– Что, десятая дивизия? – спросил Маслов.
Он имел в виду 10-ю легкопехотную дивизию американского 18-го воздушно-десантного корпуса, соединение противника, еще не участвовавшее в боях и приспособленное для действий в труднодоступной местности. Такой, как город, к примеру. Вскрытие ее переброски могло означать приближение генерального штурма Калининграда, но по времени было вроде бы еще рано, американцы еще даже Храброво не захватили…
– Нет, – покачал головой начальник разведки. – Вот, взгляните сами.
Маслов взял у него лист и слезящимися от напряжения глазами вгляделся в расплывающиеся буквы.
– Так. Активность воздушных перевозок… Активность в радиодиапазоне… Снимок со спутника… Интересно. Передвижения войск. Вывод…
Маслов по-детски протер кулаками глаза и еще раз перечитал вывод. Потом поднял глаза на начальника разведки.
– На сто двадцать процентов, товарищ генерал! По крайней мере в отношении 5-го корпуса! Вероятность того, что штаб 1-й бронетанковой передислоцирован в Полесск, также довольно высока!
Несколько секунд Маслов напряженно размышлял. Факт вскрытия расположения штаба американского армейского корпуса стоил дорого. Удар по нему обещал дезорганизовать действия американцев на срок от нескольких часов до… Важность этого переоценить было невозможно. Но чем ударить? Из всех средств, находящихся в его распоряжении, еле-еле, на самом пределе дальности, дотягивалась до Полесска батарея САУ «Мста» из-под Некрасово. Но в батарее оставалось всего три установки по шесть снарядов на ствол, и генерал берег их, ожидая рывка американских танков к международному аэропорту. Нет, своими средствами тут не справиться!
– Связь с Москвой есть? Передать данные в Генштаб немедленно! От меня сообщите, что эту цель они должны раздолбать максимально быстро. Пусть авиацию поднимут, пусть что хотят делают!
14 мая 2015 года, 15.45 по Гринвичу (18.45 по Москве). Россия, Калининградская область, Полесск
– Ну что вы, господин Шаняк! О возвращении в республику русской армии и речи быть не может! В документах на мирное урегулирование должно быть четко записано, что силы безопасности Балтийской республики состоят из местных уроженцев и действуют под строгим контролем демократических государств! Кроме того, мы всячески приветствуем размещение на нашей территории стабилизационного контингента американских войск!
Шаняк слушал Гуськова, подперев голову рукой. На него начала наваливаться усталость многочасового перелета. Сначала трансатлантического в Модлин, а потом вертолетного сюда, в Полесск. Генерал Беннет, встретив советника президента, сослался на занятость и, выделив в его распоряжение своего офицера, исчез. Советник президента отнесся к этому с пониманием. Штурм Калининграда был в самом разгаре, и до его завершения делать ему, в сущности, было нечего. Лидер сепаратистской Радикальной партии, явившийся к американскому командованию где-то под Черняховском и немедленно доставленный в Полесск, был сущей находкой. Спецпредставитель предполагал, что именно он может быть наилучшим кандидатом на роль главы оккупационной администрации, и страшно жалел, что его не удалось вытащить за границу до начала военных действий. То, что русские власти не оставили его в тюрьме, выпустив за несколько дней до начала войны, было настоящим чудом. Теперь Гуськов с азартом излагал Шаняку свои взгляды на процесс послевоенного урегулирования, лишь иногда оборачиваясь к своему бородатому не то секретарю, не то помощнику, чтобы обменяться с ним многозначительными поглаживаниями. Шаняк, из которого десятилетия жизни в США с их культом меньшинств не вытравили католического воспитания, хмурился, но терпел.
Гуськов как раз собирался обосновать необходимость люстрационных мероприятий в грядущей Балтийской республике, как вдруг дверь кабинета директора сельхозинститута, где велась беседа, распахнулась на всю ширину и на пороге возник Бак Тэйлор, начальник охраны спецпредставителя.
– Сэр! – возвестил он не терпящим возражения тоном. – Вы должны немедленно следовать за мной!
В отличие от своего президента, Шаняк не давал клятву, что будет выполнять все указания сотрудников секретной службы, касающиеся своей охраны. Но Бак был профессионалом, а профессионалам Оскар доверял. Поэтому он не стал задавать лишних вопросов, лишь махнул в сторону притихших коллаборационистов.
– Эти люди пойдут с нами!
– Как скажете, сэр, – кивнул Бак, – но поторопитесь! Машина ждет на улице!
Затолкав спецпредставителя и его спутников в один из двух армейских «Хамви», он прыгнул следом, и обе машины на большой скорости рванули вперед.
– Простите, сэр, – извинился Бак, не дожидаясь вопроса, – но время дорого. Две новости, и обе плохие. Во-первых, над Канадой обнаружены русские крылатые ракеты. Во-вторых, десять минут назад обнаружен запуск русских оперативно-тактических ракет. Прогноз целей по траектории – Полесск. До падения боеголовок, – он посмотрел на часы, – две с половиной минуты!
«Хамви» нетерпеливо засигналил и едва не снес шлагбаум на выезде из города.
– Выходит, мы убрались вовремя?
– Более чем. Есть вероятность, что боеголовки – ядерные. Штаб уже объявил «красную тревогу».
Гуськов громко и нервно сглотнул.
– Это чушь, Бак, – возразил Шаняк и едва не прикусил себе язык, когда машина подпрыгнула на какой-то кочке. – Это чушь, русские не могут решиться на ядерный удар!
– Возможно, – не отрывая взгляда от циферблата, процедил Бак, – лучше бы вам лечь на пол, господа! Тормози!
Последнее относилось к водителю. Тот остановил машину. Шаняк сполз с сиденья на пол и закрыл руками голову. Гуськов со своим бородатым помощником, переглянувшись, повторили его действия.
– Если мне не наврали, – послышался над ними голос Бака, – то…
Договорить он не успел. Мощный удар подбросил машину, заставив ее закачаться на рессорах. Менее чем через десяток секунд, наполненных для советника президента тягучим ужасом, раздались громовые раскаты взрывов. Потом заскрипела открываемая дверца.
– Ложная тревога, боеголовки неядерные, – сообщил Бак, забираясь обратно в машину. – Можете выпрямиться, господа. Но в город мы возвращаться не будем, русские в любой момент могут повторить.
– А куда тогда? – спросил Шаняк.
Ему снова стало страшно, как тогда, в летящем из Модлина вертолете. Но там порция страха растянулась на несколько часов, а здесь оказалась спрессованной в считаные секунды, заставляя сердце пойманной птицей колотиться о клетку из ребер.
– Генерал Беннет приказал развернуть резервный командный пункт в нескольких милях отсюда, – сообщил начальник охраны. – Думаю, вам все равно, где дожидаться взятия города? Там будет безопаснее.
– Отлично, – пробурчал Шаняк, приходя в себя. – И немедленно позаботьтесь о связи с Вашингтоном. Надеюсь, там все в порядке, как и с нами.
