— Марк, это замечательно! Я поеду на Гросвенор-сквер и отберу у них мой дом. Ты со мной поедешь?
— Не пропущу это зрелище ни за что на свете! А пока пусть они рыщут по стране, разыскивая тебя. У них всего четыре дня, чтобы попытаться прикарманить твои деньги. Все это время я буду рядом с тобой. Может быть, я уже не твой муж, но, уверяю тебя, я все еще твой защитник.
В ту ночь, обнимая спящую Диану, Марк пытался придумать, как заставить Ричарда Давенпорта дать согласие на брак. Дядя Дианы окажется в стесненных финансовых обстоятельствах, так что может согласиться на взятку. Но Марк не мог заставить себя заплатить человеку, который засадил Диану в сумасшедший дом.
Он может принудить Ричарда под дулом пистолета, но в этом случае опять может последовать суд, а Диана уже и так достаточно натерпелась. Но он должен заставить этих стервятников капитулировать.
Он взглянул на ее длинные ресницы. Он уже купил ей все для свадьбы и надписал приглашения. Он предвкушал, как ее аметистовые глаза потемнеют и станут фиалковыми, когда он предложит ей еще раз выйти за него замуж.
В день своего восемнадцатилетия Диана проснулась на большой кровати в гостинице «Савой» в Лондоне. Если бы администратор знал, что их брак аннулирован, он бы ни за что не поселил их в один люкс, не важно, граф Марк или не граф. Диана решила надеть на встречу с тетей и дядей красное платье, поскольку Пруденс считала, что уважающая себя женщина красное не наденет. Диана щелкнула последней застежкой, поправила страусовое перо и взяла красный зонтик с оборками — на случай, если ей понадобится оружие.
Сначала они заехали в контору Честертона и Барлоу, где Диана подписала полдюжины юридических документов, и после короткой поездки в карете прибыли на Гросвенор-сквер.
Последнюю неделю Давенпорты провели в Бате. Четыре дня назад, когда суд аннулировал брак Дианы, они кинулись в Хардвик-Холл, чтобы забрать свою подопечную. Когда мистер Берк объявил им, что Дианы нет, они затратили целый день на получение ордера на обыск, но так и не нашли ее.
Когда мистер Берк проговорился, что птичка улетела в Бристоль, они бросились туда, -но вернулись с тем же результатом. Этот ужасный мистер Берк скорее всего посмеялся над ними. А теперь, когда уже слишком поздно, у Дианы хватило наглости явиться и приказать дворецкому доложить о себе!
— Добрый день, Ричард. Привет, Пруденс. Как наше бедрышко?
Глаза графа Батского с удовольствием отметили, как у Пруденс сначала отвисла челюсть, а потом рот сжался в тонкую полоску.
— Понять не могу, как у тебя хватает смелости показываться на людях после такого скандала, о котором все только и говорят и в Лондоне, и в Бате.
— Смелости у меня всегда было с избытком, Пруденс. — Диана улыбнулась. — Ты делала все, чтобы задавить меня, но сама видишь, твои жалкие потуги ни к чему не привели.
Пруденс надменно задрала подбородок и посмотрела на нее сверху вниз:
— По крайней мере мне удалось аннулировать твой брак!
«Гори ты в адском огне, Пруденс. Ты все еще способна сделать мне больно».
— Пару слов наедине, Давенпорт? — спокойно предложил граф.
Оставшись с Пруденс, Диана решила не показывать ей своей уязвимости.
— Брак — всего лишь листок бумаги, Пруденс, причем не слишком для меня важный.
Пруденс жестко улыбнулась:
— Особенно если он признан недействительным с помощью другого листка бумаги!
— Поскольку ты питаешь такую страсть к бумагам, то я тоже кое-что для тебя приготовила. — Диана полезла в сумку и протянула ей документ.
— Предписание о выселении? — взвизгнула Пруденс.
— Торопиться некуда, но до полуночи прошу освободить дом.
— Ах ты, маленькая сучка! — закричала Пруденс, делая угрожающий шаг к ней.
— Осторожнее, Пруденс, не то я сделаю тебе укол в стиле доктора Бонора.
— Что?
— Засуну этот зонтик тебе в задницу и открою его!
Глава 39
Граф тоже не скучал с Ричардом Давенпортом. Он держал в руках кипу юридических документов, один убийственнее другого.
Ричард с опаской на него поглядывал.
— Позвольте мне удовлетворить ваше любопытство. Этот документ предписывает начать полное расследование того, как вы управляли финансами Леди Дианы.
Ричард побледнел.
— Вот здесь вы обвиняетесь в незаконном похищении, а здесь — в незаконном заключении в сумасшедший дом и удержании там.
— Мы действовали в пределах прав, данных нам как опекунам.
— Не имея к тому оснований.
— Девчонка была безумной, она верила, что перенеслась во времени!
— Только вы, я и доктор Уэнтворт слышали, что она говорила об Аква Сулис, а мы будем это отрицать.
— Доктор Бонор — свидетель, — настаивал Ричард.
— У доктора Бонора побольше неприятностей, чем у вас, Давенпорт. Боюсь, дни его в качестве врача сочтены, равно как и ваши в качестве стряпчего. А, я еще позабыл о документе, обвиняющем вас в присвоении чужих денег! Как юрист вы знаете, какое за это полагается наказание.
Лицо Ричарда приобрело пепельный оттенок, и он весь взмок. Граф дал ему возможность попотеть несколько минут.
— Может быть, если леди Диана станет моей женой, мне удастся уговорить ее не выдвигать этих обвинений.
Руки Ричарда заметно дрожали.
— Пруденс никогда не даст письменного согласия на ваш брак.
— К счастью, законным опекуном Дианы являетесь вы, а не Пруденс.
Когда джентльмены вернулись к дамам, Диана мило сказала:
— Не будем вас задерживать, вам ведь надо упаковывать вещи.
Мстительная Пруденс торжествующе произнесла:
— Тебе все равно понадобится наше согласие на брак. Как ты думаешь, тебе удастся удержаться в любовницах еще три года?
Сердце Дианы сжалось от боли, Ричард съежился, а Марк возликовал.
В карете по дороге в «Савой» Диана храбро улыбалась, но Марк видел, что глаза ее остаются печальными.
— Ты хочешь сегодня куда-нибудь пойти поужинать в честь твоего дня рождения?
— Я бы лучше никуда не ходила, Марк, если ты не очень огорчишься.
— Я уже заказал ужин в номер, так что никаких огорчений.
Диана приняла ванну и надела белый пеньюар, отороченный золотой лентой, который хорошо оттенял ее ожерелье с лазуритом. Когда она вышла из ванной комнаты, ужин уже подали. Она приподняла тяжелую серебряную крышку и ахнула от восхищения. Марк заказал ей бледно-голубые орхидеи. Она бросилась ему на шею.
— Ты подумал обо всем!
