то, кто знает, не укрывается ли здесь кто ещё.
И в самом дальнем помещении, куда вела неприметная дверца, за баррикадой из пустых ящиков Александр увидел человека. Похолодел. Пистолет удобно лежал в руке, но первым побуждением было тихонько удрать. Человек сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и не реагировал на визитёра.
Пожалуй, стоит тихо уйти и поискать другое убежище.
Но секундный порыв досады, смешанной с уязвленным самолюбием, заставил Младшего… окликнуть незнакомца. Предупредить о своих мирных намерениях.
– Hallo!
Человек не повернул голову.
– Ich bin… Freund.
А дальше Младший рассмеялся диковатым смехом. От сердца отлегло.
Ситуация была так себе. В помещении три на три метра сидел перед сложенными в кучку дощечками человек, лицо которого в полутьме казалось нормальным.
Но Данилов уже понял, что с ним что-то не так и тот не задремал, разводя костёр.
В свете фонарика на него глянуло сморщенное почерневшее лицо мумии. Ещё один нетленный покойник. Видимо, праведную жизнь прожил. А может, много «досираков» ел.
Встреча с мёртвыми в этом мире пугает гораздо меньше, чем неожиданная встреча с живыми.
Потом они «торговали». Мертвец даром отдал ему свою сумку и кое-какие вещи из карманов верхней куртки. В частности, полезной добычей стала отличная зажигалка. Да, её понадобится заправить, но это – Zippo! И ещё много нужных мелочей нашлось. Причём, Сашина совесть была спокойна. Это не грабёж, не мародёрство, а обычай. Что-то вроде дани уважения. Да, отсюда шаг до цивилизованных земель. Но ничего не бывает лишним.
«Я в этой жизни никуда уже не пойду, чувак, – мертвец по-прежнему протягивал руки к несостоявшемуся костру. – Забирай всё. Но если что-то подобное случится с тобой… не обессудь. Таковы правила пустоши. Пистолета у меня нет, извини. Кобура пустая. Забрали друзья, им нужнее было».
На покойнике была тёплая куртка, в свете фонарика она казалась почти новой, не выцветшей и добротной. Её тоже можно было забрать, но это уже немного попахивало мародерством. Раздеть мёртвого? У Саши своя не хуже. Да и не по росту она будет, мертвец казался невысоким и субтильным. Вот про таких как раз и говорят «кожа и кости»… А ещё, хоть одеяние с виду и выглядит крепким, но, может, там нитки давно сгнили, и оно расползётся по швам, стоит начать его носить… – кто знает, сколько лет прошло.
Никаких следов ранений на голове или пулевых отверстий на одежде не имелось. Умер человек, по всем признакам, очень давно. Возможно, лежит (а точнее – сидит) тут с Войны, или немногим меньше. Закутан в несколько слоев, чего по нынешней погоде не требовалось даже в самые холодные зимние месяцы. Под верхней курткой имелась ещё одна, потоньше, но тоже целая. Нет, спасибо! Её Саше точно не нужно. Так же, как и толстого свитера, ворот которого выглядывал из-под нижней куртки. Прямо иллюстрация к загадке – «Сидит дед, во сто шуб одет».
Младший не считал себя специалистом, а в данном случае всей правды о причине смерти не смог бы сказать даже профессиональный судмедэксперт. И представлять не хочется, сколько таких «случаев» лежат, сидят, висят по всему миру. Миллионы? Десятки миллионов?
Подумалось только: «а вдруг это жертва той самой «простуды», а ты его вещи взял…».
Нет же, никакие микроорганизмы столько не живут. Или?.. Младший оставил мумию в покое, прикрыв дверь, расположился в соседней комнатушке.
Нашлись бумаги в ячейках – когда-то это были ценные документы, но сейчас они годятся только для разведения костра. Нашлось и достаточно картона, да и дерева тоже.
Никаких дневниковых записей при мертвеце не оказалось, гаджетов или накопителей данных тоже. Ещё одна тайна этого мира, что останется неразгаданной.
Мумификацию Александр видел не в первый раз. Но всегда это было странно и страшно. Наверное, труп сухой как бумага и такой же горючий.
– Почему я опять разговариваю сам с собой? Или с неживыми предметами? Нервы? Причины есть, конечно. Ещё и переболел недавно. И скитаюсь в чужой земле. Любой может меня прогнать к чёртовой матери, а то и вообще убить. И тогда я буду таким же жмуриком, а кто-то поживится моим добром. Это, кстати, решило бы все проблемы… Но нет. Не дождетесь.
Есть поверье, что увидеть мертвеца, правда во сне – к счастью. Вот и надо надеяться.
Говорили, что в этих местах нападения редки. Тут близко Академия. Они патрулируют. Шугают разбойников. Вот и ребята на джипах, которые встретили караван, как раз оттуда.
Но ему «повезло». Ему вообще везёт на грабителей и прочих любителей чужого добра.
Стоило утром выйти из дверей почтамта, как состоялась нежданная встреча. Из-за воя ветра и закрытых шапкой ушей Александр уловил какой-то звук очень поздно, а когда обернулся…
«Твою мать!».
На него летел, пустив коня в галоп, размахивая чем-то вроде сабли, здоровенный всадник в капюшоне, на чёрном скакуне. Их разделяло метров тридцать.
Сам конник смахивал на тех, что совсем недавно пытались ограбить гамбургский караван. Лицо закутано чёрным шарфом, видно только прищуренные глаза.
– Stirb! – донёс ветер. И дальше что-то неразборчивое.
Младший понял, что остались секунды. Даже снежный покров не слишком мешал джигиту быстро приближаться. А вот пешеход вяз в снегу, да и ноги немного заплетались. До двери не добежать. Хорошо, что ружьё без чехла.
Прицелился в коня. Так надёжнее. В ружье пуля, а не дробь. Налетчик был шагах в десяти, когда Младший нажал на спуск.
Громыхнуло. Но и в коня он не попал. Понял это сразу, ствол повело вверх в момент выстрела. Пуля ушла в небо.
Проклятье!
То, что случилось дальше, было неожиданностью и для Саши, и для налётчика. Визгливо заржав, конь поднялся на дыбы, сбросив седока, и поскакал, не разбирая дороги, в сторону обрыва. На полном ходу он тащил по земле всадника, зацепившегося одной ногой за стремя, громко орущего. На самой кромке обрыва конь резко остановился, и человек по инерции полетел вниз по дуге. А конь поскакал дальше вдоль края и скоро скрылся из виду.
С момента, когда Саша покинул здание почты, прошло не больше минуты, а уже всё было кончено. Он поморщился, когда захлёбывающийся крик резко оборвался.
Всадник-«бедуин» лежал теперь далеко внизу. Видимо, наездником он был никудышным. Или конь под ним оказался ворованным. Или он как-то не так седло пристегнул.
Младший совсем в этом не разбирался, именно поэтому никогда не ездил верхом и даже не попытался разжиться конём. Сложное это дело,
