Но прежде всего нужно было в срочном порядке покончить с детищем Альтмана. Сизоэс таки добился своего, правда ценой собственного увольнения.
Как только Гленн уселся за стол в своем новом кабинете, ему объявили, что конференц-связь налажена. Он даже не успел толком насладиться тем, что оказался в столь желанном кресле, которое еще вчера казалось таким недостижимым. Сизоэс вполне мог бы просидеть в нем еще не одно десятилетие.
Гленн расположился в центре и постарался придать своему лицу бесстрастное выражение.
— Наш агент уже на связи? — спросил он Веласко, вечного заместителя, которого надо было постараться при первой же возможности выставить вон.
— Связь с антизонами всегда барахлит, — отозвался тот. — Осталось еще кое-что доналадить.
Гленн нетерпеливо забарабанил пальцами по столу. Наконец огромный стенной экран засветился, и на нем появилось лицо Говарда. Изображение было плохо отрегулировано, пол-экрана занимали колючие кусты и какой-то металлический каркас.
— Поверни камеру немного вправо, — скомандовал голос ответственного за связь.
— Вы думаете, это так просто, — проворчал Говард.
Было видно, как он протянул руку, потом изображение поплыло. Наверняка Говард снимал себя сам, взгромоздив передатчик на первое попавшееся возвышение. Наконец лицо агента предстало крупным планом, во весь экран.
— Можем начинать? — спросил Гленн. — Говард, вы меня слышите?
— Да.
— Прекрасно. Как у вас обстоят дела?
— Не лучшим образом.
— Выражайтесь яснее, — прервал его Гленн, который хотел с самого начала задать новый стиль общения, требуя от своих подчиненных большей точности и прямоты.
— Во-первых, во время штурма меня едва не рассекретили.
— Кто именно?
— Некто Фрезер, бродяга, который повсюду таскался за Байкалом. Похоже, он наблюдал за мной несколько дней подряд. Перед рассветом я хотел выкопать из тайника передатчик, чтобы отправить вам сообщение, и тут на меня набросился этот тип. Пришлось его прикончить.
— Байкал в курсе?
— Я устроил небольшой спектакль, и, похоже, он мне поверил.
— Что еще?
— Плохие новости для вас. Все идет совсем не так, как вы планировали. После штурма вожди Когорты собрались на совет. Надо было решать, что делать дальше.
— Байкал, конечно, присутствовал.
— Само собой, вместе со своей подружкой. Все стали требовать, чтобы он выступил и изложил свой план.
— И что он сказал? Говард, давайте ближе к сути. Не отвлекайтесь на мелочи.
— Это трудно пересказать в двух словах. Он долго крутил, но было ясно, что он не особенно горит желанием что-то предпринимать и не знает с какой стороны взяться за дело.
— А что с документами, которые привезла девушка?
Гленну ничего на этот счет не сообщили, так что он до сих пор воображал, что опасные документы находятся у Байкала.
— Я как раз к этому и веду. В самый разгар совета Анрик... Кстати сказать, у него тут бурный роман с моей якобы сестрой, которая мне вовсе не сестра...
— Не тратьте зря время: нам прекрасно известна ваша легенда...
— Так вот, этот Анрик врывается и объявляет, что располагает сверхсекретными сведениями, которые могут в корне изменить ход нашей борьбы.
— Так, так...
— Он достал чемодан, который все время таскает с собой с тех пор, как ему его вернули.
На допросе Тертуллиан подтвердил, что пилот вертолета, присланного Патриком, подменил лежавшие в чемодане документы и только затем передал его мафиози.
— Анрик открыл чемодан, — продолжал Говард, — все ждали, затаив дыхание. И тут он как будто с ума сошел. Стал рыться в бумагах, рычал от злости и кричал: «Кто посмел?! Кто посмел?!» А под конец швырнул чемодан на землю и ушел. Мы подошли посмотреть, что там такое. Собрали разбросанные листы, сложили по порядку...
— Короче, короче, Говард...
— В общем, оказалось, это копия какой-то старой книжонки. Ничего интересного.
Гленн недоверчиво переглянулся с Веласко.
— И это все? — спросил он.
— Да, все. Мы проверили каждую страницу. Никаких зашифрованных сообщений, никаких вложенных документов. Ничего. Описать нельзя, какая тут началась неразбериха! Вы же знаете этих бунтарей, им только дай повод поскандалить. Половина подняла Байкала на смех, говоря, что все это несерьезно, что у него нет никакой программы, что вообще неизвестно, не провокатор ли он. Другие его защищали. Я постарался всех успокоить, уверял, что не все еще потеряно...
— И чем все закончилось?
— Тем, что Байкал встал, взял свою подружку за руку, и ушел, заявив, что им тут больше нечего делать.
— Прекрасно, — с видимым удовлетворением отозвался Гленн.
— Неужели вам все равно? Вся наша программа псу под хвост! Новый Враг опять остался один! И вы говорите, что все прекрасно?
— Ситуация изменилась. Мы собираемся запустить новые программы. Байкал перестал быть для нас приоритетом.
— Неужели нельзя было сказать мне об этом раньше? Получается, я зря рисковал, из кожи вон лез, чтобы спасти положение!
— Вы агент, и ваше дело выполнять задание! — отрезал Гленн.
Сизоэс явно распустил всю эту шатию-братию. С агентами, работающими под прикрытием, всегда так: рано или поздно они воображают себя незаменимыми и начинают хамить.
— Слушаюсь, — простонал Говард, — только, пожалуйста, заберите меня отсюда поскорее. Это очень трудная миссия. Я уже по горло сыт этими бунтарями!
— Ждите дальнейших распоряжений! — прикрикнул на него Гленн. — Нам и так было непросто разработать для вас подходящее прикрытие. На внедрение агента уходит несколько лет. К тому же номер с пропавшим братом, который восемнадцать лет спустя встречает свою якобы сестру, во второй раз уже не пройдет.
— Вас понял, — проворчал Говард, скривившись, — а что мне делать сейчас? Все скоро разбредутся в разные стороны. С кем мне идти?
— Где Байкал?
— Уехал со своей подружкой хоронить Фрезера, того парня, которого я пристрелил.
— На чем?
— На повозке.
— В каком направлении?
— В юго-восточном.
— Спутник его уже локализовал? — спросил Гленн своего заместителя.
— Две лошади, два пассажира, а сзади такой длинный ящик, — уточнил Говард. — Ящик — это гроб.
Веласко связался по внутренней линии с соответствующей службой.
— Они ищут, — сообщил он.
— Хорошо, — подвел итоги Гленн, — Байкалом мы займемся сами. А вы теперь возвращайтесь к сестре и присматривайте потихоньку за этим Анриком.
