* * *
Как переиграть Оленя, которого в прямой игре переиграть невозможно? Эти вопросы мучили, донимали, пока простой ответ не был найден.
На его собственном поле Оленя переиграть невозможно по определению. В своей игре он будет всегда сильнее, потому что привык играть на опережение. Как его любимый Уэйн Грецки в любимом его хоккее, он интуитивно привык ехать не туда, где шайба сейчас, а туда, где она окажется в следующую секунду, оставляя им, обреченным, право вечно догонять след забитой им шайбы. Он же, избранный, предугадывающий полет, всегда будет оказываться с этой условной шайбой на пустом пятачке с одной стороны ворот, пока сбитые с толку противники и партнеры устраивают свалку с другой стороны.
Но выход очевиден. Если Оленя невозможно переиграть на его собственном поле, то надо втянуть его в игру на чужом. Втянуть в игру, правил которой он изучить не успел, на поле, карта которого давно устарела, а цвета формы условного противника успели полинять не раз и не два.
Оленя надо было втянуть в политику - безнадежную игру, в которой в этой стране не запачкаться невозможно. И Олень втянулся... Клюнул, дурак, на очевидную пустышку - раздутую Волчарой идею сотворить идеальную систему управления для идеальной страны. Вся страна - один большой «АлОл»! Управленцу Оленю такую задачку подсунуть, что математика теоремой Ферма приманить - и знает, что недоказуема, а будет до опупения пробовать.
А пока будет пробовать и опупевать, можно накапать Главному, представить все в нужном свете - гляди-ка, молодой, перспективный, а куда полез?! Деньги в какое-то мифическое «будущее» вкладывает, идеальные модельки идеальной страны в регионах, где у «АлОла» профильный бизнес, выстраивает, новое поколение с новым мышлением растит. В сельские библиотеки, которые и с книжками давно загнулись, интернет проводит.
Какой интернет в глухой деревне, где все колхозное давно разворовано, работы нет и все пьют с утра до ночи и с ночи до утра?! Зачем?! Бабе Мане в чате сидеть и деду Василию на порносайты захаживать?! А он тянет! Какая на хрен «идеальная страна»?! А этот карась-идеалист выстраивает! Главный должен сделать вывод - или придурок, или конкурент.
Нежданная помощница объявилась в лице серой кардинальши недавнего прошлого. В начале 90-х вхожая во все кабинеты и во многие комнаты отдыха мадам активно помогала Волкову с его комсомольскими партнерами выходить на рынок, и его товарная биржа в долгу не оставалась.
Теперь, возникнув из небытия, разъяренная мадам Кураева предложила использовать связи своего партнера, бывшего большого гэбэшного чина, «для формирования правильного представления» об Олене у Главного.
- А за Оленем должок. Перебил мне прошлую игру. А я не люблю недоигранных партий!
Лиля пообещала «через своих людей из недавнего прошлого Главного» преподнести ему образ Оленя в нужном свете. А свои люди «в недавнем прошлом» у мадам Кураевой имелись.
- В этой структуре, сам понимаешь, не бывает ни «бывших», ни «бывших друзей».
«Друзья» сумели все представить в наилучшем свете. Наилучшем для них, но не для Оленя. Нашли болевую точку. Припомнили, как в первой половине девяностых никому не известный Главный на поклон к Оленю ездил, денег для своего тогдашнего шефа просить. Олень не дал.
Теперь это «не дал» сумели грамотно напомнить.
* * *
В день ареста Оленя Волчара впервые за долгое время напился. Так, что не смог из своего кабинета выползти, заснул прямо на диване с видом на вожделенных солдатиков, в полудреме все еще прихохатывая. Светлое будущее ему приблизить захотелось. Идеальные модели опробовать.
Допробовался! В камере на 35 человек свое светлое завтра теперь пробуй!
И только проснувшись среди ночи от дикой головной боли и сухости во рту, сообразил - ё-мое, что ж я наделал?! Терновый венец своими руками на Оленя надел!
Что если он сам сотворил из тихого, хоть и неприлично богатого и неприлично преуспевающего олигарха новое знамя? Народ у нас сердобольный, любит мучеников. Изгнать, посадить, раскулачить в этой стране - значит политическую биографию сотворить. Ельцину в конце 80-х партчиновники своими изгнаниями политическую биографию сотворили, что, если и нынешнее заключение Оленю судьбу публичного политика прочертит? С ореолом мученика Олень на ура пройдет. Это тебе не Чубайс третьим номером в списке СПС. Оленя, да еще лишенного собственных миллиардов, и возлюбить могут...
29
АРМЯНСКАЯ НИОБА
(ЛИКА. СЕЙЧАС)
- ...А этот карлик все названивал в Москву какому-то козлу, просил кого-то задержать. И еще кричал «Кайл! Кайл!», что по-армянски значит...
- ...волк! - досказала за Эльку собравшая свои вещи свекровь.
- Wolf, - перевела для Шейха Алина.
- Кайл. Волк. Wolf, - повторил Шейх.- Где-то я все это уже слышал. И именно в таком сочетании - Кайл - волк - wolf. И этого человека я где-то видел. Совсем недавно. - Его Высочество снова посмотрел на фотографию Кима на стене. - Никак не могу только вспомнить, где.
* * *
В Москву собирались в темпе.
Приблизившемуся (с дозволения Его Высочества, разумеется!) каникулярному варианту его эскорта было велено немедленно загрузить вещи нашей драгоценной свекрови в самолет. Вещи самой Каринэ умещались в небольшой сумке, зато рядом стройными рядами выстроилось ужаснувшее меня количество баллонов и баллончиков с соленьями-вареньями и прочими консервированными дарами юга. Не успела я замахать руками - куда столько! - как Его Высочество взмахом руки собственной скомандовал - грузите! А сам снова с удовольствием хрустнул соленым огурчиком.
- А еще говорят, что арабские шейхи неприступны, как небожители! А они соленые огурцы запросто трескают, - улыбнулась я.
- И олимпийские боги спускались на землю. Даже потомство оставляли, - квалифицированно заметила наша античная свекровь и обратилась к Шейху. - Кушайте на здоровье! Мы вам и с собой баллончиков двадцать-тридцать дадим.
Снова замахала руками, представляя себе свекровины баллончики в антураже шейхского дворца - и ведь я видела только гостиничный вариант дворца в близлежащем государстве, в стационарном жилище у него, поди, и не такие роскошества в наличии. Но Шейх, к моему удивлению, на свекровины баллоны с радостью согласился. Вот и забирал бы спеца по античной и арабской литературе к себе, во дворце кухарничать! Всем бы полегчало.
* * *
В самолете, искоса поглядывая на свекровь, я думала, что сама сунула голову в пасть тигра. Бежать от нее как черт от ладана, чтобы потом, пять лет спустя, добровольно везти ее в свой дом к своим детям - нате вам, бабушка! Не иначе как помутнение рассудка на меня нашло. Но сидя сейчас рядом с ней в этом похожем на летучий дворец «Боинге», я поняла, что уже не чувствую того поля ненависти, которое постоянно от нее исходило. Поле ослабело? Или объекты для ненависти нашлись посвежее?
