считаться даже половиной человека.
– Ладно, – вздохнул Ян с усталостью. – Аня, можешь пойти с нами, но дальше вестибюля – ни шагу, окей? В компании маленькой девочки мы будем выглядеть нормально, не как вооружённые наёмники.
– Ладно, – согласилась Аня, но по её внешнему виду Генри понял – девочка не собирается оставаться в стороне.
– Уверен, что Сибил держат там, – продолжил Ян. – Так что действуем согласно плану.
– Действуем согласно плану, пока он идёт по плану, – ответил Лукас. – Как только план пойдёт не по плану – меняем планы.
Последние три дня они ходили вокруг квартала и наблюдали за всеми, кто входит или выходит из здания. За двенадцатичасовой рабочий день центральная дверь пропускала через себя сотни человек и несколько десятков дронов-доставщиков. К заднему выходу каждый день подъезжал грузовик с провизией местного производителя.
Из этого Генри заключил, что грузовик привозит ту самую «еду для Сибил», как она подписана в пакетах данных. Значит, его подругу Сибил Тапперт держат в подвале так же, как его.
– Выходим, – произнёс Ян, и все четверо вышли из машины.
Они направились в здание «Сабр Вельт». Лукас был в шортах, оголяющих пластиковые ноги, Ян надел просторный солнцезащитный балахон, под которым скрывал целый арсенал оружия, включая взрывчатку, которую называл «композит». Аня оделась в яркую летнюю одежду, а Генри, как обычно, надел закрытую одежду, скрывающую искусственные части тела, и кепку с козырьком, надвинутым глубоко на глаза.
Чем ближе Генри подходил к зданию, тем сильнее жалел, что не вставил себе искусственный зуб с цианидом. Если Франк схватит его снова, второй раз вряд ли получится сбежать, значит, придётся терпеть пытки без надежды на быструю кончину.
Внутри их встретил широкий зал, тянущийся вдоль половины первого этажа. По левую сторону находились стенды с фотографиями результатов работы компании – посаженные леса, очищенные от отходов реки, переработанный мусор. По правую сторону находились два полукруглых дивана, стоящих под углом друг к другу.
За стойкой напротив входа сидела индианка, печатающая что-то на компьютере. На ней был дорогой голубой пиджак, а волосы она так сильно затянула в пучок, будто хотела выпрямить каждую морщинку на лице. Она даже не посмотрела на вошедшую компанию, всецело погрузившись в работу.
Чуть в стороне от неё находилась камера наблюдения, Генри инстинктивно опустил козырёк кепки, чтобы скрыть лицо.
– Намасте, – поздоровался Ян на хинди, но женщина никак на это не отреагировала.
Чем дольше она молчала, тем больше нервничал Генри.
«Он знает, – пронеслось у него в голове. – Франк меня вычислил и ждёт, когда я сам войду в его клетку».
– Добрый день, – повторил Ян на английском. Человек на её должности обязан был говорить по-английски, но женщина продолжала печатать на клавиатуре, словно находилась в зале одна.
– Пранаам, – произнёс Генри, в данный момент он не хотел терять ни единой секунды. – Мы с друзьями гуляли по улице и подумали, уж не записаться ли нам в волонтёры? Вы ведь занимаетесь окружающей средой?
– Волонтёров нам хватает, – ответила женщина, не поднимая головы. – Остальную работу делают дроны.
– Но мы прямо горим энтузиазмом, разве вы не видите? Пожалуйста, запишите нас!
Впервые с момента разговора женщина подняла голову и посмотрела прямо на Генри. Глаза у неё были неестественные, неживые, будто вместо зрачка и белка у неё находились два стеклянных муляжа.
– Имя?
– Рикардо Гонсалес, – ответил Генри после секундной растерянности.
– Отдел кадров на третьем этаже, – произнесла женщина и мгновенно потеряла к присутствующим интерес.
– Спасибо, – ответила Аня, и все двинулись к лифту.
Подходя к кабине, Генри вытер пот со лба, его сердце стучало. Как никогда прежде ему захотелось броситься прочь со всех ног, бежать до тех пор, пока он не окажется один, в безопасности и окружении лишь городского шума. Но он сдерживал себя, невозможно было жить в страхе и просыпаться от каждого шороха за дверью – это не жизнь вовсе.
– Ты в порядке? – спросил Лукас. – Выглядишь не очень. Даже хуже, чем когда мы доставали тебя из дробилки.
– Это всё Франк, – ответил Генри. – Он не даёт мне покоя. Вы уверены, что за вами не следили, когда вы прибыли в Мумбаи?
– Парень, я как никто другой умею определять, есть ли за мной «хвост», – ответил Ян. – Это проще, чем щёлкнуть пальцами: всего-то и нужно идти быстро, а потом повернуть и замедлиться. И если преследователь не идиот, то он пройдёт или проедет мимо тебя. Сделай так несколько раз, и ты точно будешь знать, один ты или нет.
– С Плуто всё по-другому, – возразил Лукас. – Он может следить за тобой через дронов, банкоматы, светофоры или через твой собственный телефон. Обыкновенные правила старой школы тут не действуют.
– Всё равно я уверен, что за нами никто не следит. Можете называть это старческим чутьём, но оно у меня развито и сейчас говорит мне, что за нами никто не наблюдает. Если не считать этой зомби-вахтёрши на входе.
Вскоре лифт открылся, и они вошли внутрь. Он представлял собой длинную грузовую кабину, рассчитанную на дюжину человек либо на одного тяжёлого дрона. Кнопка подвала была неактивна: чтобы её нажать, необходимо было поднести чип либо карточку-пропуск.
– План номер два, – прокомментировал Ян и нажал кнопку второго этажа. – Спустимся в подвал по лестнице.
Двери лифта распахнулись на втором этаже, и они вышли в небольшой коридор, вдоль которого располагались ряды дверей. Следуя плану пожарной эвакуации, висящему напротив, Ян повёл остальных за собой к лестнице, а затем вниз по ступенькам. Сначала они миновали первый этаж, где располагался ресепшен, а затем ещё ниже к подвалу.
– А это что? – в удивлении произнёс Лукас, когда увидел, что лестница продолжает спуск вниз.
На минус первом этаже находилась дверь, ведущая к техническим помещениям, к самому обыкновенному подвалу, но спуститься можно было ещё ниже: лестница продолжала вести вниз ещё как минимум на три этажа под землю, только проход перекрывала тяжёлая металлическая дверь с электронным замком.
– Жахни по нему излучателем, – предложила Аня.
– Это не поможет, – ответил Лукас. – Микроволны лишь спалят микросхемы, а замок останется навечно закрытым, пока не выпилишь его вместе с дверью.
– Вскроешь его? – спросил Ян у Генри.
– Что? – удивился Генри.
– Ты же хакер, всемирно известный террорист, для тебя такая дверь должна быть пустяком.
– Если ты забыл, то я год сидел в подвале, а затем ещё год жил в бомжатнике рядом с наркоманами. Это Франк всех взламывал, а не я.
– Но ты же создал его самого, а это чего-то стоит. Давай же, взломай эту дверь.
– Ладно, если хочешь, чтобы я её взломал, поехали обратно в «Кентавр», я восстановлю там разбитый мной компьютер и легко взломаю эту дверь. Уйдёт где-то месяц. Либо дай мне ноутбук, и я недельку посижу здесь на ступеньках, поищу уязвимости, и с вероятностью процентов тридцать она откроется. При условии, что здесь защита двухлетней давности. Если новее, то я ещё пару дней буду читать документацию.
– Вот всё у вас как-то сложно, – заключил Ян.
– А ты что думал? Что я возьму телефон, подключусь к ней через вайфай, наберу «дверь точка откройся» и она откроется? Если бы это умел делать каждый встречный, теракты устраивали бы не только «Гелеарте». Лучше возьми свой композит и взорви её.
– Чтобы всё здание всполошилось? Нет уж.
– К тому же, – продолжил Генри, – есть малюсенькая вероятность, а под этим я подразумеваю большую… что открытие двери привлечёт внимание Франка. Он пока не обратил на нас внимания: какое ему дело, какие люди входят в здание, но стоит двери открыться, и это событие заставит его посмотреть сюда.
С самого начала обучения в Империал Колледже к Генри подходили родственники с абсурдными просьбами починить принтер или посмотреть заедающую камеру в автомобиле. Всем казалось, что он должен разбираться со всей существующей электроникой. Апогеем стал момент, когда двоюродный брат спросил его, может ли Генри поменять проводку в доме.
– А что, если включить пожарную тревогу? – спросила Аня. – У нас в доме все двери открываются, когда она срабатывает.
– Сомневаюсь, что Плуто настроил автоматическое открытие при пожаре, – ответил Лукас. – К тому же мы не хотим привлекать лишнее внимание. Плуто пока
