Маргарет рассмеялась.
— Я имела в виду туалет. — Рукой она похлопала по животу. — Что-то урчит. Наверное, виноваты вчерашние фрукты. Меня устроили бы кусты, но их тут нет.
Юнли понимающе кивнул:
— Ясно. Найдем туалет.
Когда они въехали в город, Ли Янь все еще спал. Грузовик миновал огромную железнодорожную станцию. На главной улице имелись почта и довольно большая гостиница, за которой высился корпус текстильной фабрики, а дальше тянулись кварталы опрятных жилых домов. Жители Эрляни уже торопились на работу, повсюду видны были широкоскулые монгольские лица, коричневые от загара. Четверо маляров, которые красили какой-то забор, опустили кисти, чтобы рассмотреть остановившийся около гостиницы грузовичок.
— Там точно должно быть то, что вам нужно, — сказал Ма, выбираясь из кабины: он не хотел тревожить спящего.
На узком тротуаре остановилась как вкопанная стайка школьников. Похоже, детям еще не приходилось сталкиваться с золотоволосыми и голубоглазыми янгуйцзы. Маргарет услышала их восторженный шепоток. Юнли бросил взгляд на друга и без единого звука влез за руль.
Минут пять спустя, когда Маргарет вышла из гостиницы, напротив дверей ее с нетерпением ожидала целая толпа. Единственным развлечением для жителей Эрляни были останавливающиеся на пару часов поезда, но это происходило всего два раза в сутки. Появление иностранки мгновенно взбудоражило весь городок, каждый из прохожих счел своим долгом взглянуть на заморскую птицу. Доктор Кэмпбелл в растерянности остановилась на ступенях.
— Ни хао, — робко произнесла она, чем вызвала настоящую овацию толпы.
Грохот аплодисментов разбудил детектива. Ли Янь вздрогнул, энергично потер глаза.
— Что такое здесь происходит?
— Ей понадобилась «ванная комната», — с улыбкой объяснил Ма. — Туалет.
Брови Ли угрюмо сошлись на переносице.
— Проклятие! Только этого нам не хватало!
Маргарет уже забиралась в кабину.
— Ты хоть понимаешь, что наделала? — Ли Яня трясло от гнева, голос его прозвучал как щелчок хлыста.
— Но мне нужно было сходить в туалет, — попробовала защититься обиженная американка.
— А теперь об этом знают органы безопасности! Черт, мы уже не можем ждать темноты! Сейчас нас спасет только граница.
Осознав справедливость упрека, Маргарет тщетно искала слова оправдания. На помощь неожиданно пришел Юнли:
— Отстань от дамы, приятель. Подумай только, какой шум поднялся бы, если бы ее заметили в кустах. — Крепыш опустил ладонь на карту. — Я тут сидел и прикидывал: дорога пересекает границу в паре километров отсюда. Там наверняка есть пост. Но если мы возьмем чуть западнее, по грунтовой… — палец Ма двинулся влево, — то, надеюсь, сумеем подобраться поближе и не встревожить часовых.
Ли Янь склонил голову к карте. В предложении друга был смысл.
— Хорошо. Жми на газ.
Городские кварталы остались позади. Машину бросало на ухабах пыльной колеи. Детектив скосил глаза на соседку: надо бы попросить прощения за грубость, но как? Маргарет старательно избегала его взгляда. Она чувствовала себя виноватой. Бездумный поступок ставил под угрозу всех троих. В конце концов, можно было присесть за грузовиком, мужчины отвернулись бы.
Кисть американки ощутила прикосновение горячей ладони; Ли Янь нежно сжал ее пальцы. Обида тут же прошла. Маргарет захотелось поцеловать его, сказать, что она раскаивается в своем легкомыслии. Однако губы женщины не шевельнулись. Доктор Кэмпбелл упрямо смотрела в бесконечное пространство пустыни.
Резко сменившийся ветер гнал теперь пыль впереди грузовика, видимость сократилась до сорока — пятидесяти метров. Когда Юнли прикуривал сигарету, Маргарет заметила, что пальцы водителя дрожат.
— С вами все в порядке? — осторожно спросила она.
— Ну конечно. — Лицо Ма покрывала смертельная бледность.
Внезапно из облака пыли проступил громоздкий темный предмет.
— Какого… — Ма с силой нажал на педаль тормоза.
Двигатель заглох, в наступившей тишине лишь жалобно посвистывал ветер. Когда пыль чуть осела, они прямо перед собой увидели черный «мерседес». За рулем сидел человек.
— Кто это? — шепотом спросила Маргарет, как если бы шофер «мерседеса» мог услышать ее слова.
— Не знаю, — ответил Ли Янь, опасаясь, что кривит душой.
Юнли нервно затушил сигарету. Несколько мгновений седоки обеих машин бесстрастными взглядами изучали друг друга. Затем одинокий любитель прогулок по пустыне выбрался из «мерседеса». Лица его видно не было — только расстегнутый пиджак, белую рубашку и галстук. Сухощавая фигура неторопливо двинулась к грузовику. Мускулы Ли Яня набухли, глаза превратились в щелочки.
— Да-а-а… — протянул детектив.
— Кто это? — со страхом повторила Маргарет.
— Джонни Жэнь.
Мужчина остановился, достал из кармана пачку «Мальборо», со вкусом закурил и продолжил свой путь.
Ли сунул руку под мышку, но кобура оказалась пуста. Медленно повернув голову к Ма, он увидел направленный на него револьвер дядюшки Ифу. Объятая ужасом, Маргарет ничего не понимала.
— Мне обещали, что женщина останется живой, — произнес Юнли; по щеке его скатилась слеза. Неужели друг не поймет: всему есть основания? — Ты обещал помочь, но я знал: этого не будет. И я оказался прав. Они пришли ко мне в тот же день, поставили перед выбором — Лотос или ты. Откажись я, и она до сих пор гнила бы в камере, а через неделю или через месяц ей пустили бы в голову пулю. — Друг просто обязан понять: выбора как раз и не было! — Я люблю ее. Прости, Ли Янь.
Лицо Ма стало мокрым от слез.
Подойдя к дверце, за которой сидел детектив, Джонни Жэнь качнул пистолетом.
— Выходи.
На лбу киллера белела полоска пластыря. Джонни заметно нервничал, глаза его бегали. Ли вспомнил, каким видел это лицо в парке: перекошенным от злобы, с выкатившимися белками. Вспомнил стальной кулак. Значит, противник все-таки победил. Исход борьбы был предопределен с самого начала. Ради чего погибли люди? Ради обогащения «Гроган индастриз» и амбиций Пана Сяошэна? Ради вакцины, которая сняла бы с преступников их же вину?
Ли Янь открыл дверцу, ноги его ступили на пыльную землю. Теперь уже никому не узнать того, что известно ему и Маргарет. Жаль. Зло останется безнаказанным…
Дулом пистолета Джонни Жэнь поманил из кабины американку. Скрипнув зубами, Ли представил себе аккуратную дырочку на бархатистой — такой нежной! — коже. Было бы счастьем, если бы Маргарет умерла сразу, без мучений. Уж боли ей в жизни хватило с избытком. Ли Янь украдкой посмотрел на любимую. Та не сводила взгляда с убийцы; в глазах ее горело холодное пламя.
Юнли выпрыгнул из грузовика, обошел капот; револьвер бесполезно покачивался на указательном пальце его правой руки, глаза были направлены в землю.
