщины, одетой в элегантную одежду, которую она носила как Метродора. Сейчас на ней была невзрачная одежда торговки рыбой.
Обе женщины обнялись. Я прошел по песку, чтобы присоединиться к ним.
— Исмена, что ты здесь делаешь?
Она одарила меня долгим оценивающим взглядом. — Я скоро покину Египет. Прежде чем уехать, я хотела попрощаться с вами обоими.
— В последний раз я видел тебя на пристани в Александрии. Ты недолго постояла там, а в следующий момент исчезла. Я понимаю, что ты, должно быть, побежали обратно в здание таможни, но к тому времени там было полно царских солдат. Как тебе удалось сбежать?
— Сделавшись невидимой, конечно.
— Серьезно, Исмена ...
— Если тебе не нужен ответ, не задавай вопрос! — отрезала она.
На самом деле, у меня было очень много других вопросов, которые я хотел ей задать, но Исмена переключила свое внимание на Бетесду. Они вдвоем принялись болтать, пока шли по берегу, обнявшись. Я последовал за ними.
Внезапно Исмена сдавленно вскрикнула и указала в сторону прибоя: — Там! Ты это видел?
— Что? Я видел только пену и кусочки морских водорослей.
— Вон тот красный отблеск! Она высвободилась из рук Бетесды и сделала несколько шагов по воде, затем наклонилась и, казалось, что-то подняла.
— Что это? - спросила Бетесда.
— Посмотрите сами. — Исмена протянула к нам руку. На ее раскрытой ладони лежал ослепительно красный рубин.
Я перевел взгляд с камня на Исмену и обратно: — Это не может быть тем самым рубином, который...
— Он вернулся ко мне! - заявила она: — Я выбросила его в море, отдала Посейдону - но теперь он вернулся ко мне, очищенный от всех своих проклятий.
На мгновение я был поражен таким совпадением. Затем мне пришло в голову, что Исмена, возможно, только сделала вид, что выбросила рубин с «Медузы», а теперь прикинулась, что нашла его.
Она увидела сомнение на моем лице и спрятала драгоценность. — Ты знаешь иудейскую пословицу о рубинах, Гордиан? Ты должна знать ее, Бетесда. Нет? Исмена нежно коснулась лица Бетесды, затем посмотрела прямо на меня, цитируя поговорку. — «Ценность добродетельной жены намного выше всех рубинов». Мудрые слова для тебя, Гордиан.
Я откашлялся: — Я думаю, ты знаешь, Исмена, что у меня нет жены.
Ведьма улыбнулась: — Пока нет, Гордиан. Пока нет.
Продолжение египетских
