— Даже если он расскажет, вам это не поможет. У вас нет того, что убивает богов.
— Мы найдем.
— Нет. Нет, если такого оружия больше не будет существовать на земле.
— Ты о чем?
— Быть может, я открою тебе эту тайну, если ты оставишь в живых нескольких из нас, — задумчиво проговорил дракон. — Быть может, ты позволишь моему сыну, растущему в твоем сердце, появиться на свет.
— Зачем?
— Только потомки дракона могут причинить вред богам, — сказал дракон. — Наши зубы, наши кости — и ничто другое. Лишь драконы способны производить яд, и лишь нам по силам уничтожить богов. Мы пришли за божком сами, а не послали наших слуг, поскольку их оружие ему не страшно. А мы несем его смерть.
— Но тогда почему вы боитесь богов? Если ваши зубы способны разорвать их плоть, зачем вы рискуете, напав на Мэнфорт? Зачем атаковать город, защищенный от драконов, чтобы добраться до единственного ребенка? Почему вы не можете допустить существования богов?
— Они древние враги драконов, полная наша противоположность.
— Ты сам сказал, что они правили вами, — но если вы способны причинить им вред, как они могли вами править?
Дракон о чем-то задумался — но в этот момент дом вновь задрожал, а в следующее мгновение рухнула стена кухни. Арлиан отскочил в сторону, подальше от облака пыли и мощного порыва раскаленного воздуха. Тем не менее ему стало легче дышать, поскольку концентрация дыма и паров яда уменьшилась.
В дыре появилась морда второго дракона, который внимательно посмотрел на первого. Арлиан заморгал, вглядываясь в пришельца сквозь пелену дыма.
— Что ты здесь делаешь? — спросил второй дракон. — Ты нашел эту мерзость?
— Божок в подземном туннеле, нам до него не добраться.
— Но где именно? Мы можем его откопать.
Теперь Арлиан узнал второго гостя. Он был из тех трех драконов, которые уничтожили его родную деревню в Курящихся Горах — Арлиан навсегда запомнил его.
— Если начнем копать, люди с копьями убьют многих из нас, а божок успеет скрыться.
— Значит, мы обречены? Фаталисты оказались правы?
— Этот человек способен помочь нам добраться до божка.
Второй дракон повернул голову к Арлиану.
— Это наследник того, кто заключил с нами договор. Убийца. Создатель божка. Он не станет нам помогать!
— Его можно убедить.
— Как?
— Он ценит свободу, правду и справедливость. Быть может, если мы расскажем ему правду, он поймет, что и мы имеем право на свободу и справедливость.
— Да, такое возможно, — согласился Арлиан. — Однако я не отдам вам ребенка до тех пор, пока вы не расскажете, почему так сильно его боитесь.
— Мы боимся того, кем он станет через год.
— Через год? Но он же младенец!
— Через год он будет ходить и разговаривать.
— Но… даже если и так?
— Не говори ему.
— У нас нет выбора. Если мы не расскажем правду, как мы найдем божка?
— Вы сказали о свободе и справедливости…
— Мы не сможем быть свободными при живом боге. Они наши хозяева.
— Я не понимаю — вы же способны их уничтожить. Как они могут быть вашими хозяевами?
— Мы были их домашними любимцами, игрушками, рабами, — проговорил второй дракон. — Мы не согласимся потерять свободу.
— Рабами?
— Рабами.
— Да, рабами.
— Когда говорит бог, мы обязаны повиноваться. У нас нет выбора. Такова их магия.
— В прежние времена они разрешали существовать лишь горстке драконов. Один раз в тысячу лет выбирали юную девушку, которая должна была выносить бога, потом она в течение тысячи лет служила их верховной жрицей — до тех пор, пока из ее сердца не вырывался дракон. Только один дракон за тысячу лет. И только после того, как красная окраска родившегося дракона сменялась на золотую, выбиралась следующая женщина.
— А те немногие драконы, которые появились на свет, жили впроголодь, им разрешали питаться лишь душами людей, которые умудрились оскорбить богов. И боги отдавали нам приказы, словно мы были собаками, охранявшими их трон.
— Теперь ты понимаешь, почему мы не хотим возвращения к прежним временам?
— А разве вы не понимаете, что мы точно так же не хотим быть рабами? Люди не желают становиться вашими жертвами, пищей и игрушками.
— Значит, ты хочешь сделать рабами нас?
Вопрос заставил Арлиана надолго задуматься.
— Но как вы сумели освободиться? Если вы говорите правду, если слово бога является для вас законом, как вы сумели избавиться от их владычества?
— Мы ждали и планировали долгие столетия, чтобы уничтожить всех богов одновременно, чтобы ни один из них не успел заговорить и приказать нам остановиться. Мы заманили их в ловушку, а потом нанесли удар.
— Мы восстали — рано или поздно так поступают все рабы.
Последние слова драконов лишь убедили Арлиана в собственной правоте. Люди были рабами драконов и восстали против них — как в свое время восстали против богов драконы.
В течение нескольких столетий драконы соблюдали договор, заключенный с Энзитом, даровав людям свободу. Быть может, боги смогут поступить так же с драконами?
— Мы научим нашего бога, — сказал Арлиан. — Мы расскажем ему обо всем. Убедим, что нельзя порабощать живых существ, будь то бог, дракон или человек. Нельзя убивать невинных, а ребенок — невинное существо в отличие от меня и от вас.
Некоторое время все молчали; затем заговорил дракон, убивший деда Арлиана:
— Значит, ты не поможешь нам захватить божка?
— Нет, — твердо сказал Арлиан. — Быть может, если вы будете жить далеко отсюда, если не станете никому причинять вред, мы сможем заключить договор. И тогда мы скажем Изару, чтобы он вас не искал. Но я не позволю вам его убить.
— Тогда умри.
Второй дракон бросился вперед, продавив плечами остатки стены, словно это была бумага, и поливая все вокруг пылающими струями яда.
ГЛАВА 49 РАЗМЫШЛЕНИЯ О МЕСТИ
Арлиан прыгнул в сторону, чтобы избежать обжигающей струи, но пламя опалило ему волосы и рукав, острая боль пронзила левый глаз. Он отскочил назад, стараясь укрыться в углу, возле очага. Дракон попытался повернуть голову, чтобы его прикончить, но в узком пространстве кухни у него ничего не получилось. Арлиан находился сбоку от дракона, который не мог достать его зубами или струей яда, а другому дракону и вовсе пришлось бы сначала уничтожить своего собрата, чтобы причинить хоть какой-то вред Арлиану.
