испытываю. Даже наоборот! От запаха крови и дерьма, которыми как теперь убедился пахнет смерть, меня откровенно подташнивает. А удовлетворение — это от того, что выполнил очень противную, грязную, но нужную работу. Правда было какое-то слабое чувство, что работу-то выполнил, но недоделал до конца. Поразмышлявши, вдруг понял, что за всеми передрягами этих двух нелегких дней, я забыл про господина Гуревича, мать его ювелира, который сдал меня бандитам. И что с ним теперь прикажите делать? А черт с ним! Завтра подумаю, а сейчас спать пора. Уснул на удивление быстро.
Утром проснулся еще до рассвета. Парни спали на своих лавках, а я пытался вспомнить, сон который мне снился. Мне казалось, что в том сне было что-то важное, какие-то ответы на мучившие меня вопросы. Ничего не вспомнив и мысленно плюнув на всякие вещие сны, решил все таки обдумать как мне поступить с этим утырком Гуревичем М. И… Прикончить что-ли? Прикончить не проблема, только вот пользы от покойника ноль. Лучше попугать до обосранных штанов да денежек с него слупить. Пожалуй так и сделаю.
Денежек мне надо много. Самолет из говна и палок не сгондобить, а уж про двигатель даже думать тошно. Хотя может быть за границей где нибудь уже и сварганили моторчик. Если таковой уже и есть, то наверняка стоит прилично, да еще и транспортировка из Европы в эту задницу мира обойдется как-бы не дороже самого изделия. Так что придется господину Гуревичу раскошелиться. А значит запланированный поход на базар придется отложить.
Решив наехать на ювелира, подумал, а в чем к нему идти. Вот же дебил надо было сразу два костюма заказывать. Теперь поздновато метаться. Действовать нужно быстро. А то как-бы и этот куда нибудь не свалил. С другой стороны, что я парюсь! Одену покоцанный костюмчик, покажу еврейчику дырки от ножа, да и выкачу предъяву. Тысяч на пять-десять. А чтобы соблюсти некую законность, отдам взамен денежек камешки, да расписочку возьму с молодца. Наверняка ведь обул меня с этими камешками ушлый итальяшка; не стоят те брюлики десяти тысяч. Правда кто кого обул вопрос сложный. И ответ на него неоднозначный, может тот корешок, что мы с Савватеевной в Ватикан отправили, вполне сопоставим по цене с камешками от Бальцони. А что! Употребит ватиканский поп элексирчик из того женьшеня, да и проживет еще лишних два-три года. Стоят того брюлики? По мне так даже очень стоят. Два-три года жизни в столь преклонном возрасте, это вам не баран чихнул. Это что-же выходит — продешевил я. Вот ведь проклятые буржуины надули мальчонку. Придя к такому умозаключению, тихонько посмеялся.
Полежав еще немного решил вставать. Вспомнив про рану, осторожно спустил с лежанки ноги, бок немного дернуло, но терпимо. А ведь я мог запросто вчера в ящик сыграть. Этот уголовник, несмотря на несколько неказистую внешность оказался, очень ловким и быстрым. Пожалуй, не сбей я немного его ножичек, он бы меня хорошо достал. Чувствуется и опыт и умение. И не факт, что пресловутый корсет спас бы мою печень от этого подлого удара.
Блин! Расслабился я, возгордился, круче вареных яиц себя почувствовал. Вот получил бы в печенку несколько сантиметров железа и амба. Надежды, что снова попаду в чье нибудь тело очень мало, можно сказать совсем нет. Ведь я пытался поразмышлять о феномене переселения сознания. Пришел к выводу, что никакого переселения не произошло. Похоже в той скале спрятан какой-то древний инопланетный артефакт, который снял копию с личности старика из будущего и вставил в подходящее тельце, а тот старик так и помер там в своем мире. Тем более я, то есть не я, а старик тот, по мобильнику тогда разговаривал, вот и поспособствовал смартфончик копированию личности. Так что я скорее всего, наполовину копия старика Щербакова, а наполовину четырнадцатилетний пацан — Ленька Немтырь по фамилии Забродин.
Но как бы там ни было, метаться поздно. Что выросло то выросло! Может позже навещу то озерцо, посмотрю на каменюку, но наверх не полезу. Нафиг! Нафиг! Хотя скорее всего ничего у меня не получится — смартфона-то нет. А без мобилы никакого копирования сознания может и не получиться. Жалко, что в бога не верю, а то помолился бы истово, как советовала Баба Ходора, глядишь и вернулся бы в свое время.
Нет конечно, очень романтично очутиться в прошлом, но до чего-же здесь хреново. Сортирной бумаги и той нет, задницу подтереть нечем. Уж о том, что практически все приходится делать самим и вручную, я уж не говорю. Ладно! Хорош ныть. Вставать пора.
В полдень мы снова стояли недалеко от «Ювелирного салона» господина Гуревича. На этот раз я учел опыт прошлого и «мушкетеры» вместе с Митькой обзавелись шейными платками, из которых, немного потренеровавшись, научились делать маски, а кроме того обзавелись погремухами, то бишь позывными. Я не стал заморачиваться придумыванием кликух, предложил им самим выбрать себе позывные, только сказал, что имена должны быть короткими.
— Зачем нам эти позывные? — спросил Платошка.
— А затем друг Платон, чтобы никто не узнал наши настоящие имена, когда снова придется с кем нибудь схлестнуться. А короткими они должны быть, чтобы можно было быстро о чем нибудь предупредить. Вот к примеру ты увидел, что к Антошке сзади подкрадывается какой нибудь варнак и тебе надо его предупредить. Поэтому ты крикнешь: «Тоха! Сзади», а не будешь говорить например так: «Уважаемый Антон Николаевич извольте оглянутся, к вам со спины приближается нехороший человек с ножичком в руках». Пока такое произнесешь Антоху и прирежут.
Парни засмеялись и стали придумывать себе позывные. Антоха предложил назваться «Атосом, Портосом и Арамисом». Подумав я забраковал эти позывные — слишком длинные. В конце концов Антоху назвали Тохой, Архипку обозвали Белым, за соломенные волосы, а Платошка сказал:
— Я буду зваться Чуй! — Видимо парень так преобразовал свою фамилию Нечунаев.
— Чу-уй… Я бы не советовал. — Сказал я ухмыляясь.
— Это почему?
— А ты в начале другую букву поставь.
— Ага! Букву ха. — Засмеялся сообразительный Архипка.
Платоха поставил и под смех друзей ошарашенно протянул:
— Не-ет… — И посмотрел на меня.
— Ладно Платоха будешь Греком. — И предваряя вопрос сказал:
— Был такой в Древней Греции ученый по имени Платон. Вот и будешь Греком.
— А ты себе какой позывной возьмешь? — Спросил меня Архипка.
— А чего мне его брать. Я Немтырь, так и зовите.
— А Митька?
— Митька? — Я задумался глядя на высокого и широкоплечего хлопца. — Митька будет Тором.
— А почему Тор? — Меланхолично поинтересовался Митька.
— Тор — это какой-то
