Семёнов бросил взгляд на часы:
— Минут двадцать, если не больше, он уже едет.
— Всё равно надо лететь. Берите моих оперов и посылайте немедленно, вне зависимости от реакции оборонщиков. Может, успеют. От Королёва до Костромы всего двести километров.
— Всё? — посмотрел на Голенищева начальник оперативной бригады.
Тот сокрушённо развёл руками:
— Всё.
Семёнов включил айком. Афанасий Пахомов не ответил. Тогда Сергей Данилович вызвал Марина:
— Сержант, бегом ко мне!
— Не могу, товарищ полковник, — бодро отозвался Дохлый.
— То есть к-как это — не могу?! — От удивления Семёнов начал заикаться.
— Я подъезжаю к Грибаново, минут через десять мы стартанём в Судиславль.
Семёнов невидящими глазами уставился на улыбнувшуюся Леонсию.
— К-какого дьявола?! На чём стартанёте?! Кто — мы?!
— Кот… прошу прощения, капитан Котов и команда… всего шестеро вместе со мной и сержантом Бугаевым. «Вертушка» уже ждёт.
— Какая «вертушка»?!
— «Шестидесятая».
— Какая коман… — Семёнов замолчал, сообразив, что речь идёт о группе антитеррора, с которой служил Пахомов-младший. — Сержант, да я тебя… под трибунал!
— Да хоть под каток, — хмыкнул Марин. — Загнуться командиру одному я не дам! Вернусь с ним — и хоть стреляйте потом!
Связь прервалась.
— Что он сказал? — сощурилась Леонсия.
— Марин… с Бугаевым…
— Я поняла, что они вместе. Едут в Судиславль?
— Полетят… через десять минут. Некто Котов даёт им «вертушку».
— Котов — бывший сослуживец Пахомова.
Семёнов посмотрел на коллегу бешеными глазами.
— Я… его!..
Леонсия мягко положила пальцы ему на сгиб локтя.
— Не надо, Сергей Данилович. Звоните Марину, пусть доложит по форме, возможно, его инициатива в данный момент единственный выход из положения. Как говорили древние: если проблема разрешима, не стоит беспокоиться, если неразрешима — беспокоиться бессмысленно[16].
Семёнов каменными челюстями перекусил возражения, снова вызвал Марина:
— Сержант, коротко и внятно ситуацию!
Дохлый доложил.
— Сколько вас? Ах да, шестеро. Что за «вертушка»?
— Я говорил — Ка‑60М.
— В Судиславле будете через час, сразу в город не суйтесь, спугнёте возможных помощников, мы проверим аэродромы, я дам ориентировку на все готовые к вылету борта.
— Есть, — с явным облегчением ответил Марин, и Семёнов его понял: под трибунал попасть не хотелось и ему, каким бы лихим сержант ни казался.
— Мои связи не понадобятся? — спросила Леонсия, едва успевая за стремительно шагавшим полковником.
— Дохлый… пардон, сержант Марин — бывшая АТК «Альфа», у них свои каналы. Хотя… — Они вошли в кабинет Семёнова, и он сразу включил компьютер. — Нужен поиск по всем близлежащим к Судиславлю аэродромам.
— Не только, это может быть любая пригодная к посадке и взлёту площадка, если Пахомова-старшего всунут в «вертушку».
— Почему в «вертушку»? — Семёнов рухнул в кресло. — В самолёт?
— Чтобы самолёт взлетел, нужна хорошая ВПП, а в самом Судиславле такой нет, аэропорт там слабенький, быстрые борта не принимает. Возможно, перехватчики используют промежуточную схему.
Семёнов кивнул, коснулся сенсора прямой связи с командующим.
— Звоню Зернову, без его санкций мы не запустим поддержку.
— А я пока свяжусь с коллегами. — Леонсия выбежала из кабинета.
Командующий ответил только через несколько минут.
— Сергей Данилович, я занят…
— У нас ЧП, товарищ генерал, — мрачно сказал Семёнов. — Предположительно «три нуля».
Окрестности Судиславля
10 октября, вечер
Лётчики врубили форсаж, и вертолёт домчался до Судиславля меньше чем за сорок минут.
За время полёта дважды выходил на связь Семёнов, сообщил о поисках «подозрительных летающих машин» в пригородах Судиславля, если таковыми считать деревеньки и посёлки, не отличимые от окраин районного центра. Но сильно мешала сплошная облачность, и даже подключённая к поиску система орбитального военного зондирования поверхности земли помогала слабо. По предварительным данным, полученным по запросу третьего Управления ФСБ, к полёту готовились вертолёты из пяти военных гарнизонов района и борт МЧС, о чём Семёнов и доложил Котову, взявшему на себя командование группой.
— Нет резона искать взлетающий борт, — покачал головой сухопарый, с выбеленными сединой висками Максим Зубков. — Один шанс из сотни, что мы вычислим отход группы. Надо лететь прямо к дому, где живёт Пахомов.
— Там сесть негде, — возразил Сизов, — улицы узкие, кругом линии электропередач.
— Пруд, — ткнул пальцем в планшет Котов. — Это всего метров двести от улицы Достоевского.
— Посоветуйся с пилотами.
Капитан связался с кабиной лётчиков:
— Майор, вы хорошо ориентируетесь? Тут под нами есть пруд, прикиньте — сможете сесть?
— Темнеет, — с сомнением отозвался второй пилот.
— Надо — сядем, — отрезал первый.
Котов оглядел группу. Собирались в спешке, и ни о каких «комплектах боевого применения» речь не шла, что на ком было, тот в том и полетел. Из оружия на борту «Ка‑60» имелся только БНЗ пилотов — пистолеты «Волк», да у Зубкова был наградной «макаров», который он имел право носить на гражданке как лицо, наделённое особыми полномочиями. Плюс три ножа.
— Негусто, — хмыкнул Друян.
— Разберёмся, — спокойно сказал Рома Сизов. — Если это оперативно-диверсионная группа — стрелять побоятся, чтобы не поднимать шума, так что будем почти на равных.
Дохлый попытался ещё раз связаться с Афанасием, что он делал на протяжении всего полёта, но безрезультатно. Полковник сам ему позвонил один раз, сказал, что подъезжает, и больше на связь не выходил.
— Рацион!
Перешли на радиосвязь; рации были у всех.
Вертолёт сделал горку: пилоты осматривались, — потом круто ухнул вниз, взвыв двигателем почти у самой земли.
Дохлый откатил дверцу, выпрыгнул первым, перекатился по жёсткой траве на берегу пруда. За ним точно таким же образом десантировались остальные.
Котов стукнул в дверцу пилотов:
— Оружие!
Пилоты переглянулись, но подчинились требованию, понимая, что их пассажиры собрались не на прогулку.
