Осталось теперь выяснить только один щекотливый момент — возможно ли в принципе отыскать данный клад, даже если, образно выражаясь, наплевать на все моральные нормы и ограничения. Имея богатый поисковый опыт и зная возможности современной поисковой техники, могу сказать только то, что отыскать данные сейфы можно в одном-единственном случае. Этот случай касается полного переноса кладбища на новое место. Только если будут перенесены все могилы и окружающие их ограды, можно будет со 100-процентной вероятностью отыскать так и не найденные Адамом Щепковским сокровища. Все же остальные попытки заранее обречены на неудачу. Но поскольку такой поворот событий в наше время вряд ли возможен, то, скорее всего, кладбищенский клад так и будет лежать на своём месте...
Две телеги святого Антония
Эта во многом показательная и даже классическая по основным своим параметрам легенда, как и многие иные истории подобного рода, берёт своё начало в несчастливое для нашей страны время. Начну я свой рассказ о ней с рапорта, который дошёл до наших дней благодаря работникам государственных архивов и усилиям Игоря Кузнецова, который опубликовал его на страницах газеты «Клады и сокровища», ныне, к сожалению, окончательно закрывшейся.
«Во исполнение последовавшего из Духовной консистории в оное духовное правление указа от 7-го числа августа сего 1836 года честь имею оному правлению отнестись.
В прошедшем 1812 году я находился при Поречской соборной церкви протоиреем и благочинным и живо припоминаю, что в том 1812 году в июле месяце было предписано, опасаясь нашествия неприятеля выбираться из города куда-либо. 19 июля (ст. стиля) я, с помощью соборной церкви помощников, старосты церковного (мещанина Александра Родомацкого, который тогда отлучился из города неизвестно куда), мещан Андрея Лебеткинау кой уже умре, и Андрея Лаврентьева Егорова в церкви соборной с торопливостью от наступления неприятеля отодрали от святых икон оклады серебряные, сосуды священные серебряные, Евангелия окладные серебром, кресты напрестольные серебряные и прочие вещи, видные в церкви, а также деньги звонкою монетою с собой в стихарях с завязанными у них рукавами унесли. Оные вещи на повозке отвезли мы на 16 вёрст в отстоящее сельцо Лоскотово помещика Петра Васильева, в лесу который простирался вёрст на пять или более, где я с означенными помощниками и отдал церковные вещи для зарытия в некоем потаённом месте священнику приходской Лоскотовской Воскресенской церкви — Антонию Соколову. Оный священник вещи принял и в месте незнаемом зарыл.
Антония Соколова, не успевшего уйти, при ограблении Воскресенской церкви и оного помещика французы били железными шомполами, отчего он в два дни умер. Вещи церковные и деньги французы искали, на кладбищах новые могилки разрываемы были в надежде получить что-либо скрываемое. А где вещи те были зарыты и деньги церковные, со смертью Антония Соколова сказать невозможно. Денег же было с лишком три тысячи рублев, что и в ведомости годовой обозначено.
Я же, нижайший, не имея способа выбраться из дома и что-либо увезти, потерпел от неприятия убытку в 1800 рублев, но пособия никакого не получил, от чего и в сие время потерпеваю крайности в содержании моёму о чём рапортую верно.
Сентября дня 1836 года. К сему рапорту протоирей Илия Зверев руку приложил».
Итак, мы с вами имеем благодатный материал, в котором чётко прослеживаются все признаки типичной кладоискательской истории. Тут есть и особого рода обстоятельства (нашествие французов), и сами вполне реальные сокровища (церковные предметы и крупные суммы в монетарном виде), и человек, который погиб, прежде чем успел сообщить о месте захоронения клада (избиение священника шомполами). И меня буквально одолевает великий соблазн показать читателю на данном конкретном примере, как же разрабатываются такие вот типичные кладовые легенды.
Прежде всего, район, связанный с теми или иными событиями, исследуется с географической и исторической точек зрения. Выясняется, что городок Поречье, упомянутый в рапорте протоирея Илии Зверева, ныне называется Демидов (районный центр), и расположен он на запад от Смоленска при слиянии рек Каспля и Гобза. При этом через первую реку жителей перевозил паром, а через вторую был переброшен деревянный мост. При императрице Елизавете на левом берегу р. Каспли был устроен монетный двор, который упразднили в 1763 году. Там же находилась таможня. Эти факты укрепляют нас в мысли о том, что в городе, где были выстроены такие нерядовые государственные заведения, должны были водиться немалые деньги и общий уровень зажиточности горожан был отнюдь не низкий. Данное соображение также подтверждает мысль о том, что соборная церковь (т.е. самая главная церковь г. Поречья) была отнюдь не бедна и имела возможность скопить в своих закромах значительные наличные средства и чисто церковные сокровища.
Илия Зверев упоминает дату 19 июля, как время, когда он начал проводить эвакуацию вверенного ему имущества. Это важно, так как накануне этой даты (17 июля по старому стилю) в город пришли три колонны армии Барклая де Толли, отступавшие из г. Витебска. А 23 июля 1812 года французские войска заняли Сурож и Яновичи и находились от Поречья всего в 50 верстах. Эвакуация, хоть срочная и спешная, дело отнюдь не быстрое, это понятно каждому. Хотя и с помощниками, но он явно провозился не менее двух дней, прежде чем сформировал и должным образом упаковал груз, который занял целую телегу. Но почему он поехал именно на восток? Это тоже объяснимо. Во-первых, неприятель наступал с запада, а во-вторых, Зверев наверняка хорошо знал Антония Соколова и, может быть, даже хотел помочь тому с эвакуацией ценностей приходской церкви деревни Лоскутово, находящейся на его попечении.
Но всё же остаётся ещё ряд вопросов, которые не дают удовлетвориться столь очевидными ответами. Не зря же протоирей Зверев упоминал в рапорте громадный лес, «который простирался вёрст на пять или более». Видимо не зря он повёз церковные сокровища именно в Лоскотово, а не куда либо ещё. Ведь само Поречье (как и нынешний Демидов) стояло на совершенно открытой местности. Прятать что-либо ценное вблизи города, не уверившись заранее, что за тобой не наблюдают из-за какой-нибудь копны сена или из-за угла деревенской хаты, было немыслимо, и вот поэтому драгоценную повозку направили в столь глухую деревеньку. В ней на тот момент было достаточно большое население, т.к. церкви в маленьких деревнях не строили. Это уж потом, по состоянию переписи 1856 года, в ней осталось всего 5 домов, приходская опустевшая Воскресенская церковь и 36 душ дворовых. По понятиям протоирея, лучшего места для организации тайника было не найти, ведь именно дремучие леса издревле считались у россиян наилучшим местом для сокрытия своего имущества от расхищения очередными завоевателями.
В Лоскотово приезжие гости, несомненно, рассказали о том, что творится в округе, и наверняка помогли священнику провести и собственную операцию по эвакуации. Ведь время их поджимало неумолимо, и нужно было торопиться. На следующий день гости отправились обратно. Привезённый ими груз был перегружен на телегу Антония Соколова, и сам приходской священник, конечно же, поехал вместе с ним. Деревня, откуда вышел это маленький караван, до наших дней не сохранилось, но известно, что стояла она на берегу реки Гобза.
