Книга Неудачный персонаж - Павел Коготь

Скелет зарычал и, двигаясь, будто в толще воды, сделал шаг вперед.

Офигеть. Этот “хранитель” — искин, помнящий “время оно”. Время, когда этот мир еще не был “Террой”. Я когда-то, ностальгируя по изначальной игре, находил на форумах байки, что в игре можно было встретить таких “долгожителей”. Но не верил. И вот…

Убийца с фламбергом продолжал медленно приближаться с Альту. Тот, опустив могучие плечи, смотрел в пол.

— Блин, Мари, помогай мне! — забормотал я. Шептать было проще, чем громким голосом обращаться к рогатому. — У меня стамина нафиг просела! Говори с ним тоже, ну!

Эльфийка заметно напряглась: раскрытые в замершем удивлении глаза сощурились, ноздри изящного носа раздулись. Наконец, стали двигаться и застывшие губы.

— А что это за история с девушкой, которая пострадала? Расскажите!!

Я внутренне застонал. Ну кто о чем, а голый про баню. NPC — настоящий уникум, а она расспрашивает про любовный сюжет! Хотя если это для него важно...

Хранитель взмахнул рукой и подвесил скелета над полом. Было заметно, что он приложил к этому некоторое усилие.

— Расскажу, — согласился Альт. — ...Когда мир упрощался, потребовалось очистить остров от лишнего и привнести сюда новые элементы, интересные вам, Спящим. Потребовалось переписать историю… Поэтому как-то раз вместо вольных странников, приютом которых была эта земля раньше, нагрянули они, — он кивнул на скелета, — раглы.

— ...Р-рагл!! — прорычал скелет, потрясая фламбергом.

— Именно так. Агрессивное и дикое племя, лодки которого приплыли с севера.

— Воины и убийцы! — проскрипел мертвец с гордостью, силясь придвинуться к Альту. — Дети Гипериона!

Рогач отмахнулся.

— Легенда о детях Гипериона считается сокровенным знанием, — с иронией проговорил он, — и где-то там, на большой земле, за сведения о прародине этого племени заплатили бы золотом. Но истина в том, что раглы, как и бОльшая часть всего сущего в этом мире, вписаны в Скрижали судеб. Пусть и в самые первые строчки — но вписаны! Мое же племя появилось здесь до того, как были созданы сами Скрижали. Мое племя должно было умереть, чтобы началась история.

Я лихорадочно соображал. Итак, племя раглов. Системное обновление, запущенное после решения делать игру большой и коммерческой, ввело в игру это племя, сделав его историю частью нового лора. Завязав на это какие-то квесты.

И, видимо, для простоты и логичности программирования искинов было прописано, что именно захватчики-раглы уничтожили местных жителей. Которые не были нужны лору. Так?

— Раглы вырезали наше племя под корень, — подтвердил дух мои догадки. — В живых оставили только меня. Шамана.

— П-почему? — вытолкнула Мари.

Альт открыл рот, намереваясь ответить, но дернулся и застыл. Глаза его полыхнули багровым пламенем, а потом он схватился руками за голову и, морщась, стал тереть область промеж рогов. Ощущение вязкого киселя внезапно исчезло, и мы все повалились на пол. Скелет, издав торжествующий рев, вскочил с грохотом — и совершил еще один скачок к своей цели. Но хранитель снова выполнил легкий пасс, и мы застыли.

— Не могу ответить, — грустно констатировал дух. — Я остался в живых, однако… С той поры в Скрижалях многое стало сокрыто от знания Спящих!

В первый раз встречаю искина, с такой легкостью выводящего диалог с игроком в контекст метагейма. Неудивительно, что ему поставили блок… весьма грубый! И о чем, собственно, он сейчас говорит? Нам, игрокам, не положено раньше времени знать какие-то секретные квесты или…. о чем-то другом?

— Я спрашивала про девушку, которая от вас пострадала, — пробормотала Мари. Не собьешь ее.

— У вождя раглов было двое детей, — сказал хранитель, — родные брат и сестра. А шамана варвары, захватившие остров, должны были предать лютой казни.

— Раглы… хрр-р… не варвары… — пробормотал скелет. И продвинулся еще на полшага.

— С приходом прилива меня должны были опустить в яму к ловчему, — пояснил рогач, — жуткой твари, которой они поклонялись.

— Не казнь! — не унимался скелет. — Хр-р! Поединок!

— Прекрасная Калихара спасла меня, — объявил хранитель, — ибо за то время, что раглы держали меня в заточении, мы полюбили друг друга. Но ее любовь была тайной.

— Кхр-р! Соблазнил сестру черной магией! Подонок! Лже… — разошелся мертвец, но дух, болезненно сморщившись, щелкнул пальцами — и рагл замолк, видимо, лишившись речи опять.

Зато сумел сделать рывок еще на полшага.

— В ночь перед казнью она освободила меня, — меланхолично продолжил хранитель, — тем самым предав свой род. Мы с нею бежали в чащу… Раглы не знали тайн острова, и он надежно укрыл нас от алчущей мести родни Калихары! ...О, это было прекрасное время. Мы знали, что оно могло кончиться в любой момент, и поэтому оно все было наше. Листва была нашим ложем, а звери и птицы — гостями на нашей свадьбе!

Он так растрогался, что пустил слезу. На грубом красном лице крупные прозрачные капли выглядели неуместно, но трогательно. А вот скелет, услыхав про ложе и свадьбу, нечленораздельно взвыл, и в его глазницах синее пламя полыхнуло особенно ярко. Было слышно, как хрустят кости бедняги рагла, упорно пытающегося идти к своему недругу сквозь окаменевший воздух.

— Нам приходилось прятаться все усердней, — поведал рогач. — Раглы жгли и рубили лес, его магия таяла — и вскоре чаща уже не могла нас скрывать. Ведь остров совсем невелик! Нам пришлось спуститься в пещеры.

Вздохнул.

— В пещерах магия сохранялась лучше, — пояснил он, — и раглам сюда проникнуть было сложнее. Но зато сами пещеры подверглись метаморфозам. Их суть на Скрижалях судеб была переписана: вместо тенистых, укромных гротов, где некогда пережидало жару мое племя, вместо манящих подземных путей, обещающих поразительные открытия, — возникли норы и трещины, полные отвратительных монстров.

Покачал рогами.

— Моя любимая стала чахнуть, — возвестил он, слегка театрально заламывая татуированные ручищи. — Я пытался ее выхаживать, приносил лекарственные грибы и самую полезную рыбу, но это не помогало. Раглы — дети солнца. Пещеры медленно убивали ее.

— Р-ра! — прорычал скелет. У него явно было свое мнение насчет того, кто убивал девицу.

Хранитель покосился на мертвого воина.

— У Калихары был брат, — изрек он. — И этот брат