Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
– Наверное, здесь сложно обойтись без параллелей с 30-ми годами XX века?
– Да, вспоминаю, как у нас тогда проводилась индустриализация. Мы и тогда получали валюту по разным каналам – прежде всего в результате экспорта. Эта валюта «с колёс» шла на закупку машин и оборудования. И таким образом проводили наращивание промышленного потенциала страны. Если сегодня мы действительно хотим восстановить свою экономику, если мы хотим сделать рубль сильным, если мы хотим, чтобы Россия была независимой – то нам надо, конечно, проводить реиндустриализацию. И финансовые условия для этого у нас есть: гигантские международные резервы. Даю точную цифру: на середину текущего года они составили 456 миллиардов 749 миллионов долларов. Это данные Центрального банка.
К сожалению, ЦБ сказал «А», но не говорит ни «Б», ни «В». А это как раз принятие решений по закупке инвестиционных товаров. Естественно, закупка инвестиционных товаров должна осуществляться не хаотично, а в соответствии с некими планами, программами реиндустриализации. Между тем, таких планов и программ в России нет. И в результате получается странная ситуация. Центробанк наращивает международные резервы, при этом несёт большие потери, которые я только что обозначил – всего за полгода. За более длительные периоды суммарные потери бывали и гораздо существеннее. Центральный банк не может объяснить, зачем он это делает. По крайней мере, до прихода Набиуллиной в ЦБ заявляли, что «мы накапливаем международные резервы для того, что поддерживать стабильный курс российского рубля; мы проводим валютные интервенции, когда происходит отток валюты, тех же самых долларов, и устанавливаем равновесие на российском валютном рынке, поддерживая таким образом курс национальной денежной единицы». Но когда Набиуллина пришла в ЦБ, начали петь другие песни: мол, «нам не нужен стабильный рубль с точки зрения валютного курса, он должен быть свободно плавающим, а если он свободно плавающий, то и валютных интервенций не надо». А если не надо валютных интервенций, то тогда не нужны и международные резервы. Действительно, чиновники могут мыслить таким образом, что у них концы с концами не сходятся.
– На основе каких критериев Центробанк определяет свою политику в области валютных резервов, какие-то есть нормативы на этот счёт?
– Я работал в Центральном банке Российской Федерации и знаком с некоторыми его нормативными документами. Конечно, вопрос, связанный с управлением международными резервами – очень закрытый. Но, тем не менее, даже сам ЦБ в некоторых своих документах об этом рассказывает. Давайте посмотрим, что же это за критерии. В Центробанке постоянно ссылаются на то, что мы с вами называем «вашингтонским консенсусом»: на Устав и нормативные документы МВФ. Но в этих документах значится, что «оптимальный объём золотовалютных резервов эквивалентен трёхмесячному импорту страны». Этот норматив появился очень давно, но он остаётся, и ЦБ на своём сайте, не стесняясь, напоминает о существовании такого норматива. И даже приводит определённую статистику не только по России, но и по другим странам. Есть страны, у которых нет резервов даже на месячный импорт; у США резервы колеблются в диапазоне один-два месяца импорта. Большинство европейских стран – это один-два-три месяца импорта. А как Вы думаете, каков этот показатель у России? 16 месяцев импорта! То есть получается, что ЦБ РФ святее папы Римского. Тогда возникает вопрос: а зачем вы приводите эти самые нормативы МВФ – вы что, на них ориентируетесь? А если вы их перевыполнили в 5 с лишним раз, то тогда объясните, зачем? Но в недрах регулятора – полное молчание: никто не собирается объяснять нам, зачем они это делают.
Есть и внутренний документ Центробанка. Он показывает, что главный критерий определения структуры портфеля международных резервов – это доходность отдельных финансовых инструментов, валютных курсов отдельных денежных единиц. С учётом этого в ЦБ и работают. Политические риски там практически не учитываются. Я уже много раз говорил: доверять управление международными резервами людям, которые имеют коммерческий взгляд на мир или мировоззрение бухгалтеров, ни в коем случае нельзя. Особенно в сегодняшнее время, когда фактически ведётся необъявленная экономическая война, когда против России выдвигаются всё новые санкции и когда существует риск заморозки наших международных резервов. Может быть, сейчас всё-таки что-то сдвинется с мёртвой точки, и в ЦБ появятся другие нормативные документы, которые будут принимать в расчёт политические риски. И, может быть, появятся какие-то новые люди, которые будут смотреть на этот вопрос с геополитических позиций, а не с позиций узко бухгалтерских? Стоит ли на это надеяться? Не знаю.
Смертный грех власти. Пенсионная реформа – не экономическая программа, а программирование социального катаклизма – Валентин Юрьевич, Госдума, несмотря на категорическое несогласие народа, на доводы оппозиционных политиков и на расчёты экономистов, приняла в первом чтении правительственный законопроект о повышении пенсионного возраста на 8 лет для женщин и 5 для мужчин. Кроме сомнительной «лирики», внятных объяснений правительственной инициативы от власти не звучит. Но вот глава Минтруда РФ Максим Топилин, представлявший скандальный законопроект парламентариям, заявил, что, в отличие от западных стран, Россия принимает решение о повышении пенсионного возраста не из-за нехватки средств в пенсионной системе, а ради повышения уровня пенсий, и обещал, что в России будет «обеспечен беспрецедентный рост пенсий». Но ведь всем ясно, что этого не будет. А что будет?
– По поводу повышения пенсионного возраста как экономисту мне очень сложно выступать. Я вынужден заниматься несвойственной мне деятельностью, потому что всё происходящее – это спектакль. А лицедейство комментируют театроведы, литераторы… Так называемая пенсионная реформа к экономике не имеет ни малейшего отношения. Чем дальше я смотрю на ход событий, тем больше убеждаюсь в том, что моя версия верна. Власть, с моей точки зрения, выполняет некую команду. Российские чиновники и депутаты получают определённые управляющие сигналы «сверху» и, подобно биороботам, начинают бегать, суетиться, выступать, а потом нажимать кнопки. Это – как стая дрессированных хомяков. Очень хорошо нынешнюю реальность описал Оруэлл в романе «1984» и в своеобразной повести-притче «Скотный двор».
Если посмотреть непредвзято на сегодняшний день, то мы увидим, что живём в совершенно другом мире, чем тот, что рисует официальная пропаганда. Мы ещё по инерции думаем, что «там» о чём-то думают, что действительно министры и депутаты помнят статью Конституции РФ о том, что РФ – это социальное государство. Нет – абсолютно. Мне иногда приходится общаться с некоторыми «товарищами», которые нажимают кнопки в Георгиевском переулке. Вы знаете, они не задумываются над выбором. Они понимают, что надо «правильно» нажимать кнопку. А если будешь «неправильно» нажимать, то с вещами окажешься на улице или ещё где-нибудь – может, на тебя какое-нибудь дело заведут. Такие депутаты, которым приходилось некоторое время проводить за решёткой, тоже встречались на моём жизненном пути.
Цель реформы – не повышение пенсий, не повышение занятости. Как раз будет обратный процесс, безработица только увеличится. Фактически так называемое «самодеятельное население» увеличится на 10 миллионов человек, соответственно, увеличатся показатели безработицы по отношению к трудоспособному населению. Понятно, что эти 10 миллионов исключённых из пенсионеров людей, попав в «трудоспособное население», всё равно будут по определению безработными. Хорошо, если их будут кормить родственники, или на паперти им будут подавать какие-то копейки. Но может быть и такой вариант, что их просто отправят на тот свет.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
