– Щас открою, – пообещал Ромочка. – Даже маслом смажу. Только ты, чистое дело, давай не с крыльца.
Хлопнула дверь. Из-за угла вышел пузатый Влас. Расстегивая на ходу штаны, он направился к дереву. Почувствовав что-то неладное, Влас поднял глаза и увидел перед собой угрюмого Гаруна с двумя зубилами в руках. Рамец побледнел и поднял руки вверх. Штаны скользнули на землю, из-под подола рубахи брызнула светлая струйка. Гарун качнул головой влево. Влас с готовностью кивнул. В это время отделившийся от стены тушинец с размаху ударил его молотком в висок. Брызнула кровь. Рамец с пробитой головой повалился на траву. Поморщившись, Гарун отступил от растекающейся из-под мертвого тела лужи.
– Это всего лишь рамец, – пробормотал Пров, истолковав по-своему реакцию новичка.
Гарун не ответил. Сзади зашуршала трава. Кари скользнул в тень, помогая подняться Зое. Последним приполз Савва.
– Сколько их внутри? – спросил Кари, вытаскивая молоток.
– Остался один, – доложил Гарун. – Он в подвале. Сейчас удобный момент. Я – впереди. Пров и Савва, за мной!
Гарун открыл дверь и сбежал по ступенькам в подвал. Впереди лязгнуло железо. В конце коридора кто-то чертыхнулся. Звякнуло стекло. Выглянув из-за угла, Гарун увидел юного рамца возле железной двери в подземный переход. Ничего не замечая, рамец сосредоточенно лил на дверные петли масло из стеклянной бутыли. Гарун бесшумно подкрался к Роману и осторожно тронул его за плечо. Вздрогнув всем телом, юноша выронил бутыль, которая упала на каменный пол и разбилась.
– Тихо, Рома! – Гарун схватил парня за шиворот. – Жить будешь, если ответишь на мои вопросы. Говори, кто есть в переходе?
Рома затряс головой, испуганно косясь на обступивших чумазых людей.
– Никого, – прохрипел он. – Только Влас во двор вышел. Он скоро вернется.
– Он уже не вернется, – нахмурился Гарун. – Открывай дверь и даже думать не моги бежать.
– Что это мы с ним цацкаемся? – вмешался Пров. – Пристукнуть и дело с концом.
– Посмотрим на его поведение, – сказал Гарун. – Ну, живо!
Дрожа от страха, Рома отодвинул засов. Беглецы вошли в длинный коридор, освещенный тусклой электрической лампочкой. Кари захлопнул дверь и заклинил изнутри зубилом. Гарун схватил рамца за рукав и быстро пошел вперед. В конце перехода их ждала стальная решетка, за которой виднелись уходящие вверх ступени широкой лестницы.
– Мы уже в подвале учебного корпуса, – определился Гарун. – Рома! Давай ключ от решетки.
– Ключа нету у меня, – задрожал юноша. – Он есть у Корнея, начальника охраны. Его люди сидят на всех этажах.
– Я говорил, что толку от рамца не будет, – замахнулся Пров.
– Погоди, – остановил Кари.
Надорвав карман видавшего виды комбинезона, русич вытащил длинную стальную булавку. Согнув жало крючком, он вставил ее в замочную скважину и легко открыл замок.
– На четвертый этаж, – сказал Гарун. – Кафедра там.
Поднявшись на площадку, он выглянул в коридор. Возле двери кабинета с потускневшей бронзовой рамкой, развалившись в кожаном кресле, дремал усатый рамец. Под креслом стоял пустой кувшин из-под пива, недвусмысленно указывая на причину внезапной сонливости охранника.
Гарун подкрался к охраннику и ударил его ребром ладони по шее. Удивленно хрюкнув, рамец свалился с кресла и растянулся на полу. Гарун подошел к двери и остановился перед бронзовой рамкой, в которой торчал кусок выцветшего картона с надписью:
И. О. ЗАВ. КАФЕДРОЙ ТЕОРФИЗИКИ
ДОЦЕНТ Г. И. АЛМАЗОВ
Чуть пониже кто-то приписал от руки:
Раньше ездил на верблюде,
А теперь сидит в «ауди».
Гарун толкнул дверь и вошел в кабинет. Он увидел длинный зеленый стол для совещаний, профессорское кресло с высокой черной спинкой, книжный шкаф, отделанный белым пластиком, гнутые стулья с жесткими сиденьями. Вся мебель была чужой и незнакомой. Старательно загнанная в подсознание тоска по утраченному прошлому внезапно распрямилась стальной пружиной и вырвалась наружу. Его охватило желание закричать, схватить топор, сокрушить всю эту стильную итальянскую мебель и бежать, бежать куда глаза глядят, потом рухнуть, забыться, заснуть. Пошатнувшись, он опустился на стул с гнутыми ножками. Русич деликатно кашлянул. Гарун, покачав головой, указал на портрет Пуанкаре, криво висевший на стене. Кари подошел к портрету и поправил его. Из-под рамы выпала пачка пожелтевших листов, оклеенных бумажной лентой. Кари поднял бумаги и подал Гаруну. Узнав свою подпись, Алмазов сорвал бандероль.
«Докладная записка Ученому совету», – прочитал он на титульном листе. Схватив бумаги, он лихорадочно зарылся в текст, передавая прочитанное русичу. Отложив последнюю страницу, Кари сочувственно посмотрел на Гаруна. Затем приоткрыл дверь в коридор.
– Савва! – крикнул он.
Глава 36
Потеряв связь с Землей, бортовой компьютер «Джотто» мгновенно переключился на автономное управление. Спасая аппарат, он направил его в видимый просвет между двумя снежными облаками. Проскочив край облака, «Джотто» оказался в чистом пространстве прямо над идеально гладкой поверхностью объекта Э-1, ослепительно засверкавшей на солнце, появившемся на мгновение в просвете облаков. Пытаясь избежать столкновения с ядром кометы, «Джотто» включил оба радиальных двигателя. Но в этот момент круглый камешек массой в сто граммов на скорости восемьдесят километров в секунду угодил прямо в борт космического зонда. Прошив насквозь два слоя противометеорной брони, камешек взорвался внутри вычислительного блока, превратив космический аппарат стоимостью триста миллионов долларов в груду металлолома.
Летящие с относительной скоростью семьдесят километров в секунду двести килограммов магниевого сплава легко пробили метровый лед, отделявший внутреннюю полость кометы от космического пространства. Врезавшись в поверхность тысячелетия назад застывшего озера, «Джотто» взорвался, мгновенно распавшись на атомы. Взрыв раздробил насыщенный вирусами слой льда на мельчайшие гранулы. Внутри воронки на месте взрыва лед кипел, превращаясь в пар, который захватывал гранулы с вирусами и мощной струей выбивался в открытое пространство. Через два часа комета Хэлли удалилась от места катастрофы на полмиллиона километров, оставив в плоскости земной орбиты зараженное вирусами облако.
Американский сателлит «ИКЭЭ-3», пролетавший двадцать пятого марта на расстоянии 30 миллионов километров от узловой точки, зарегистрировал облако ледяной пыли поперечником около ста тысяч километров, которое дрейфовало со скоростью сорок километров в секунду в направлении от Солнца. Спутник передал данные с параметрами движения облака в Западный центр наблюдения за кометой. В тот же день данные об облаке были переданы в Бамберг. К несчастью, никто из аналитиков, занятых составлением отчета о предполагаемых обстоятельствах гибели «Джотто», не догадался связать его появление с прохождением кометы. Принятую из Пасадины информацию отправили в архив до лучших времен, которые так и не наступили.
