– Да, я беспокоилась, но не из-за Майрона.
– Вы хотели, чтобы мы нашли порнографические фильмы.
Бритта не ответила.
– Так это месть. Я видела запись с Мэри. А несчастный случай с вашим сыном на самом деле был самоубийством, не так ли?
– Можете представить мужчину, дочь которого начала сниматься в порнофильмах только потому, что какие-то ублюдки убедили ее, как это замечательно, и те же уроды подсадили на наркотики, а он решил, что производство порнофильмов невероятно выгодный бизнес и тут же начал им заниматься? После того как его единственный оставшийся в живых ребенок нашел тело сестры и вышиб себе мозги. Неужели такой человек заслуживает жить? Мой ответ – нет!
Пайн слегка пошевелилась. Бритта не стала ее связывать, и она надеялась, что это окажется большой ошибкой и позволит ей спастись.
– Понимаю вашу ненависть к Майрону. Но зачем остальные убийства?
– Я была матерью двоих красивых детей, Ли. Думала, что у меня замечательный муж. Немного странный, недостаточно способный к сопереживанию, но человек блестящих способностей, который обеспечивал нам прекрасную жизнь.
– А потом вы решили, что это неудачная сделка?
Бритта наклонилась вперед.
– Когда он начал заниматься той же мерзостью и работать с теми же людьми, что убили мою дочь и довели сына до самоубийства.
– Но Фрэнки Гомес не имел отношения к миру порнографии. Он был ребенком.
Бритта откинулась назад и поджала губы. Но не стала отвечать сразу.
– Как только я увидела мальчика, я сразу поняла, какая жизнь его ждет, – наконец заговорила она. – Скорее всего, он был незаконнорожденным. Ему предстояло вырасти в нищете и умереть до того, как он закончит среднюю школу из-за какого-нибудь конфликта в банде. Я лишь избавила его от множества неприятностей.
– И кто дал вам право принимать за него подобные решения?
– Я не собираюсь вам ничего доказывать.
– А фата и старый смокинг, и одежда Фрэнки – зачем они? Или это дело рук вашего сообщника?
– Сообщника?
– Вы бы не сумели перенести тело Лейна Гиллеспи так далеко. И не вы изображали Сая Таннера, который якобы разговаривал с Фрэнки.
– Это не имеет значения.
– А почему вы выбрали в качестве жертв актрис порнофильмов?
– Лейн Гиллеспи познакомился с Мэри в баре. Вероятно, ему понравилась ее внешность. Он рассказал ей, чем зарабатывал на жизнь и сколько денег она сможет получать. Он выбрал Мэри и ввел в этот омерзительный мир. – Рот Бритты исказился от отвращения.
– А Ханна Ребане?
– Она была «звездой» в фильмах с моей прелестной невинной дочерью. Они занимались друг с другом сексом. А потом эти уроды познакомили мою дочь с наркотиками. И моя Мэри стала неузнаваемой. Они украли ее у меня.
– Бет Клеммонс?
Бритта небрежно махнула рукой.
– Тоже не имеет значения.
– Но как вы все это узнали?
– Мои дети умерли, и я поставила перед собой задачу выяснить, что с ними происходило, – с жаром ответила Бритта, но продолжала уже спокойнее: – Мне было очень тяжело.
– Но не так тяжело, как людям, которые умерли.
– Я думала найти в вас больше сочувствия. Вы ведь потеряли сестру.
– Даже не пытайтесь сравнивать то, что случилось с моей сестрой, с серией убийств, в которую вы вовлечены. И если бы вы тогда рассказали полиции правду, мою сестру могли бы найти.
Бритта потерла лоб.
– Что ж, я вижу, что не могу рассчитывать на понимание с вашей стороны.
Пайн поняла, что медлить больше нельзя.
– У вас были сын и дочь. Вы убили только «сына». А дочь? Кто это?
– Очень скоро все закончится, – тихо сказала Бритта. – Кошмар закончится.
– Так не должно быть, Бритта. Можно положить конец кошмару прямо сейчас.
– Нет, я не могу. Я должна завершить начатое.
– Все ваши претензии были к Майрону. И вы о нем позаботились. Отдайте мне пистолет, и покончим с этим. Вы сами знаете, что так будет правильно.
– Я очень любила своих детей. Я хотела, чтобы у них было все самое лучшее. А они… они почти мгновенно исчезли – оба. Поэтому я должна довести дело до конца. Ради них.
– Я знаю, что вы все делали вместе с Джерри Дэнверсом. Позвоните ему и скажите, чтобы он больше никого не убивал.
Бритта покачала головой.
– Вы очень многого не знаете.
– Так просветите меня, – в отчаянии сказала Пайн. – Какой эндшпиль вы задумали? Вы хотите получить большую страховку и состояние Майрона?
Лицо Бритты исказила уродливая гримаса.
– Я не хочу иметь ничего общего с его проклятыми деньгами. – Она опустила глаза. – Когда все закончится, мне будет незачем жить.
– И как насчет меня?
– Мне очень жаль. Правда. Если честно, я и подумать не могла, что я вас когда-нибудь еще увижу. Мне очень нравились ваши родители. И вы с Мерси были такими милыми. Вы играли с моими детьми. Может быть, сложись все по-другому, вы бы выросли вместе, и ничего этого не произошло бы. Но судьба распорядилась иначе.
– Кто четвертая жертва, Бритта? Пожалуйста, скажите мне.
– Вы уже ничего не можете сделать.
– Если вы намерены меня убить, вы можете хотя бы назвать мне имя.
– Нет, я заберу ответ с собой в могилу.
– Неужели вы действительно хотите, чтобы все так закончилось?
– Боюсь, так должно быть.
– Этли!
Голос донесся снаружи.
Эдди Ларедо.
– Агент Пайн! – голос детектива Макса Уоллиса.
Бритта отвлеклась и посмотрела в окно.
Именно такого шанса Пайн и дожидалась.
Она выхватила «Нано», но не стала стрелять, а бросила его в Бритту.
Пистолет намок, когда она нырнула в бассейн, и она не знала, сможет ли сделать из него точный выстрел. Сейчас она не могла рисковать. Но все получилось удачно: рукоять ударила Бритту в лицо, и та закричала от боли.
Пайн перепрыгнула через спинку дивана в тот самый момент, когда Бритта в нее выстрелила. Пули прошли сквозь спинку и ударили в стену.
Пайн метнулась вдоль дивана и услышала крики Ларедо и Уоллиса снаружи, потом топот ног.
Как только Пайн оказалась у конца дивана, она схватила настольную лампу и швырнула ее в сторону Бритты.
Когда никакой реакции не последовало, она осторожно высунулась и окинула взглядом комнату.
Бритта исчезла, но на полу лежал «Глок». Пайн подбежала к нему, схватила и бросилась к двери, ведущей в бассейн. Распахнув ее ударом ноги, она оказалась лицом к лицу с Ларедо и Уоллисом, которые успели вытащить свое оружие.
