Книга Когда случились мы - И. Б. Солис

— Ты совсем пропал, — смеется Рекс, хлопая меня по плечу, но его голос остается тихим между нами. — Никогда не видел тебя таким. Похоже, ты готов запеть в любой момент, приятель.

Судя по тому, что я чувствую, я бы мог.

— Значит, она та самая?

Когда я смотрю на Луну, она смотрит на меня и улыбается. Моё сердце и мой разум, моё тело и моя душа, без сомнения, согласны. Она определенно та самая.

Глава 44

ЛУНА

Мы не выходили из дома Генри. Ни разу за четыре дня после вечеринки по случаю окончания съемок. Оба его брата сейчас в Нью-Йорке, а Чарли вернулась на учебу. Почти все, кто работал на съемках "De East LA", покинули Лондон.

Хейзел и Майя пригласили меня в Италию, но я хотела, нуждалась, быть с Генри. Мы были только вдвоем. Я и он, и потрясающий, сводящий с ума секс, и чрезвычайно трудные разговоры, и утренние пробежки, и разговоры допоздна. Я не могу припомнить времени, когда бы я была более открытой или чувствовала себя более мучительно уязвимой, но в то же время была такой чертовски счастливой.

С другой стороны, я никогда не думала, что секс с Генри может стать лучше, потому что он всегда был хорошим, но сейчас он ещё лучше. Есть что-то недвусмысленно интимное в том, чтобы делиться не только своим телом, но и своим сердцем. Это так раскрепощает, не нужно прятаться или сдерживаться.

Мы провели часы, полностью поглощенные друг другом, в прямом и переносном смысле.

Вчера, в постели, когда я была сверху, Генри приподнялся, ещё глубже погружаясь в меня, и притянул меня вплотную к своему твердому обнаженному телу. Уголок его рта приподнялся, отчего он выглядел ещё сексуальнее, что, как я думала, невозможно.

Прижавшись своим лбом к его, мы вдыхали друг друга, наслаждаясь этой связью. Несмотря на то, что я чувствовала себя незащищенной, я также чувствовала себя в безопасности. И это так заводило. Именно это позволило мне заглянуть в его теплые карие глаза, сохранить зрительный контакт, пока он неторопливо покачивал своими бедрами навстречу моим. Это был момент, такой эротичный и чувственный. Жар, горячий и густой, как лава, разлился по моим венам. Моё сердце было переполнено, готовое разорваться.

Мы обнимали друг друга с жадным восхищением и прикасались друг к другу с нежным благоговением. Мы не торопились, но в то же время чувствовали, что нам нечего терять. Это часто переходит от тихого и нежного к настойчивому и бешеному. Я не стесняюсь того, как сильно я его хочу. Я целовала каждую частичку его тела, в то время как он ласкал каждый дюйм моего тела мягкими губами и нетерпеливыми руками.

— Что ты делаешь?

Голос Генри. Мой любимый звук. Желание, смешанное с любовью, привязанность с похотью — как же я скучала по этому звуку. Интонации, акценту. Это возвращает меня к настоящему.

Мои глаза поднимаются, чтобы встретиться с его взглядом. Я не в состоянии смотреть на него иначе, как на восхитительные первые лучи света, поднимающиеся после самого мрачного дня. Облегчение наполняет всё моё существо, и хотя я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, я улыбаюсь.

Генри прислоняется к дверному проему, скрестив руки на груди. На нем нет рубашки, потому что она на мне. Мне следует почаще красть его одежду. В награду я вижу гладкие мускулы и подтянутую кожу. Когда я провожу взглядом по очерченным линиям его широких плеч, по мускулам, обрамляющим руки, в его глазах пляшет желание.

— Я тебя разбудила? — спрашиваю я.

В моём животе всё трепещет, когда он улыбается мне…

— Вовсе нет.

Одно его присутствие успокаивает меня. Но когда он смотрит на меня так, как смотрит сейчас, — уверенно, расслабленно, в уголках глаз появляются морщинки, — я знаю, что он чувствует себя таким же легко и счастливо, как и я.

— Работаешь?

— Вроде того. Пишу.

— Пришло вдохновение?

— Что-то в этом роде.

Он входит в кабинет, с мужской грацией направляясь к письменному столу.

— Почему ты меня не разбудила? Я бы спустился с тобой.

— Я знаю, но ты спал. И храпел.

— Забавно.

Я закрываю свой ноутбук, когда он подходит. Старая привычка. Дурная привычка.

— Прости, — я качаю головой.

— Эй, — он осторожно берет меня за подбородок пальцами. — Не нужно извиняться. Делай, что считаешь нужным. Это то, что мы обсуждали, верно?

— Верно, — я киваю, благодарная за то, что Генри придал такое большое значение тому, о чём я с ним говорила. — Спасибо.

— Тебе не нужно благодарить меня, любимая.

Я таю каждый раз, когда он так меня называет. Возможно, это моё любимое ласковое обращение.

Генри нежно целует меня в губы. Когда его взгляд падает на телефон на краю стола, он выгибает бровь. Я сразу же вспоминаю о нашем времени наверху.

— Могу я посмотреть фотографии, которые ты сделала?

Что-то происходит между нами. В то время это казалось забавной идеей. Теперь мне неловко от того, что я это предложила. Я никогда не делала подобных снимков, не предназначенных для того, чтобы их увидел кто-то другой. Но когда он встал на краю кровати, солнечный свет окутал его мягким сиянием, все блестящие мышцы и озорную улыбку, что-то заставило меня запечатлеть этот момент.

Я спросила, могу ли я сфотографировать его, и он без колебаний согласился. Получив его доверие, оказанное так щедро, я поняла, что никогда больше не сделаю ничего, что могло бы его подорвать.

Я сделала несколько его фотографий. Наших. И он сделал несколько моих.

— Ты смотрела их? — спрашивает он.

— Пока нет.

— А хочешь?

В ответ я открываю галерею. Он ведет меня к дивану, где сажает к себе на колени. Устраиваясь поудобнее в тепле его тела, я нахожу первую фотографию и протягиваю ему телефон.

Это Генри. Полностью возбужденный. Голодный взгляд его игривых карих глаз. Красивые линии его крепкого тела выставлены на всеобщее обозрение, словно сам Микеланджело довел его до совершенства. Я даже не осознаю, что пялюсь на него, пока Генри не откашливается.

Посмеиваясь, чтобы скрыть свою внезапную застенчивость из-за того, что меня снова застукали за его разглядыванием, я откидываю голову назад и кладу её ему на плечо.

— Спасибо тебе, — шепчу я, когда наши взгляды встречаются.