пуховике, на голове шапка с помпоном. Это не было специальным нарядом — она в обычной жизни действительно часто носила платья, наверное, в нем и приехала на запись.
— Должна признать, что не очень уютно себя чувствую без каблуков, — с толикой осуждения в голосе заявила она.
— Ты всегда хорошо выглядишь, — осторожно ответил Дан.
Сонхи еще в гримерке вручила Дану ключи от машины — арендованной, разумеется. Транспорт ждет их на закрытой парковке. Стафф неплохо ориентируется в таких местах, в том числе знает расстановку камер. Стадиону здесь принадлежит только одна камера, остальные в собственности города. И получить доступ к камерам полиции действительно сложно. Поэтому главное — не попасть в обзор частной системы видеонаблюдения. Это легко, потому что съемка ведется только у входа в здание. Они вышли одетые неброско, в капюшонах, да еще и с выхода, которым пользуется стафф — маловероятно, что кто-то обратит на них внимание. К тому же… это очень нагло — ехать на свидание прямо с фестиваля. Но как раз поэтому их никто и не ожидает увидеть вдвоем на парковке.
— Не снимай маску, пока мы немного не отъедем, — попросил Дан, трогаясь.
— Как в шпионском романе, — хихикнула Арин. — Умеешь уходить от слежки?
— Не уверен, но точно знаю, что заметить ее можно, даже если ты не шпион.
Он выехал с парковки — шлагбаум открыли, даже не взглянув на них, а дальше они выехали на пустынную боковую улицу. У выходов для зрителей, разумеется, народу и машин немало, но именно здесь тихо. Главное — не застрять в пробке. Дану повезло, он быстро влился в поток машин и очень скоро оказался достаточно далеко от стадиона.
— Ты на меня обижен? — спросила Арин, снимая маску.
— Нет, я просто не понимаю, к чему это. Сначала показала, что я тебе интересен, а потом начались какие-то странности. Зачем?
Он вел машину и не мог полноценно отслеживать ее эмоции. За рулем он себя чувствует не особо уверенно, а в Корее водят… резковато. Все вечно спешат, поэтому трогаются и тормозят очень внезапно. Но в такое время трафик на дорогах слабый, главное просто быть внимательным. Попасть в аварию сейчас, конечно, будет особенно… весело.
Арин молчала. Дан, остановившись на светофоре, посмотрел на нее. Губы надула, будто обиженный ребенок, но глаза очень задумчивые: кажется, пытается найти логичный ответ, но пока не получается.
— Минсок мне потом рассказал, что это в Корее тактика общения такая, — сказал Дан, — Но мне она не нравится. У нас бешеные графики, даже одно свидание выбить проблема, если еще тратить время на все эти игры, то проще вообще не общаться.
— То есть, ты обижен? — снова спросила Арин.
— Нет, — снова ответил Дан. — Возможно, немного злюсь. И на себя в том числе, потому что мне эта ситуация кажется очень глупой.
Зажегся зеленый, Дан тронулся. Сонхи вручную расчертила ему маршрут в навигаторе, который теперь тихо бубнил, но это не особо отвлекало: покинув пределы стадиона, Дан уже знал, куда ехать.
— Прости, — покаянно призналась Арин.
— Забудем, — тряхнул головой Дан. — У вас уже все готово к камбеку?
— Из основных материалов — да. Дэнс-практику только снять осталось, — охотно подхватила другую тему Арин. — Но у нас и не принято делать столько материала, сколько делаете вы…
— Контент для фанатов является попыткой увеличить фанбазы, — просто ответил Дан, сворачивая на одну из боковых улиц.
Он надел маску у въезда на парковку ресторана — охране назвал трехзначный цифровой код, их запустили внутрь маленькой крытой парковки. Здесь уже можно не переживать о возможности быть обнаруженными. У этого входа в ресторан их уже ждали.
Вежливый сотрудник проводил в отдельное помещение, где они разделись и сели за небольшой столик в центре комнаты. Окон не было, что является частой практикой для мишленовских ресторанов — ничего не должно отвлекать от еды и разговоров.
Здесь нет меню, им принесли только карту бара, официант проконсультировал их в выборе напитков — не вина, потому что Дан за рулем, а Арин пить не хотела. Ну и после блюдо приносили одно за другим, всего двенадцать небольших порций. Все, ожидаемо, безумно вкусно, немного необычно и очень сытно. Несмотря на микроскопические порции, к десерту Дан был готов просить пощады.
— Это сурово! — расхохоталась Арин, когда перед ней поставили последнюю тарелочку, — Я уже наелась, а они соблазняют меня шоколадом!
Дан тоже засмеялся.
Он действительно хорошо провел этот вечер. Арин приятная собеседница. В отличие от многих айдолов, которые толком и не знают жизнь за пределами тренировочных залов, она много путешествовала, училась, знакомилась с людьми вне индустрии. Какие-то ее истории Дан уже слышал в прошлой жизни, но своей прелести они от этого не потеряли.
— Я очень люблю шоколад, — призналась Арин, отламывая кусочек десерта,– но шоколад не любит меня, он оседает у меня на бедрах и продюсеры потом кричат, что я жирная.
У ее шерстяного платья длинные рукава, но свободный ворот открывает ключицы. Жирной ее назвать никак нельзя — в ямочки ключиц можно яйца класть, они не выпадут. Просто тип фигуры такой, с пышными бедрами. По сравнению с многими айдолами-худышками она и правда может казаться немного в теле, но это только в сравнении. Рядом с обычными девушками Арин очень миниатюрна.
— Уверен, что они делают просто потому что привыкли на всех орать, — демократично ответил Дан.
— Это да, — кивнула Арин. — Я набрала полтора килограмма — жирная свинья. Дина похудела на полтора килограмма — вобла сушеная. Они вечно недовольны нашим весом. И внешностью, и способностями, и вообще всем. Но, думаю, у всех так.
Дан покачал головой:
— В Person меньше. По крайней мере — не так грубо. Если проблемы с набором веса — отправляют к тренеру в зал, если слишком похудел — к психологу. Правда, мнения девчонок не спрашивают, даже если набрали или похудели они вполне осознанно — все равно будут должны вернуться в определенные пределы. Ну, а нас шестерых вообще по поводу веса не трогают.
— Парням именно в плане килограммов проще, — вздохнула Арин, уже доедая десерт, — Вам хотя бы качаться можно. А мне и качаться нельзя: кубики пресса смотрятся неженственно.
Дан покачал головой. Девушкам, конечно, сложнее накачать рельефные мышцы, но все же…
