Арлиан вдруг спросил себя: зачем он здесь? На что рассчитывает — один человек против сотни драконов?
Чтобы дать возможность Ворону, Изару и остальным уйти подальше. И купить немного времени для Капли. И еще он может прикончить одного или двух драконов.
Неожиданно мир задрожал, рухнул кусок кухонного потолка, и появился огромный черный коготь. Арлиан повернулся, подняв копье, когти чудовища заскребли по каменной стене, выламывая камни, словно это были головки сыра.
В образовавшуюся дыру просунулась огромная черная голова, и с хорошо знакомой морды на Арлиана посмотрели два золотых глаза. Арлиан выдержал взгляд чудовища.
— Ты! — только и сказал он.
— Я знаю тебя, — раздались в голове Арлиана слова дракона. — Ты несешь мое семя.
— Да, будь ты проклят! Ты убил всю мою семью, сжег наш дом и отравил меня!
Казалось, дракона нисколько не смутили обвинения Арлиана.
— Если ты намерен бежать, беги. Сегодня я не собираюсь тебя убивать. Я хочу, чтобы ты жил и выносил мое дитя.
— Я не стану бежать — неужели ваше племя так и не успело меня узнать за все эти годы?
В глазах дракона промелькнуло некое подобие улыбки, и на один ужасный миг Арлиану показалось, что они напоминают ему деда.
— Все эти годы? — спросил дракон. — Вся твоя жизнь продолжалась несколько мгновений. Ты ребенок, трудный ребенок, но не более того.
— Трудный ребенок! — воскликнул Арлиан, поднимая копье. — Что ж, значит, я создал для вас трудности!
— Это точно. — Улыбка исчезла. — Ты помог появлению на свет маленького божка.
— Я помог уничтожить больше восьмидесяти твоих соплеменников!
— Старых и слабых — к тому же нас стало слишком много. Мы позволили себе некоторые излишества, когда в первый раз покорили эту землю, тем самым ослабив свою магию.
— Что? — Арлиана отвлек грохот обрушившихся где-то поблизости стен — очевидно, рядом находились и другие драконы. Он задыхался от густеющего дыма и сильного запаха яда, ему становилось все труднее думать. — Когда вы впервые покорили эту землю? И когда же?
— Когда отобрали ее у твоих богов — тех, что ты рассчитываешь возродить. Кстати, а где маленький божок?
— Но ты говоришь о событиях, которые произошли десять тысяч лет назад!
— Да. Я помню их. Где ребенок?
— Его здесь нет. Он в безопасном месте. Вам его не найти.
Некоторое время дракон молча смотрел на него, но Арлиану показалось, что он его не видит. Арлиан стал выбирать удобную точку для нанесения удара, но как добраться до сердца чудовища? Лишь его голова просунулась в кухню; остальная часть тела, очевидно, находилась на следующем этаже, в комнатах слуг — впрочем, Арлиан прекрасно понимал, что дракону там не поместиться, значит, хвост торчит в другой части дома.
— Он все еще рядом, но… спрятан.
— Ты лжешь. Тебе неизвестно, где ребенок.
— О нет, я знаю. Я способен различать любую магию, не только свою.
Сердце Арлиана сжалось, но он решил блефовать до конца.
— Нет, не можешь — у нас есть магия, о которой ты не имеешь ни малейшего представления!
— Нет!
— Да!
— У тебя есть черный камень. Колдовство. Ну и кое-какое простое волшебство, которое ты привез из южных пустошей. И еще божок. Вот и все.
— Этого достаточно!
— Может быть. Я не могу определить, где именно находится ребенок — ты действительно хорошо его спрятал. Под землей? В пещере вроде тех, где обитаем мы?
— И очень глубокой.
— Нет. Скорее в такой узкой, что я не смогу туда пролезть. Чтобы добраться до ребенка, нам придется копать землю и дробить камень.
Дом содрогнулся, и где-то обрушились камни; в воздухе заклубилась пыль. Раздался пронзительный нечеловеческий вопль.
Арлиан дрожал, дым и яд постепенно высасывали из него силы; глаза так отчаянно слезились, что он почти ничего не видел. Он вдруг отчетливо представил себе, как драконы взламывают мостовые, чтобы добраться до туннеля Энзита.
— Если вы это сделаете, то окажетесь в ловушке, — заявил Арлиан. — И мы легко достанем вас нашими копьями. Огромное количество драконов погибнет, прежде чем вы доберетесь до ребенка.
— В твоих словах есть правда. Уже более двух десятков моих соплеменников погибло, вдвое больше получили ранения от твоих ужасных снарядов. Некоторые и вовсе улетели прочь. Приземлиться на улицах, ограничить свободу передвижения… — На морде дракона появилось задумчивое выражение. — Так мы можем потерпеть поражение. Я не думал, что такое возможно.
— Ваше поражение неизбежно! — воскликнул Арлиан, постаравшись вложить в свои слова как можно больше уверенности.
— Послушай, человек, — сказал дракон, — ты сам не понимаешь, что творишь, когда защищаешь это существо.
— Мы защищаем нашу землю от зла и хаоса — зла, которое несет ваше племя, и хаоса дикого волшебства.
— И чем ты собираешься нас заменить? Ты представляешь себе, каким станет твой божок?
— Нет, — признал Арлиан. — Но мы до сих пор клянемся богами, которых вы уничтожили, а драконов наши предки так сильно ненавидели, что даже ваше имя старались не упоминать. Первое, что сделал ребенок: исцелил раненого, в то время как рождение дракона убивает человека, выносившего его дитя. У нас есть все основания, чтобы выбрать ребенка.
— А если вы ошибаетесь? Никакой черный камень не сможет пронзить его сердце.
— Серебро его убьет.
— И серебро не поможет. Эти жалкие недоделанные существа, созданные тобой, лишь тень могущества, на которое способны яд дракона и чрево женщины. Вам не удастся убить божка.
На миг Арлиан заколебался — а вдруг дракон не лжет? Быть может, чудовище рассчитывает разбудить в человеке страх перед неизвестным и заставить предать Изара?
— Тем не менее ты предлагаешь его убить; интересно, каким оружием обладаете вы, драконы? И почему так боитесь ребенка?
— Боги были нашими… нашими правителями. А мы ценим свою свободу.
— А мы свою — но пока вы живы, а боги мертвы, нам не видать свободы.
— Значит, вы предпочитаете стать рабами богов, чтобы избавиться от нас?
— Если боги не будут нас устраивать, мы изменим свою точку зрения.
— У вас ничего не выйдет, если погибнут все драконы.
— Что ж, тогда мы выберем хаос!
— Нет. Кто расскажет вам, как убить богов, когда нас не будет?
— Мы найдем способ. Быть может, нам расскажет правитель Тирикиндаро — он видел, как вы убивали богов.
