Отт.
Мы перегнули капитана через поручень. Вода — казалось, кварты — хлынула у него изо рта. Мы положили его на палубу, серого & холодного.
— Он не дышит, — сказал Чедфеллоу. — Рейн, будьте рядом, чтобы сжать его сердце. Надеюсь, вы знаете процедуру?
Доктор Рейн моргнул, глядя на него:
— Процедуру? Да, конечно! Процедуру. Хотя он довольно крупный.
Чедфеллоу нахмурил брови, но времени на разговоры не было. Он наклонил лохматую голову капитана, ущипнул его за нос & прижался губами к губам Роуз. Он дунул; грудь Роуза приподнялась, как воздушный шарик. Доктор еще дохнул, & еще. Толпа росла. Мужчины молились, многие стояли на коленях. Без Роуза будет паника; без Роуза мы будем полностью во власти ассасина. Чедфеллоу сделал десятый вдох, затем взглянул на Рейна:
— Сейчас.
Старик повернулся, прицелился, сел задом прямо на центр груди Роуза & начал энергично подпрыгивать.
— Разушки, дваюшки, триюшки... ух!
Сандор Отт оттолкнул его в сторону. Он опустился на колени над грудью Роуза & начал давить на нее обеими руками. «Всего два раза!» — сказал Чедфеллоу & сразу же снова начал дышать в рот капитана. Мы ждали. Капитан лежал обмякший. Спасшего его длому в свою очередь перетащили через перила. «На этот раз нажимай сильнее, Отт», — сказал Чедфеллоу, & процесс продолжился.
Я услышал, как рядом со мной бормочет пожилая женщина. Леди Оггоск. Она тихо молилась, опираясь на свою палку, слезы застыли в морщинах ее древнего лица.
Отт & Чедфеллоу работали & работали. Сверху донесся пугающий звук: хлопанье крыльев. Ниривиэль только что приземлился на боевом марсе.
Наконец-то начался дождь. Затем Сандор Отт прекратил свои усилия & отошел в сторону.
— Все кончено, — сказал он. — Роуз достаточно хорошо выполнил свою роль. А ваши навыки нужны в другом месте, доктор.
Чедфеллоу проигнорировал его & сам стал делать компрессию. Никто не проронил ни слова, кроме Отта & Ниривиэля, обсуждавших то, что птица видела из вооружения Бегемота.
— Стеклянный куб? — спросил Отт почти с восторгом. — Как интригующе. Но ты уверен, что в нем не было ни входа, ни дверей?
Дождь усилился. Свет почти совсем угас. Наконец, бледный как мел, Чедфеллоу сел. Он облизал палец & поднес его к приоткрытым губам Роуза. Затем он покачал головой.
— Теперь все кончено, — сказал он.
Леди Оггоск взвизгнула.
Судя по выражению боли на ее лице, я подумал, что у нее разорвалось сердце. Ничего подобного: она высоко подняла свою палку & взмахнула ею, как дубинкой, едва не задев подбородок доктора.
— Предатели! Паразиты! — воскликнула она. — Вы пили его кровь каждый день, пока он был на этом корабле! — Мы отступили. Оггоск размахивала своей палкой снова & снова, как будто сражалась с волками в ночи. — Только попробуйте! Только попробуйте стоять там & смотреть, как он умирает!
— Герцогиня, — сказал Чедфеллоу, — он скончался. Если бы у меня было какое-нибудь средство...
— Замолчи, ублюдок, или я тебя убью! — Она отбросила свою палку & упала на колени у головы Роуза. — Я выгоню вас с корабля! Каюта за палатой, палуба за палубой! Я вырву вас с корнем, вырву вот этими руками, посмотрю, как вас сдует, как пыль! — Она запустила свои старые пальцы в бороду Розы. — Вы меня слышите? После стольких лет вы сомневаетесь в моих словах?
Это было слишком печально. Я знал, что она заботилась о шкипере, но это было за пределами всего того, что я мог себе представить. Было разбито не только ее сердце, но & разум.
Затем Роуз резко сел.
Он издал ужасный стонущий вздох. Его рот был открыт, а глаза вылезли из орбит. Мы стояли как вкопанные. Не было никаких криков радости, только ошеломленная тишина. Леди Оггоск воскресила мертвеца.
Но разве в Роузе ничего не изменилось? Только не бледность — он, по-прежнему, был бледен как утопленник. Нет, это было что-то менее осязаемое, но, несомненно, присутствовавшее. Как заряд в кошачьей шерсти: вы могли почувствовать его еще до того, как вспыхивала искра, заставлявшая вас подпрыгнуть.
— Капитан, — прошептал я, — вы меня слышите?
— ОЧИСТИТЬ ПАЛУБУ!
Его старый, сокрушающий бури крик. Внезапно он вскочил на ноги, снова выкрикивая команду, размахивая руками & жестикулируя.
Конечно, там было довольно много зевак.
— Вы слышали, что сказал капитан! — в свою очередь крикнул я. — Убирайтесь отсюда, дайте ему немного воздуха! Марсовые, возвращайтесь на свои...
Роуз прыгнул на меня & зажал мне рот ладонью.
— Я СКАЗАЛ ОЧИСТИТЬ ПАЛУБУ! БРОСАЙТЕ МАЧТЫ, БРОСАЙТЕ ТАКЕЛАЖ! ВСЕМ НА НИЖНИЕ ПАЛУБЫ! ПОСЛЕДНЕМУ МУЖЧИНЕ, СПУСТИВШЕМУ ВНИЗ, РАЗНЕСУТ ЗАДНИЦУ В КЛОЧЬЯ! — Он отпустил меня & замахал руками. — Офицеры! Увидите их вниз через девяносто секунд, или я спущу с вас шкуры! Выполнять!
Конечно, здесь не было места для споров. Мы выполнили его приказ, как будто только что не видели его мертвым у наших ног. Как только мы это сделали, раздался крик тревоги: люди наверху заметили что-то, направлявшееся в нашу сторону. «Вниз, вниз!» — закричали мы, & они посыпались вниз, как стая обезьян, некоторые из них с высоты трехсот футов над палубой. Но что же они все-таки видели? Я услышал «блестящий» & «вращающийся», но ничего, что имело бы смысл.
Я добежал до средней рубки & обратно, & за это время все, кроме нескольких десятков матросов, благополучно добрались до палубы. Но у люков возникли проблемы. Предыдущая атака привела на верхнюю палубу сотни людей — возможно, вдвое больше, чем можно было разумно использовать для тушения пожаров, — & теперь к ним присоединились еще две сотни с такелажа. Многие были ранены; некоторые лежали на носилках. Добавьте к этому шланги, ведра, пожарные метлы, упавшие кабели, обгоревший брезент & другой мусор в люках & вокруг них; все это создало ужасные пробки. Роуз снова был рядом, она выл & пинками спускал людей с лестниц. Каким-то образом, сплошной толкающейся массой, они пошли. Но для Роуза это было недостаточно быстро. Он выхватил свой меч & тыкал спускающихся людей острием между лопаток. Еще несколько секунд, & последние люди стали протискиваться вниз.
— Отойдите от люков! Отойдите в сторону! — Роуз резко обернулся & еще раз посмотрела на небо. — Великие пылающие боги! — взвыл он. — Фиффенгурт, ты, вонючий дурак!
Я мельком увидел снаряд — стеклянный куб размером с дом, падающий сверху. Затем
