как-то объяснять свое решение, а уж тем более спорить. Маина сверлила его взглядом какое-то время, но, видимо, тоже не сочла нужным продолжать этот разговор. Потянулась к бурдюку.
Вель же немного подвигал больной рукой, проверяя ее работоспособность. Поморщился от боли, но в целом остался удовлетворен.
— Полегче, — прикрикнула на него подруга. — А то снова кровь пойдет.
— Да, прости… Не привык еще.
— Та ведьма, — без перехода продолжала Маина. — Что была в поле с Ратмиром. Она же успела тебя проклясть, верно?
— Угу, — наемник растянулся на траве, заложив под голову здоровую руку, прикрыл веки от яркого солнышка. — Приятного мало, доложу я тебе.
— Догадываюсь, — фыркнула девица. — Но чары ведь не подействовали на тебя должным образом. Это Селена помогла или…
— Нет, он сам, — покачала головой я. — Не спрашивай, как. Понятия не имею, хотя интересно до ужаса.
— Я полон сюрпризов, — самодовольно ухмыльнулся наемник, и Маина уже привычно протянула руку, чтобы его осадить, но, покосившись на раненное плечо, не стала. Вместо этого заправила за ухо белоснежные волосы. — На самом деле, я и сам точно не знаю. Я просто подумал тогда, что это за бессмертие, если любая вшивая ведьма меня проклясть способна. И оно как-то само отступило.
— Это твой дар, — задумчиво протянула я. — И мне кажется, я начинаю понимать, как он работает.
— Так поясни, будь добра, — недовольно буркнула Маина.
— Хорошо, — послушно кивнула я. — Вель за свою жизнь получал много… увечий. Синяки, ссадины, сломанные кости, — я поморщилась. Говорить об этом не хотелось. — И его бессмертие… подстроилось под это. Раны быстро заживали. А вот ведьм в ваших краях не водится…
— Это не мои края, — не преминула вставить Маина.
Я только улыбнулась ей. Беловолосая девица не скупилась на грубости и подначки в мою сторону, но обижаться на это — себя не уважать. Она такая, какая есть. А уж если вспомнить, что взрослела девушка подле наемника… Могло быть хуже. Зато Маина проявляла недюжинное желание разобраться в окружающем ее мире, и это, несомненно, подкупало.
— Ведьм в краях Веля не водилось, — послушно исправилась я. — Так что первые свои сглазы он получил от меня. Потом еще Демира постаралась… В общем, его дар… Постепенно научился справляться и с этим.
— Чушь какая-то, — покачала головой Маина.
— А как по мне, так все разумно, — задумчиво протянул Вель. — Селена сама говорила, что дар — это всегда какое-то умение. И у меня это… умение выживать?
— Скорее уж, не умирать, — поправила я его.
— А есть разница? — удивилась беловолосая девица.
Я смотрела на Велемира и молчала. В его серафинитовых глазах весело плясали черти, а улыбающиеся губы вновь попали в окружение ямочек-полумесяцев. Он подмигнул мне и спросил:
— Как твои руки?
— Уже лучше, — я опустила голову, осматривая свои кисти, сплошь облепленные заговоренным подорожником.
Вель встал с травы, подобрался ближе ко мне, уселся рядом и бережно подцепил один из листочков. Под ним сквозь лохмотья обгоревшей кожи уже проглядывала молодая — тонкая и розовая. И дело было, конечно, не в заговоре.
— Видишь, почти все зажило, — шепнула я.
— Чудно, — он придвинулся еще ближе, прижался губами к моему виску.
— Ты хотел сказать, чудо?
— Это для тебя чудо, — его теплое дыхание приятно щекотало щеку. — А для меня — серая обыденность, — руки наемника бережно обвили меня.
— Пойду-ка я, — раздался ворчливый голос Маины. — Еще воды принесу, — и она скрылась в лесу беззвучно — ни одна ветка не хрустнула под узкими ступнями.
— Она мне нравится куда больше бугровщика, — хихикнула я, утыкаясь носом в шею Велемира.
— Ты ее еще плохо знаешь.
Я прикрыла веки, чувствуя, как солнце уже не греет, а печет макушку. Несмотря на это, пересаживаться куда-то в тень не хотелось. Не сейчас, когда наемник обнимает меня. Я бы осталась сидеть на месте, даже будь подо мной муравейник.
— Вель? — все же, я не могла не спросить.
— М-м-м?
— Как ты это сделал?
— Все тебе расскажи…
— Вель!
— Что? Я сам не ведаю. Просто сделал, и все. Просто не хотел… тебя отпускать.
— И все?
— А этого мало?
— Это… так не работает.
— Но ведь я смог. Подумай сама, Веледар сумел передать мне его. Дарокрадов у нас сроду не водилось, ты же знаешь, да и не помогли бы они. А дед просто хотел меня спасти. А я захотел спасти тебя. И все сработало, потому что так и должно быть. Бессмертие нужно вовсе не для того, чтобы жить вечно. А чтобы умереть тогда, когда сочтешь нужным. Чтобы быть хозяином своей судьбы. Или чтобы жил тот, кого ты любишь.
— Это все твое баранье упорство, — фыркнула я. — Видишь, ты и умереть был готов, лишь бы было по-твоему.
— Нет, вы посмотрите на нее! — возмутился наемник. — Я сказал, что люблю ее, а она… Ведьма!
— Полегче, — рассмеялась я. — Ты больше не бессмертный, забыл? Так что злить ведьму — не лучшая идея.
— Как и любить болтливого наемника?
— Болтливого, наглого и заносчивого, — строго поправила я. — И очень самоуверенного. Ты прав, дурацкая затея.
Он резко отстранился от меня, щуря серафинитовые глаза, в которых не осталось и тени улыбки. Только странная — испуганная? — серьезность.
— О, Перун всемогущий, — я возвела очи горе, сетуя небесам на бестолковость этого человека. — Вель, ты самая большая и язвительная заноза из всех, кого я встречала за свою жизнь. А я одна из ведьм, которых ты всегда презирал. Но ведь это никогда не могло помешать нам. Правда?
Мой вопрос не требовал ответа, именно поэтому Велемир поцеловал меня, не пререкаясь и не споря. Прямо здесь и прямо сейчас это была она. Несомненно, странная, нескладная и нелогичная, но прекрасная во всех своих проявлениях Правда.
Эпилог 2-й
Митя наметанным глазом еще раз быстро пересчитал монеты, которые ему протягивал хмурый мужик с клочковатой, местами как будто выщипанной, бородой, и сгреб их с не шибко чистой ладони.
— Еще будем? — с надеждой спросил он, пряча деньги в свой кошель.
— Да ну тебя, — отмахнулся мужик, с некоторым трудом вставая из-за стола. — Итак обобрал меня, проклятый!
— Не умеешь играть — не садись, — буркнул Дмитрий себе под нос, начиная складывать веши в холщовый мешочек.
— Ась? — тут же насторожился мужик, угрожающе расправляя не самые хилые плечи.
— Не серчай, говорю, родной, — поспешно исправился Митя. — Сегодня удача не на твоей стороне, только и всего.
Мужик смерил его злобным взглядом, но все же отошел. Направился куда-то в сторону кухни.
— Ну и зараза же ты, родной, — добавил бугровщик себе под нос.
И решил ускорить сборы,
