Как я жалел, что не могу прочесть его мысли! А он, казалось,разозлился и исполнился решимости. Ветер трепал его каштановые волосы.
– Отца не убили в степи, – дрожащим голосом выговорилон. – Отец жив. Он там, в кабаке.
– Хочешь повидаться с ним?
– Непременно. Нужно сообщить ему, что я не умер! Ты слышал,о чем мне рассказали в доме?
– Нет, я решил, что вам нужно побыть наедине. Видимо, яошибся?
– Они говорят, что он спился, потому что не мог проститьсебе гибель сына. – Он злобно посмотрел на меня, словно я совершилчудовищную несправедливость. – Мой отец, Иван, – храбрец, охотник!Иван – воин и певец! Как все любили его песни! Иван спился, потому что не сумелспасти сына!
– Спокойно. Пойдем в кабак. Придумаем, как лучше сообщить...
Он раздраженно отмахнулся и, шагая совсем как смертный,пошел по улице к реке.
Мы вместе вошли в кабак. Внутри прямоугольного помещениябыло темно, сильно пахло горелым маслом. Здесь пили рыбаки, купцы, убийцы. Принашем появлении все обернулись, но тут же забыли о нас, однако Амадео успелзаметить человека, лежавшего на скамье у задней стены.
Мне захотелось оставить его одного, чтобы он справился сам,но я боялся за него и молча наблюдал, как он садится рядом со спящим.
Я с первого взгляда узнал человека из воспоминаний, человекаиз видений Амадео. Узнал по рыжим волосам и усам. Отец Амадео, охотник Иван,забравший его из монастыря, чтобы исполнить волю князя, пославшего их наопасное дело: выяснить, что происходит в разгромленной татарами крепости.
Я притаился в тени и смотрел, как словно светящийся изнутрисын снимает с левой руки перчатку и кладет неестественно холодную ладонь на лобспящего отца, как просыпается бородач, как начинается разговор между отцом исыном.
Бессвязной пьяной исповедью отец, готовый повиниться передвсяким, кто будил его, излил Амадео повесть о своем преступлении.
Он выпускал стрелу за стрелой. Он мчался за безжалостнымитатарами, размахивая луком. Весь отряд перебили. А сына – моего Амадео! –похитили. И вот теперь бывший охотник стал Иваном-пьяницей. Добычи едва хваталона выпивку. Какой из него сейчас воин?!
Амадео терпеливо и медленно подбирал слова, чтобы отвлечьИвана от горьких мыслей и открыть ему правду:
– Я ваш сын, сударь. Я в тот день не умер. Да, они забралименя. Но я жив.
Я еще никогда не видел, чтобы Амадео так самозабвенноотдавался любви или скорби, счастью или горю. Но пьяный упрямец хотел получитьот пытливого незнакомца только одно: стакан вина.
Я купил у хозяина бутылку хереса, чтобы поднести тому, ктоне желал слушать, кто не желал смотреть на изысканного юношу, пытавшегосязавладеть его вниманием.
Я передал бутылку Амадео.
Потом я отошел к стене, чтобы лучше видеть лицо Амадео, ноувидел одну лишь одержимость – стремление заставить отца выслушать его.
Он терпеливо говорил и говорил, пока слова не начали наконецпроникать в затуманенное сознание пьяницы.
– Отец, я приехал сказать тебе. Меня забрали в далекуюстрану, в город Венецию, я попал в руки хорошего человека. Он дал мнеобразование, дал мне богатство. Отец, я жив. Смотри, каким я стал.
Странные речи для того, в чьих жилах течет Кровь. Жив? Чтозначит жив, Амадео?
Но мои мысли касались только меня. В их встрече для меня ненашлось места.
Наконец человек сел и, оказавшись лицом к лицу с сыном, началчто-то понимать.
Амадео дрожал, но не сводил глаз с отца.
– Прошу тебя, отец, забудь меня, – взмолился он. –Но ради Бога запомни: меня никогда не закопают в монастырских пещерах. Нет. Сомной может случиться что угодно, но только не это. А все благодаря тебе – ты непозволил, ты пришел и потребовал, чтобы я поехал с тобой, чтобы я исполнилсыновний долг!
Что он такое говорит? Что означают его слова?
Амадео был на грани слез – страшных, кровавых, которые мы неумеем скрывать. Но когда он поднялся со скамьи, старик крепко схватил его заруку.
Он все же узнал своего сына, понял, кто стоит перед ним! Иназвал моего Амадео Андреем.
– Отец, мне пора, – сказал Амадео, – но тынавсегда запомни, что видел меня. Запомни, что я сказал: ты спас меня отмрачных монастырских пещер. Отец, ты подарил мне не смерть, а жизнь. Перестаньпить, отец. Вернись к охоте. Приноси дичь к княжескому столу. Пой свои песни.Помни, что я специально приехал, чтобы рассказать тебе правду.
Оцепенение спало, и бородач крепко вцепился в руку Амадео.
– Сынок, ты мне нужен, останься! Кто поверит, что я тебявидел?
К глазам Амадео подступили слезы.
«Разве этот человек не замечает в них крови?» – мелькнуло уменя в голове.
Наконец Амадео высвободился и, сняв вторую перчатку, стащилс пальцев кольца и вручил их отцу.
– Вот, возьми на память. И скажи матери, что это я приходилк ней сегодня. Она меня не узнала. Объясни ей, что золото получено честнымпутем.
– Останься со мной, Андрей! – воскликнул отец. –Здесь твой дом. Кто забирает тебя на этот раз?
Этого Амадео вынести не мог.
– Я живу в Венеции, отец, – проговорил он. – Такполучилось. А теперь мне надо идти.
Не успел отец оглянуться, как Амадео вышел из кабака, а я,угадав его намерения, уже ждал снаружи.
Мы оказались вдвоем на слякотной улице.
– Пора уходить отсюда, Мастер. – Амадео стоял напронизывающем холоде без перчаток. – Что, если бы я так и не попал сюда? Яникогда бы не увидел его, никогда не узнал бы, как он страдает из-за моегоисчезновения.
– Смотри-ка, – перебил его я, – идет твоя мать. Яуверен, она узнала тебя и идет сюда.
Я указал на приближающуюся фигурку со свертком в руках.
– Андрей, – сказала она, подходя к нам, – вот твояпоследняя икона. Сынок, я знала, что это ты. Кто же еще? Отец привез эту иконудомой в тот день, когда ты пропал.
Почему же он не забирает икону?
– Мама, оставь ее себе. Сохрани для малышей. Я не возьму.
Он плакал, ведь эта икона предопределила его судьбу.
Мать смирилась.
Но взамен иконы вручила ему другой маленький подарок:красиво расписанное яйцо – одно из киевских сокровищ, имеющих огромное значениедля тех, кто по традиции украшает их замысловатыми узорами.
