В 1941 году, на волне последствий закона Смута—Хоули, посреди мировой войны, которой он способствовал, преподаватель Гарвардского университета и австриец по происхождению Вольфганг Столпер вместе с молодым коллегой Полом Самуэльсоном задался вопросами теории торговли. Он хотел знать, почему классическая экономика учит, что все государства получают от торговли прибыль, а в работах Хекшера и Олина утверждается, что с увеличением торговли заработная плата в некоторых странах должна упасть, к несчастью для рабочих.
Самуэльсон предположил, что Столпер на пути к большому открытию, и оба они взялись за работу над тем, что позже будет названо теоремой Столпера—Самуэльсона, моделью, позволившей заглянуть в политику глобальной экономики — кому повезет, кому нет, и, что самое главное, как последствия политических процессов влияют на судьбы наций.
Язык экономиста — математика, и для создания рабочей модели Столпер и Самуэльсон взяли только два продукта и два фактора, один из которых используется данным государством мало, по сравнению с другими государствами, а другой сравнительно интенсивно. Эта модель предсказывает, что протекционизм по отношению к владельцам ресурса, который используется сравнительно мало, вредит владельцам второго ресурса.,[86] При свободной торговле происходит обратное. (Рассматриваются факторы, типичные для классической экономики: земля, труд и капитал.)
Посмотрим, как эта модель действует. Если в государство А бедно трудом, а в государстве Б его в избытке, то заработная плата будет ниже в Б, следовательно, продукт, произведенный в Б, будет дешевле. При свободной торговле продавцы и потребители предпочтут менее дорогие товары, произведенные в Б. Рабочие Б выигрывают, а рабочие А проигрывают. Для двух других факторов это тоже верно. Свободная торговля идет на пользу фермерам в странах, богатых землей, и капиталистам в странах, богатых капиталом. Она вредит капиталистам в странах, бедных капиталом.[87]
В терминах Столпера и Самуэльсона, «свободный рынок» и «протекционизм» касаются не только пошлин и запретительных мер, но и стоимости перевозки. Снижение стоимости доставки играет ту же роль, что и снижение тарифов. Иными словами, снижение стоимости перевозки одного бушеля зерна на 50 центов и снижение таможенной пошлины на 50 центов за бушель зерна увеличит торговлю зерном примерно в равной степени.
Что же это означает на практике? До 1870 года Англия, по сравнению с другими государствами, была богата капиталом и трудом, но бедна землей. За определенный период резко выросли тарифы по всему миру, особенно в США после Гражданской войны, но торговля росла, по мере того как снижалась стоимость перевозок, когда рост тарифов не успевал компенсировать это снижение. Табл. 13-1 показывает «решетку Столпера—Самуэльсона» для нескольких стран в разные периоды времени.
Таблица 13-1.
Категории Столпера—Самуэльсона
Сильные факторы (за свободную торговлю) — Слабые факторы (за протекционизм)
США до 1900 г. …… земля — труд, капитал
США после 1900 г. …… земля, капитал — труд
Англия с 1750 г. по наст, время …… труд, капитал — земля
Германия до 1870 г. …… труд, земля — капитал
Германия 1870-1960 гг. …… труд — капитал, земля
Германия после 1960 г. …… труд, капитал — земля
Теорема Столпера—Самуэльсона позволяет предсказать, что главная выгода от выросшей торговли в каждом государстве достается обладателям фактора, который используется интенсивно — капиталистам и рабочим в Англии и землевладельцам (фермерам) в США. В точности так все и произошло, и не случайно, все три группы стояли за свободную торговлю. Точно так же неудивительно, что обладатели фактора, который использовался меньше — английские землевладельцы, американские рабочие и капиталисты — поддерживали протекционизм.
А как же континентальная Европа? В целом, эти государства имели недостаток в капитале и земле, зато избыток рабочей силы. Теорема Столпера—Самуэльсона предсказывает, что падение транспортных расходов после 1870 года должно вызвать волну протекционизма для континентальных капиталистов и фермеров. И снова теория попадает в точку. Европейские фермеры отреагировали бурно и положили конец эпохе свободной торговли, которая началась с договора Кобдена—Шевалье и отмены «хлебных законов».
Впрочем, французов этот закон никогда не радовал. Демократические силы и фермеры рассматривали его как монархический государственный переворот деспотичного Наполеона III. Когда унизительно проигранная франко-прусская война (1870-1871 гг.) положила конец Второй империи Наполеона III, французская поддержка свободной торговли сошла на нет.
Когда родилось новое французское государство — Третья республика, — почти сразу же из Нового Света хлынул поток пшеницы. С незапамятных времен французских фермеров, особенно тех, кто жил в глубине страны, защищали расстояния и географические особенности. Железные дороги и пароходы разрушили эти удобные барьеры, и к 1881 году импорт зерна превысил отметку в миллион тонн. Дешевое импортное зерно разоряло все больше французских земледельцев. Они жаловались, что на смену старой изоляции, вызванной плохими телегами и разбитыми дорогами, пришла новая напасть. Слишком много было во Франции земледельцев, чтобы правительство могло не обращать на них внимания. Даже в конце XIX века около половины рабочей силы страны все еще трудилось на полях. Протекционистские меры были поддержаны и французскими финансистами в погонах, владельцами другого незначительного фактора — капитала. Местные финансисты, все в долгах после провальной франко-прусской войны, также видели спасение в повышении ввозных пошлин. Это сочетание интересов французских капиталистов и фермеров оказалось решающим. В Англии, наоборот, только одна шестая рабочей силы была занята в сельском хозяйстве. А английские финансисты, источником капитала которых была промышленность и торговля, противились протекционизму.
И снова разный доход Англии и Франции согласуются с теоремой Столпера—Самуэльсона. В Британии обладатели сильных факторов труда и капитала (т. е. рабочие и капиталисты) предпочитали свободную торговлю. Они объединились, чтобы одолеть приверженцев протекционизма, представителей слабого фактора, землевладельцев. Во Франции представители слабого фактора (капиталисты и землевладельцы) объединились, чтобы одолеть рабочих, сторонников свободной торговли.
Во второй половине XIX века в каждом крупном государстве имелись свои поборники идей Фридриха Листа, его национальной экономики, как стали называть эту ветвь протекционизма: Генри Кэри в США, Джозеф Чемберлен в Англии и Поль-Луи Ковэ во Франции, декан юридического факультета Сорбонны. В 1884 году Франция отменила закон, который около столетия до этого приняло революционное правительство. Закон запрещал земледельцам и другим работникам создавать объединения по экономическим интересам. Почти сразу после отмены этого закона возникли сельскохозяйственные синдикаты и потребовали ввести тарифный барьер. Поднялась законодательная суматоха, постепенно повысились пошлины на импортные зерно и мясо домашних животных. Всеобщие выборы 1889 года привели в Национальное собрание много депутатов-протекционистов, особенно из сельскохозяйственных провинций — Нормандии и Бретани.
