– Конечно, встретимся. А как же, – снова уверил ее визави и, немного помолчав, добавил: – У нас просто нет другого выбора.
– То есть? – немного опешила Мэтью. – Что значит?..
– То есть, то есть, – тоже немного ворчливо, в тон ей, но более добродушно пробурчал Иванов. – Неужели это еще надо объяснять. Между нами, как мне кажется, не просто ведь искорка проскочила. Мы с тобой теперь уже связаны некой незримой, но весьма прочной нитью.
– Какой нитью? – на оперработника устремился подозрительный взгляд серо-сине-зеленых глазок.
– Ну как. Кольцом... невидимых симпатий. И... кандалами страсти пылкой. Как сказал бы... Байрон. Точнее, Шелли. Вернее, Китс.
– Да что ты говоришь? А не слишком ли самоуверенное утверждение?
– Настоящие мужчины подобных вопросов себе не задают.
– Они действуют?
– Точно, – подтвердил настоящий мужчина и подкрепил свои слова новым объятием, от которого медноволосая дама, хотя на сей раз она должна была бы быть более подготовленной к подобному повороту событий, увернуться также не смогла.
* * *
Через полчаса Хелен Мэтью вошла в здание морского вокзала, причем вошла налегке: еще на борту лайнера она оформила доставку своих чемоданов и прочей клади в отель «Мариотт», оставив при себе из всех дорожных аксессуаров только лишь сумочку кремового цвета, оригинальной конусообразной формы, которая так гармонировала с ее персиковым манто и волосами медно-рыжего цвета.
Быстро пройдя иммиграционный контроль, Мэтью вышла из режимной зоны в просторный вестибюль, в котором, несмотря на ранний утренний час, было довольно многолюдно, и, лавируя между своими бывшими попутчиками и плотными рядами встречающих, не мешкая, направилась в сторону широченных крутящихся дверей, выходящих на привокзальную стоянку, постепенно превращающуюся в какой-то непрерывный конвейер ежеминутно подруливающих и тут же отъезжающих автомобилей. Не успела она, покинув здание вокзала, подойти к бордюру тротуара, как перед ней через какую-то пару секунд затормозило желтое туловище «Шевроле» с опознавательными признаками муниципального таксомотора. Хелен уже было протянула руку к дверной ручке, как случилось нечто непредвиденное. Откуда-то сзади ей на запястье опустилась чья-то крепкая, затянутая в черную кожаную перчатку рука. Женщина, слегка вздрогнув от неожиданности, тут же резко обернулась, скорее с возмущенным, чем с испуганным выражением лица, на котором тут же нарисовалось трудно скрываемое изумление.
– Джефф?! – выдохнула она, глядя в упор на стоящего перед ней человека в сером лондонском плаще, примерно одного с ней роста. – Ты что здесь делаешь?
– Как что? Встречаю мою девочку. Как истинный джентльмен. И друг, – небрежным тоном ответил Джефф, жестом давая понять высунувшемуся из окна водителю такси, что в его услугах больше не нуждаются. – Не мог усидеть в Париже. Думаю, как там она. Приедет, растеряется. Свежий воздух Нью-Йорка в голову ударит. Забудет друзей навестить. Дай-ка, встречу. Узнаю, как путешествие прошло. Какие впечатления.
– Да что ты говоришь. А больше не от кого узнать? – едко и сухо бросила Хелен, продолжая исподлобья смотреть прямо в глаза своему столь неожиданно объявившемуся заботливому «другу».
«Друг» подозрительно прищурил глаза и произнес, слегка растягивая слова:
– Ну почему не от кого? Всегда найдется... добрая душа. Просто хотелось бы все узнать из первоисточника. – Он внезапно перевел взгляд в сторону, куда-то за спину своей собеседницы и тут же сделал ей подчеркнуто вежливый приглашающий жест: – Прошу вас!
Хелен медленно оглянулась. Возле них, на проезжей части, стоял только что подъехавший черный шестидверный лимузин с затемненными стеклами.
Она усмехнулась:
– Как торжественно. Официальный прием?
– Заслуженные почести вернувшейся домой героине.
Женщина немного поколебалась и, похоже было, хотела что-то сказать, но затем, по всей видимости передумав, резко повернулась и сделала шаг к машине. Стоящий с ней рядом кавалер, опередив ее, предупредительно открыл среднюю дверцу.
Сев в машину, дама в персиковом манто передвинулась дальше, вправо, по длинному кожаному сиденью, чтобы максимально увеличить расстояние между собой и влезшим вслед за ней в салон соседом. В это время у себя из-за спины она услышала мужской голос.
– Доброе утро, куколка. Нам сегодня так и не удалось попрощаться. Вы были очень заняты. Ну хоть поздравствуемся, – произнес некто невидимый, расположившийся практически за ней, на заднем сиденье, справа.
– Привет, мальчик, – равнодушно ответила «куколка», не демонстрируя ни малейших попыток оглянуться назад.
– Отменная выдержка. Браво, – произнес ее сосед слева, не преминувший воспользоваться возможностью переброситься взглядом с сидящим сзади субъектом.
– Не смеши меня. При чем тут выдержка? Я прекрасно знала, что этот тип в скором времени непременно высветится. Рядом с тобой или с кем-нибудь другим из вашей конторы.
– Из нашей конторы, – с нажимом на слове «нашей» произнес Джефф.
Хелен медленно повернула голову и выразительно на него посмотрела, но, ничего не сказав, через пару секунд вернула ее в прежнее положение.
– И откуда же ты, интересно, это узнала? – раздался снова голос сзади, но на этот раз он был полностью проигнорирован.
– Да? – вопросительно посмотрев на медноволосую ответчицу, не дал последней фразе уйти в полное небытие Джефф.
– Да потому, что эту твою «добрую душу»... – ответчица сделала короткий кивок за спину, – я расколола еще три дня назад на пароходе.
– Это каким же образом?
– Он еще спрашивает! – криво усмехнулась Хелен. – Вы на себя хоть когда-нибудь внимательно смотрите?
– В смысле? – ее собеседник быстро опустил глаза на свою грудь и руки.
– В смысле. Да вы же как клоны. Копируете друг друга во всем, в чем только можно. В манерах ваших идиотских. В приемчиках. В пижонстве своем, дешевом. Даже вон... в жаргоне: «Куколка!»
– Ну... ничего, – буркнул сосед сзади сухим голосом. – Главное, что твои русские друзья друг друга не копируют. Такие разные.
– Да, кстати... – тут же подхватил тему Джефф. – А что это еще за здоровяк? С хамоватыми манерами.
– Но зато в идеальном смокинге, – едко добавил голос сзади.
– Ну... что касается манер, то по сравнению с присутствующими... – Хелен посмотрела на невозмутимый затылок шофера и поправилась, – с некоторыми из присутствующих, он просто главный церемониймейстер Букингемского дворца.
– Это не важно, – махнул рукой ее сосед слева. – Прежде всего меня интересует, откуда он вдруг взялся. И самое главное – зачем.
– Насколько я помню, мне таких заданий не ставилось. Откуда какой-то там здоровяк. И зачем.
