другой день к вечеру привез его. Звон колокольца и бубенчиков тройки мы услышали издалека и выбежали на крыльцо встречать. Потрясенные нервы Анны Ивановны опять не выдержали, когда Владимир Дмитриевич первый вбежал на крыльцо и сказал: «Вот, привез вам воздухоплавателя». Анне Ивановне опять сделалось дурно. Двоюродные братья унесли ее поскорее в маленькую столовую, и там я с трудом привела ее в себя.
Дмитрий Иванович вошел в переднюю, и был слышен его взволнованный голос:
– Где Анна Ивановна? Где, она?..
В Клину местные жители сделали Дмитрию Ивановичу овацию на станции и по улицам, когда ехал, и хотели было выпрячь лошадей и везти его городом на себе, но он не позволил.
По соседним деревням потом бабы любили рассказывать, как «Митрий Иванович на пузыре летал и эту самую небу проломил, за это вот его химиком и сделали».
Болезнь маленького сына. 1889 г
Зимой 1888 года младший сын Дмитрия Ивановича, двухлетний Вася, серьезно заболел гнойным плевритом.
Ему была сделана операция, но ребенок все плохо поправлялся.
Весною 1889 года семья переехала в свое именье Боблово, и дети остались на моем попечении, а Дмитрий Иванович Менделеев с женой поехали в Англию, где должна была происходить церемония посвящения его в доктора Кембриджского университета, и затем он имел намерение прочесть две публичных лекции в Лондоне.
Без них маленькому Васе сделалось вдруг хуже. Призванный земский врач Орлов нашел, что гнойный плеврит повторился, на левом легком образовался абсцесс и ребенку грозит пиемия, гнойное заражение крови. Доктор немедленно телеграфировал Дмитрию Ивановичу о необходимости операции, получил его согласие и, пригласив двух ассистентов, в дезинфицированном кабинете Дмитрия Ивановича в новом его доме, очень удачно произвел операцию.
Дмитрий Иванович с женой, получив это тяжелое известие, оставил чтение лекций и поспешил вернуться к своему смертельно больному сыну.
В ночь после операции родители вернулись домой. Узнав от меня о том, что все благополучно, Дмитрий Иванович на цыпочках вошел в кабинет, освещенный заставленной лампой, и со слезами на глазах издали, чтобы не потревожить ребенка, стал крестить его. Видя, что мальчик не спит, он подошел ближе и повторил несколько раз:
– Папа приехал… Папочка твой приехал…
Было столько любви, нежности и печали в голосе Дмитрия Ивановича, что я никогда этого не забуду.
Вася остался жив и стал медленно, но правильно поправляться. Только в июле начал он опять учиться ходить.
В этом же году осенью была свадьба старшей дочери Дмитрия Ивановича Ольги Дмитриевны, вышедшей замуж за моряка А.В. Трирогова, а вся семья его и я с ними оставались для поправлявшегося Васи в деревне до конца октября.
Дмитрий Иванович так любил своих детей, что всякую небольшую услугу или заботу о них ставил очень высоко, он все не знал, чем отблагодарить меня за то, что я ходила за больным его ребенком, и на следующий год сумел широко это сделать. Он дал средства на поездку моей заболевшей племянницы со мной в Крым, в Гурзуф, на всю зиму, где она и поправилась.
У меня хранится экземпляр его «Основ Химии» в золотообрезном переплете с его надписью, который он подарил мне на память в этом же году.
Выход Дмитрия Ивановича из университета. 1890 г
В 1890 году Дмитрий Иванович перестал навсегда читать лекции в Университете. Случилось это таким образом.
В Университете начались студенческие волнения. Дм. Ив., желая успокоить студентов, согласился взять от них петицию для передачи Министру, графу И.Д. Делянову. Не застав его дома, оставил петицию, а на следующий день получил выговор. Не считая возможным оставаться после этого профессором Университета, он подал в отставку и, несмотря на настойчивые просьбы Факультета и Совета, своего решения не изменил. Оставив Университет, он переехал на частную квартиру в Кадетскую линию.
В это же время Дмитрий Иванович задумал издавать свою газету и подал куда следует прошение, но и тут он почему-то казался тогда опасным и получил отказ. Я думаю, газета его была бы очень интересна, оригинальна и правдива, и наверное он подобрал бы талантливых сотрудников.
Вскоре Дмитрий Иванович занялся по приглашению морского ведомства работами над бездымным порохом, который и был им изобретен.
Палата мер и весов. 1893–1907 гг
В 1893 г. Дмитрий Иванович получил место управляющего Палатой мер и весов, которое и занимал до своей кончины. Он построил при Палате по своим планам два дома для помещения служащих. Себе квартиру он выбрал в 3‑м этаже, чтобы не ходили над его головой, что его раздражало всегда при занятиях. Для себя он устроил сравнительно скромное помещение с небольшими комнатами для семьи. Только кабинет был большой, так как необходимо было много места для книг. Он очень заботился о том, чтобы всем мелким служащим, мастерам и сторожам были удобные квартирки, особенно семейным.
В этой своей квартире Дмитрий Иванович и жил последние годы своей жизни. Он покидал ее месяца на два летом, когда ездил по делам заграницу и в деревню, и зимою на месяц или полтора, когда уезжал для поправления здоровья в любимый им Канн.
Здесь в Палате он продолжал и свои научные работы, и издавал «Заветные мысли», и книгу: «К познанию России».
Смерть сына. 1899 г
В декабрь 1899‑го от воспаления легких скончался старший сын Дмитрия Ивановича, Владимир Дмитриевич 34 л. Смерть его была неожиданна: он хворал всего несколько дней осложнившейся инфлюэнцей и умер, вспоминая в бреду отца и Россию, которую очень любил. Смерть старшего горячо любимого сына сильно потрясла Дмитрия Ивановича. Вскоре умер и маленький внук его Дмитрий. Когда еще сын его был ребенком и он хотел сказать, что ценит что-нибудь, он говорил:
– Как Володю люблю.
После смерти сына он сказал один раз:
– Володя меня ни разу ничем не обидел.
Дмитрий Иванович похоронен рядом со своим сыном. Он купил для себя это место вскоре после его смерти, оно находится близ могилы его матери Марьи Дмитриевны Менделеевой.
Катаракта. 1903 г
Глаза Дмитрия Ивановича с годами стали постепенно слабеть, он начал плохо видеть и при чтении часто прибегал к большой лупе, кроме обыкновенных очков. Но так как глаза видели все хуже, то Дмитрию Ивановичу пришлось обратиться к специалистам. За границей ему сказали, что у него может быть темная вода, но в Петербурге покойный теперь профессор Костенич нашел, что это только катаракта, и что надо сделать операцию, и тогда Дмитрий Иванович с помощью очков будет опять
