Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
Через пять минут внутренняя дверь в конференц-зал распахнулась, и через нее, сопровождаемая двумя помощниками, вошла Шараева. Вид ее в сером приталенном костюме, деловом и женственном одновременно, был утомлен, – на запавших щеках установился лихорадочный румянец. Но помутневшие от привычного недосыпания глаза излучали лихорадочное нетерпение.
Она шла вдоль стола, давая на ходу отрывистые указания и одновременно приветственно улыбаясь членам правления. За прошедшее время Лариса досконально освоила этот стиль общения, так шедший ей, – непререкаемый и доброжелательный одновременно.
Проходя мимо Коломнина, она торжествующе прикрыла глаза. И он, один из немногих знавший о цели сегодняшних ее переговоров, понял, – «виктория».
В последние месяцы Коломнина крутило в потоке событий. Прежде он сам направлял их. Теперь, когда компания набрала ход, все стратегические вопросы замкнула на себя Лариса, и Коломнин все больше ощущал себя фаворитом при всевластной государыне. Судя по заискивающе-насмешливым жестам, таковым воспринимали его и окружающие. Это ранило. От приглашений в поездки он стал отказываться, представляя, как будут смотреть на него руководители других организаций. Поэтому все чаще на переговорах подменял его Богаченков, столь же деятельный и энергичный, как и Шараева. Правда, сама Лариса всячески тормошила Коломнина, стремясь возродить интерес к делу. Все новые идеи и планы она, как и прежде, обсуждала с ним. Планы эти переполняли ее. Порой, забывшись, она принималась проговаривать их прямо в постели. А он слушал, добросовестно пытаясь заново воспламениться. Но ничего не находил в душе, кроме опустошенности. Казалось, всю отведенную ему природой энергию выплеснул он на спасение тонущей «Нафты». Своего места в «Нафте», гордо вышедшей на океанские просторы, он не находил.
Лариса замечала эту апатию и страдала, не зная, что предпринять. В конце концов оба решили, что происходящее – естественный результат усталости Коломнина на фоне пережитой изнуряющей схватки, и месячное свадебное путешествие все вернет на прежние места. Приглашения на бракосочетание госпожи Шараевой и господина Коломнина были разосланы еще на прошлой неделе.
– Господа правление! – на ходу произнесла Лариса и нетерпеливым жестом отогнала помощников. Она подошла к своему креслу во главе стола, но не села. А напротив, придвинув его вплотную, встала сзади, облокотясь на высоченную спинку и как бы спрятавшись за нее. Сделала она это вроде непроизвольно, для удобства. Но именно теперь, глядя на соломенную шевелюру, не оттененную привычным деловым костюмом, сидящие мужчины заново увидели, как молода и чертовски привлекательна их руководительница.
Невольное оживление просквозило по залу. И Лариса сдержала довольную улыбку.
– Позвольте начать! Полагаю, сегодняшнее правление для всех нас имеет судьбоносное значение. Мы с вами приступаем к промышленной эксплуатации одного из самых перспективных месторождений России. Упущу цифры. В этой аудитории повторять их бессмысленно. Буду говорить о проблемах. Не так давно нами получена квота на вывоз нашего газоконденсата за границу и реализацию через собственного дистрибьютора – компанию «Руссойл». Таким образом, мы можем поздравить друг друга с вхождением в сонм российских энергетических экспортеров, – жестом оборвала хлопки. – Но увы! Выделенная квота ничтожно мала даже для наших сегодняшних возможностей. Чертовски мала! – послышался лопающийся звук, – Лариса в сердцах прихлопнула кожаную спинку кресла. – А ведь мы только начинаем расширяться. А стало быть, завтра попросту задохнемся без реализации. Потому для нас принципиально важно, чтобы в цепочке «добыча» – «реализация» появилось третье, срединное звено – «переработка». Получив это звено, мы сможем акцентироваться не на торговле сырьем, как поступает большинство, а на продаже собственных нефтепродуктов. То, о чем мечтал родоначальник компании Салман Курбадович Фархадов.
И Лариса, а вслед за ней и остальные, ностальгически посмотрела на огромный, полтора на два метра, парадный портрет Фархадова на стене.
– Короче, мною принято решение, – Лариса не удержалась от эффектной паузы, – купить Белогоцкий нефтеперерабатывающий завод!
– Это ж какие деньжищи! – среди озадаченной тишины прохрипел кто-то.
– Немалые. Причем деньги на покупку – далеко не все. У завода изношенные мощности. Глубина переработки ничтожна. Стало быть, потребуется реконструкция. Да, таких денег у нас сегодня нет! – подтвердила Лариса. – Но и ждать, пока они накопятся, мы не можем! Тех, кто в бизнесе ждет, безжалостно обгоняют. Стало быть, настала пора менять структуру собственности «Нафты».
Зал предвкушающе загудел.
– Как вы знаете, на сегодня сто процентов акций нашего открытого акционерного общества принадлежит моей дочери. Я как опекун принимаю решение: часть акций передать другим лицам. За собой мы оставляем пока пятьдесят процентов плюс одна акция. Десять процентов я передаю, – Лариса помолчала, – Сергею Викторовичу Коломнину!
Коломнин непритворно вскинулся, – ни о чем подобном разговора меж ними не было. И – начал пунцоветь.
– Это собственно не дар! А лишь ничтожная цена за оказанные услуги, – торопливо произнесла Лариса. – Всем вам известно, что само существование компании было спасено в огромной мере благодаря усилиям Сергея Викторовича.
Коломнин хотел возразить. Но его уже похлопывали по плечам ближайшие соседи, другие потянулись с рукопожатиями. И он понял, что всякое негодование будет выглядеть неудачливым жеманством, – для присутствующих Коломнин и Шараева давно означали единую семью, и каждый про себя просто прибавил эти десять к предыдущим.
Лариса кашлянула и тем тотчас восстановила тишину.
– Еще порядка десяти процентов будут со временем переданы ведущим менеджерам компании, – сидящие принялись переглядываться со скрытой ревностью: мысленно начался дележ. – А теперь главное: в Москве среди прочих у меня состоялась встреча с президентом крупнейшей российской нефтяной компании «Паркойл». Как вы помните, в свое время «Паркойл» предоставил «Нафте-М» товарный кредит на сумму сорок миллионов долларов. Мне был задан вопрос, готова ли компания вернуть долг. Я со своей стороны напомнила, что формально новая компания не является правопреемницей прежней «Нафты», а значит, не несет ответственности по ее обязательствам.
Правление одобрительно закивало: необходимость сбросить с себя тяжкое ярмо казалась очевидной.
– Но кредит этот давался под честное слово Салмана Курбадовича! И я подтвердила, что долг непременно будет возвращен.
Вздох разочарования был ей ответом. Лариса улыбнулась: ей нравилось раскачивать ситуацию.
– Однако предложила нашу схему расчета. Президент «Паркойла» взял тайм-аут и сегодня утром на повторной встрече принял наше предложение. Отныне долг перед «Паркойлом» конвертируется в двадцать пять процентов акций «Нафты», которые я ему передаю. Таким образом, у нас появилось то, чего так остро не хватало нашей молодой компании – мощный стратегический партнер. И более того! – теперь Ларисе приходилось кричать, чтоб перекрыть общее возбуждение. – «Паркойл» берет на себя авансовые платежи по покупке завода!
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 107
